Шейн услышал ее возглас и обернулся. В этот самый момент из зарослей вышел Длинношеий Джек. Его ружье выплюнуло кусок свинца, окутав поляну дымом. Шейн развернулся в седле и выстрелил в ответ. Длинношеий промахнулся; Шейн – нет. Преступник рухнул.
– Посмотри на меня, Макенна! – заорал Нейт.
Шейн обернулся и спокойно посмотрел на врага.
– Ты разрядил свой пистолет, – сказал Нейт. – С Длинношеим ты разобрался, ну и хватит с тебя. Я изнасилую твою бабу на твоем остывающем трупе.
Пот бежал по лицу Кэтлин, заливая глаза. Сердце яростно колотилось в груди. Она почти дотянулась до револьвера Нейта, который все еще покоился в чехле.
– Ты думаешь, ты такой умный, Макенна, что можешь перехитрить Нейта Боуна? Вот только вряд ли ты думал, что это я воровал твой скот.
Кэтлин почувствовала на себе ободряющий взгляд Шейна. Он доверял ей. Это придало ей силы. Одно последнее усилие, и пальцы ее сплелись вокруг рукоятки. Пистолет выскользнул из кожаной кобуры без единого звука.
Глава 24
– Не стоило тебе вставать на сторону краснозадых, Макенна, – сказал Нейт. – Ну, есть тебе что сказать перед тем, как я отправлю тебя в ад?
Кэтлин увидела, как на шее Нейта напряглась жилка. Это означало только одно: жить Шейну оставалось не более одного удара сердца. Она не колебалась ни секунды и нажала на спусковой крючок.
Нейт завалился на бок, и «дерринджер» выпал из его мертвых пальцев. Кэтлин подбежала к Шейну. Она так сильно рыдала, что не могла сказать ни слова. Она прижалась к его ноге, и вскоре его штанина пропиталась ее слезами.
– Ладно, будет, женщина, – сказал он устало и погладил ее по голове. Когда она перестала плакать и посмотрела на него, он провел заскорузлым пальцем по ее щеке. – Ш-ш-ш, не плачь. От твоих слез мне больнее, чем от ран.
Она протянула к нему руки, чтобы помочь спуститься. Но он отрицательно покачал головой:
– Я не могу слезть с лошади.
– Что? – Она была так шокирована его словами, что едва не разревелась снова. – Ты не можешь слезть с лошади?
Шейн достал нож и подал ей рукояткой вперед.
– Я привязан к седлу. – Он попытался усмехнуться, но боль в его глазах никого не могла обмануть. – Это идея Рейчел. Она сказала, что я слишком слаб, чтобы ехать верхом. И не отпустила меня, пока не убедилась, что я не свалюсь с лошади.
– Рейчел? Но откуда Рейчел?.. – Она не стала продолжать. Разве это имело значение по сравнению с его болью? – Твои раны снова кровоточат! – воскликнула она.
Дрожащими руками она начала разрезать и распутывать кожаные ремни, державшие его в седле.
– Нет. Постой. – Шейн вздохнул несколько раз полной грудью, превозмогая боль. – Здесь есть ручей? Или какая-нибудь вода?
– Отведи меня туда. Когда я слезу с коня, то больше уже никуда не смогу идти.
– Тебе не стоило уезжать из Килрон... – Кэтлин осеклась на полуслове, когда поняла, как глупо звучат ее слова. – Нет, прости. Я говорю не то. Ты мне был очень, очень нужен. Ты мне был так нужен, как никто и никогда в жизни. И ты пришел ко мне.
Он намотал ее локон на палец.
– Неужели ты могла подумать, что я не приду тебе на помощь?
Она улыбнулась и посмотрела ему в глаза с такой любовью, какую еще, пожалуй, не испытывала.
– Я знала, что ты придешь, – прошептала она. – Мы знали.
Если Шейн и заметил ее «мы», то никак не показал этого. Он лишь ухмыльнулся и перезарядил ружье и пистолет. Это немного удивило Кэтлин, она была уверена, что оба бандита мертвы.
– Я не хочу, чтобы меня застали врасплох с разряженным оружием, – объяснил Шейн.
– Уже некому, – сказала Кэтлин, – это Нейт пытался тебя убить. Нейт...
– Ты не ранена? – Шейн слегка нагнулся, чтобы достать рукой до ее плеча.
Кэтлин коснулась расплывающегося синяка на скуле.
– Они били меня, но переломов, я думаю, нет. Ты появился вовремя...
– Это не важно. Что бы с тобой ни случилось, главное, чтобы ты осталась жива... и...
– Ах ты, твердоголовый ирландец! Я же говорила тебе, моя честь никому, кроме тебя, не достанется, даже если бы ты опоздал еще на полчаса, я все равно бы ему не досталась, но...
– Ничто не может поставить под сомнение твою честь. В одном твоем мизинце больше достоинства, чем у кого бы то ни было.
– Со мной все в порядке, муж. – «Муж». Ей было приятно произносить это слово. Такое твердое, крепкое, нежное. – Мои синяки пройдут. А вот о твоих ранах я серьезно беспокоюсь. И... – она посмотрела ему в глаза, – я думаю, мы потеряли нескольких лошадей.
– Да к черту лошадей, ты – вот что для меня самое дорогое.
За разговором они добрались до ручья. Жеребец Шейна наклонил голову, чтобы напиться. Кэтлин позволила ему лишь немного утолить жажду, а затем привязала у ближайшего дерева.
– Давай-ка снимем тебя с коня, – сказала она. – Я проверю твои раны.
– В твоих объятиях все пройдет за неделю.
Она разрезала последние ремни и помогла ему спуститься на землю. Его колени подогнулись, но она обхватила его за талию и повела к ручью.
Шейн негромко ругался, медленно, шаг за шагом идя к омуту. Затем, морщась от боли, он лег на землю.
– Не пей, – предупредила его Кэтлин. Она подошла к ручью, сполоснула руки и набрала полные пригоршни ледяной воды. Затем медленно, чтобы донести как можно больше, подошла к Шейну.
Шейн напился из ее рук и твердо посмотрел ей в глаза.
– Вот и ты для меня, Кэтлин, как эта вода, словно холодный ручей для умирающего от жажды путника.
Она обняла его и поцеловала в потрескавшиеся губы.
– Шейн, я тебя так сильно люблю.
Он прижал ее к груди, и она слышала биение его сердца.
– Я тоже тебя люблю. Без тебя мне теперь не прожить и дня.
– Раньше ты никогда не говорил мне этих слов, – прошептала она. – А я так ждала их.
– Я знаю. Мне стоило раньше тебе все это сказать. Наверное, я боялся даже себе сознаться, как сильно тебя люблю... боялся тебя потерять.
– Ты меня никогда не потеряешь.
И тут Кэтлин вспомнила о Джастисе, и ужас обуял ее. Оттолкнувшись от его рук, она вскочила на ноги.
– Джастис! – воскликнула она. – Я не знаю, что случилось с Джастисом. Мы были вместе у костра, а потом...
– С ним все в порядке, он отстал от меня где-то на час. С ним Гейбриел и Рейчел. Гейбриела ранили в руку, но жить он будет. Они собирают разбежавшуюся часть табуна.
– Значит, с Джастисом все в порядке? – Кэтлин стало стыдно. Как она могла забыть о нем и Гейбриеле? – Джастис очень храбро сражался с Бо, спасая меня, – сказала она. – Если бы с ним что-нибудь случилось, я бы себе этого не простила.
