— Если я умру, то умру счастливым! — блаженствовал он.
После его слов она сразу же вспомнила обо всем.
— Ну, мне бы не хотелось этого, — сказала Имоджин, вырываясь из его объятий. — Тай, мне кажется, что ты слишком расслабился.
— Неужели? — сказал он, сел и обхватил руками колени.
У него были растрепаны волосы, и он действительно выглядел очень счастливым. Имоджин с трудом его узнавала.
— Так будет всегда? — спросила она его.
— Надеюсь, нет. Мне бы хотелось заниматься любовью медленно и нежно, а вокруг чтобы была тишина и никакой опасности. Я буду доволен, если даже нам придется не-, много умерить нашу безумную страсть.
Имоджин взглянула на свой разорванный подол. Она подумала, на кого же она стала похожа, но теперь ей было на все наплевать.
— Ты действительно так считаешь? — спросила она Тайрона.
— А ты думаешь, что я соглашусь всегда любить тебя в сырой пещере, опасаясь за наши жизни?
Имоджин внимательно посмотрела на него и спросила:
— Ты имеешь в виду настоящую любовь?
Фицроджер немного пришел в себя.
— О Имоджин, — вздохнул он, — я не знаю. Если любовь существует, я ничего о ней не знаю. Ты мне очень дорога, и я стану тебя , защищать, если даже мне придется распрощаться со своей жизнью.
— Ты бы женился на мне, даже если бы я была страшной старой каргой? — продолжила она допрос.
— Да, конечно.
— И ты бы отдал за меня жизнь?
— Естественно.
— И ты бы довел брачные отношения до конца?
— Да, но, наверно, не ждал бы так долго.
— Я опять начинаю бояться тебя.
— Постарайся не бояться. Толку от этого все равно никакого не будет.
— Нам нужно что-то придумать, — предложила Имоджин.
— У тебя есть какой-нибудь план?
— Да. Но нам придется в кромешной темноте пробираться через подземные ходы.
Потом Имоджин вспомнила, что это значит для него.
— О! Прости меня, я ведь совсем забыла…
— Да, но я пытаюсь не думать об этом.
— Тебе не стоит так бояться, — хитро глядя на него, сказала Имоджин.
— Наверно, если я побью тебя, мне станет немного легче, — сурово сказал Тайрон, но его глаза продолжали ласково смотреть на нее.
— Караульный решит, что ты меня пытаешься убить.
— Но когда он увидит, что я просто решил проучить свою жену, он поддержит меня. Ты же, наверно, поняла, что ему не нравятся слишком дерзкие женщины. Ну а теперь продолжай. Расскажи мне о своем плане, моя амазонка.
— Ворбрик пока не догадывается, что он не сможет протиснуться через потайной ход.
— Правильно, — заинтересовался Фицроджер. — Доверит ли он одному из своих людей отправиться туда без него? Вероятно, да. Ведь у них не будет другого выбора.
— Значит, у нас появится шанс на спасение. Тайрон отрицательно покачал головой.
— Чтобы гарантировать твое благоразумие, он оставит меня своим заложником. Пойми, что я даже буду рад этому.
— — Нет! — взмолилась Имоджин. Фицроджер заглянул ей в глаза и стал убеждать.
— Имоджин, я все равно не смогу побороть этот проклятый страх. По сравнению с ним смерть мне кажется благом!
— Но ты же отправился вслед за Рональдом…
— Да, и это был самый храбрый поступок в моей жизни. Сначала я пробирался на ногах, потом полз и кричал, пока они не вернулись обратно.
Имоджин не сводила с него глаз. Она не верила, что Тайрон может быть так откровенен с ней. Девушка не знала, что ему сказать, и просто вложила ему в руку свою маленькую и нежную ручку.
— Я очень хотел на четвереньках выбраться оттуда, но они подумали, что когда я выберусь наружу, то могу свалиться со скалы. Наверно, они были правы. Ренальд решился на самый верный шаг — он стукнул меня по голове, и я потерял сознание. Они побоялись оставить меня так и тащили с собой по подземелью. У меня до сих пор остались ужасные синяки. В конце концов я пришел в себя, но мне удалось не сойти с ума — я закрыл глаза и все время повторял себе, что нахожусь в огромном светлом зале. Но как только мы выбрались из потайного хода, меня стало просто выворачивать наизнанку.
— Я знаю, — тихо сказала Имоджин. — Тебя видели слуги. Но они решили, что ты чем-то отравился.
— А ты? Что подумала ты?
— Неужели ты считаешь, что я могу плохо думать о тебе?
Фицроджер обнял и поцеловал Имоджин.
— Мне повезло с женой. Теперь выслушай мой план, — сказал Тайрон. — Ворбрику придется разделить свои силы. Ты поведешь его людей по тайным ходам в сокровищницу, и, конечно, он пошлет с тобой самых надежных и проверенных приспешников. Если ты убедишь их идти без факелов или сможешь погасить свет, тебе удастся удрать от них. Ты сможешь найти дорогу в темноте?
— Но… — промямлила было Имоджин, но потом решила не рассказывать ему о крысах. Если он смог преодолеть себя и войти в подземный ход, то ей во что бы то ни стало придется преодолеть свой страх. — Да, я смогу, но тебе все равно придется остаться с Ворбриком.
— Хотя бы один из нас будет в безопасности, и ты сможешь все рассказать Ренальду.
— И что потом?
— Ты и Ренальд придумаете, как спасти меня, — беззаботно сказал Тайрон. — Я верю в свою амазонку. Хотя у меня есть и некоторые другие предложения…
Глава 17
Уже стемнело, а Имоджин все лежала в объятиях Фицроджера. Им не хотелось молчать. Он все рассказывал ей о своей жизни, а она так же открыто делилась воспоминаниями. В разговоре они никак не упоминали о предстоящей разлуке, но Имоджин понимала, что Тайрон таким образом прощается с ней. Она молила Бога, чтобы этого не случилось, но он очень точно изложил все факты, взвесив все «за» и «против».
Ворбрик оставит его живым и невредимым только для того, чтобы Имоджин согласилась на все его требования. Но он постарается сделать его недееспособным, ведь добиться этого будет не слишком сложно.
Она, конечно, в свою очередь сделает все, что только будет в ее силах. Правда, хотя они обсудили массу планов, ни один из них не был окончательным. Поэтому ей придется действовать в одиночку, а ему — только ждать.
Тай полностью доверял ей. Имоджин не хотелось обнадеживать его, ведь совсем недавно ей было сложно решить, надеть ли синее шелковое платье, или красное… И ее самые серьезные переживания были связаны с потерей на охоте сокола.
Но Имоджин сейчас была их единственной надеждой, она должна перехитрить Ворбрика и выжить.
