— Я давно понял, что вам не пара. Вам нужен дворянский титул?
— Но я сама дворянка от рождения.
Одиже так разволновался, что расстегнул ворот рубашки.
— Дорогой друг… — начала Анжелика.
— Я вам не друг. Да сохрани меня бог быть вашим другом. — Одиже поднялся, из красного он стал белым, и голос его задрожал. — О, как я заблуждался! — пробормотал молодой человек.
— Вы были неплохим компаньоном, Одиже, но вы плохой любовник.
Некоторое время Анжелика смотрела на Одиже. «Черт бы побрал этих мужланов!» — зло подумала Анжелика.
Мадам Марен вспомнила, как она желала его на мельнице Жавель. Тогда Одиже был богат. Но сейчас обстоятельства изменились.
Вздохнув, она снова уселась перед зеркалом. Правильно говорила Нинон:
— Что касается неприятностей в любви, то часы желаний не всегда бьют в одно и то же время.
На другой день Анжелика получила послание от Одиже, который предлагал ей явиться в контору проверить счета и векселя.
Не противясь, Анжелика поехала, так как знала, чем обязана Одиже. Она быстро нашла его в конторе за работой. Молодой человек был одет в дорожный кафтан и охотничьи сапоги. Он казался спокойным и выдержанным. Никакого намека на разговор накануне не было сделано.
— Извините, мадам, но так как я уезжаю, то вы должны проверить счета.
— Да, мадам, я уезжаю, и надолго.
В течение часа она с помощью Марсиандо проверяла счета, машины, запасы какао и пряностей.
Потом молодой человек, поклонившись, вышел, я вскоре Анжелика услышала стук копыт его лошади.
Внезапно она осознала, что никогда больше не увидит его. Может быть, это и к лучшему.
— Такова жизнь, — сказала себе будущая маркиза дю Плесси де Бельер.
Приготовления к свадьбе целиком поглотили ее внимание. Образ Одиже постепенно стирался в памяти Анжелики и вскоре померк навсегда.
Глава 43
Анжелика закончила писать письмо своему судовладельцу в Ла-Рошель. Посыпав письмо песком и запечатав его, она надела манто, маску и вышла.
Неподалеку находилось маленькое элегантное кафе. В зале было полно народу, так как дождь выгнал всех клиентов из зеленых беседок. Анжелика тихо подошла к двери центрального зала, чтобы взглянуть на клиентов.
Как только она станет маркизой, думала Анжелика, она будет приходить сюда с группой поклонников, чтобы продегустировать дивный шоколад. Это было бы очень забавно, нечто вроде реванша за все труды.
Большие зеркала в позолоченных рамах отражали оживление в зале, но не такое, которое царит в кабаках. Шоколад — спокойный напиток, после него встают на ноги, а не на дыбы, как после вина.
Недалеко от того места, где стояла Анжелика, размышлявшая о своем, она вдруг заметила мужчину, одиноко сидящего за чашкой дымящегося шоколада.
— Боже мой, да это же Дегре! — обрадовалась Анжелика.
Мадам Марен испытала почти детскую радость, увидев знакомые черты лица полицейского. Дегре оставался единственным человеком, которому она могла довериться. Тихонько она подошла к нему.
— Мне кажется, что вас все покинули, господин Дегре, — сказала Анжелика ему на ухо. — Не могу ли я заменить вам ту, которую вы ждете?
Дегре поднял глаза и, сразу узнав Анжелику, дружески улыбнулся.
— Нет ничего лучше, мадам, чем посидеть с хозяйкой этого восхитительного заведения.
Анжелика села рядом с ним.
— Кого вы пришли ловить ко мне, господин Дегре? Злостного памфлетиста?
— Нет, мадам, дьявола в женской плоти. Иначе говоря, отравительницу.
«О, я знаю одну», — подумала мадам Марен, вспоминая мадам де Бренвилье, сестру лейтенанта полиции.
— Когда мне будут нужны сведения, я допрошу вас, мадам, — сухо сказал полицейский. — Я знаю, вы охотно дадите их мне.
Анжелика попробовала горячий шоколад, который ей принесли.
— Что вы скажете об этом напитке, Дегре? — хитро спросила она.
— Это прекрасный напиток, мадам. По делам службы я бываю во многих местах, но ваше заведение просто чудо, здесь отдыхаешь и душой, и телом.
Анжелика была уверена, что Дегре знает о ее будущей свадьбе с маркизом дю Плесси, но никак не могла переменить тему разговора. Вдруг в зал вошла группа сеньоров и дам, в том числе и маркиз дю Плесси де Бельер. Так как Анжелика и Дегре сидели в углу, к тому же она была в маске, маркиз никогда бы не узнал ее. Мадам Марен показала полицейскому на Филиппа дю Плесси.
— Видите этого дворянина в голубом костюме? Я выхожу за него замуж. Посмотрите, Дегре, как он красив!
— Красота подкупает вас, мадам.
— Но он меня не любит! — воскликнула Анжелика, рассердившись.
— Тем лучше. Вы сможете заставить его полюбить вас. Но, держу пари, что в любви он деспот. Не он ли был в компании Филиппа Орлеанского, брата короля?
— О, Дегре, я стесняюсь задавать вам нескромный вопрос.
— Пожалуйста, мадам.
— Как вы думаете, могут ли от такого мужчины, как Филипп, быть дети?
— Ну, что ж, попробуйте и узнаете — могут ли быть дети или нет. Ладно, я покидаю вас, мадам. Полицейский поднялся и поцеловал ей руку.
— Я покидаю вас, — повторил Дегре и пошел к выходу.
Вдруг мадам Марен с ужасом поняла, что в том обществе, в котором она будет вращаться (королевский двор), она уже никогда не увидит полицейского Дегре. Она быстро встала и направилась к выходу, где только что скрылся Дегре. Выйдя, она увидела полицейского, шагавшего по темной аллее, а впереди него бежала его верная Сорбонна.
Мадам Марен бросилась за ними.
— Дегре! Дегре!
Полицейский повернулся и остановился в нерешительности. Подойдя, Анжелика схватила его за руку и увлекла в сторону от тропинки. Обвив его шею руками, она прошептала:
— Я люблю вас.
Дегре усмехнулся.
— Не сердитесь и вспоминайте меня, — сказал он Анжелике. — Прощайте, «маркиза ангелов», желаю вам счастья! — И полицейский с собакой удалился прочь, весело насвистывая.
Глава 44
Еще в Париже Филипп сказал Анжелике, что их свадьба состоится в дю Плесси. Казалось, он не хотел предавать огласке эту церемонию. Это также устраивало и Анжелику, давая ей возможность найти злополучный ларец без всяких хлопот, не привлекая внимания.
Иногда ее бросало в жар при мысли, что ларец мог исчезнуть из маленькой башенки замка. Не нашел ли его там кто-нибудь? Но, в принципе, это было невозможно. Никто не мог додуматься пройти по карнизу и заглянуть внутрь башенки.
