Собственно, сыщик с чертами клоуна — тоже не ахти что за новость. Достаточно вспомнить того же Эркюля Пуаро. Однако вряд ли кому взбредёт в голову отождествить себя с маленьким тщеславным бельгийцем. Эркюль Пуаро — гений. Единственный и неповторимый. А таких, как Коломбо, полон зал.
Приглядитесь к его работе. Ни знаменитого дедуктивного метода, ни уникальных «серых клеточек». Просто врождённое любопытство, немного наивного здравого смысла и полное забвение приличий, позволяющее задавать влиятельным персонам оскорбительные вопросы. И ещё приставучесть. Единственный способ отвязаться от Коломбо — чистосердечное признание в содеянном.
Приёмы его на редкость однообразны, как знаменитый финт Гарринчи, изученный всеми футболистами и всё же продолжавшими на этот финт покупаться. Попав впервые в дом преступника, лейтенант цепенеет, рассыпается в комплиментах, клянчит автограф, низко льстит. Вспомните, сколько раз мы сами вели себя подобным образом. Но в отличие от нас Коломбо ещё отомстит мерзавцу за его роскошь, лоск и брезгливую снисходительность.
При всём при том лейтенант полиции нисколько не претендует на роль защитника угнетённых и неимущих. Мир хижинам, война дворцам — это не для него. Бывает, правда, докажет мимоходом невиновность какого-нибудь бедолаги, на которого пытаются спихнуть злодеяние, но к самим убийцам, к этим светским львам, у Коломбо нет никакой классовой ненависти. Всегда готов дружески побеседовать с арестованным, указать его главную ошибку, чуть ли не по плечу потрепать.
Заподозрив кого-либо (всегда безошибочно), он начинает изводить его намёками, недомолвками, корча из себя полное ничтожество, чуть ли не пресмыкаясь перед убийцей, а тот уже задыхается от бешенства, поскольку с лёту разгадывает нехитрые уловки лейтенанта, но противостоять им бессилен.
Уловок немного. Первая. Представиться юродивым (что довольно просто, учитывая наряд и придурковатую внешность) и полным невеждой в том, чем занимается подозреваемый. Единственное, что Коломбо по-настоящему умеет (кроме, конечно, расследования убийств) — это играть на бильярде. Если он является к литератору, то не имеет ни малейшего понятия о писательском ремесле. Если к банкиру — то о банковском деле. И так далее. Насколько он при этом искренен? Сложно сказать. Не менее сложно, чем установить: идиот ли бравый солдат Швейк или же только прикидывается таковым?
Вторая уловка. Обнаружив крохотную промашку убийцы, Коломбо заводит о ней разговор, насторожит злодея — и тут же прерывает речь, отвлёкшись на что-либо постороннее. И так пока всю душу не вымотает.
Третья. Знаменитые возвращения Коломбо. Только-только подозреваемый успокоился (недоумения сняты, подозрения развеялись, лейтенант попрощался и открыл уже дверь) — как вдруг следует хлопок по лбу и каноническая фраза: «Да! Чуть не забыл…» А дальше — вопрос, после которого злодей запинается, теряет дар речи и должен приложить нечеловеческие усилия, чтобы взять себя в руки. Мало того, если вдруг Коломбо просто попрощается и уйдёт, зритель будет разочарован. Даже слегка оскорблён.
И наконец, задёргав подозреваемого до утраты здравомыслия, Коломбо прибегает под занавес к откровенной провокации, после чего преступник выдаёт сам себя. Разводка, как правило, элементарна: подбрасываются фальшивые координаты — и преступник начинает зачищать следы там, где их никогда не было и быть не могло.
И при этом ни единой прямой улики. Стоит ввести хоть одну — очарование исчезнет (в некоторых сериях так и происходит). С прямой-то уликой любой дурак изобличить сможет. А ты вот так-то попробуй, без ничего…
Вдобавок Коломбо ещё и озорник: то выхлопную трубу картошкой заткнёт, то метнёт с ногтя жемчужинку прямиком в зонтик жертвы. Без пяти минут персонаж плутовского романа.
Понятно, что зрительный зал в восторге.
Непонятно другое: я-то в восторге почему?
Попробуем разобраться.
* * *
Вообще-то ситуация уникальна. Роль Шерлока Холмса играет убийца, а роль доктора Ватсона — Коломбо. Лейтенант преисполнен уважения к каждому слову преступника, он с благоговением выслушивает его версию — и долго извиняется перед тем, как поймать на противоречии.
Я всё никак не мог понять, откуда мне знаком такой способ вести беседу. А потом вдруг осенило: Сократ. Его манера. Восхваляя собеседника, выставить всезнайку полным дураком. Да и отправной пункт рассуждений тот же самый: «Я знаю, что ничего не знаю».
Давайте-ка ещё раз повторим вкратце основную схему.
Интеллигент на наших глазах совершил убийство, не оставив ни единой прямой улики. Полицейский чиновник, ведущий расследование, сообразил, чьих это рук дело, но доказать ничего не может. И начинает он потихоньку, но неотвратимо давить на хрупкую интеллигентскую психику в надежде, что подозреваемый не выдержит и расколется. Так оно и выходит.
Ничего не напоминает?
Совершенно верно. «Преступление и наказание».
«Да вы убили, Родион Романыч! Вы и убили-с…»
Совпадение, согласитесь, поразительное, однако я далёк, разумеется от мысли, будто авторы сериала зачитывались Достоевским (равно как и диалогами Платона). Кроме того, Америка не Россия, там, если и придут с повинной, то разве что в сопровождении адвоката и предварительно выторговав условия добровольной сдачи и последующего сотрудничества с властями.
Так что без заключительной провокации никак не обойтись.
Нет, я не собираюсь сопоставлять подробно и достоверно выписанного Порфирия Петровича и совершенно невероятного, собранного из симпатичных штампиков, словно бы сшитого из лоскутков Коломбо. Мне бы хотелось поговорить именно об этой его невероятности, поскольку она-то, возможно, и завораживает нас, сидящих перед экраном.
Помните честертоновского боевика-анархиста, который кем только ни прикидывался — и в нём всё равно подозревали боевика? Помните данный ему совет? «Да нарядитесь анархистом, болван! Тогда никто и думать не будет, что вы опасны».
Лейтенант полиции, прикидывающийся лейтенантом полиции.
Ряженый.
* * *
Конечно, будь у создателей сериала побольше времени и средств, они бы подошли к делу куда тщательнее. Однако в связи с дефицитом всего чего бы то ни было лейтенант полиции Коломбо неожиданно обрёл поистине мистические черты.
Он возникает ниоткуда и исчезает в никуда. Мы знаем, что у него тьма родственников, но не видели ни одного из них. В дом к нему камера не заглядывала ни разу. Однажды, правда, показали квартиру, но, как вскоре выяснилось, Коломбо снял её неделю назад, чтобы заманить туда преступника.
Доходит до того, что персонажи сериала и сами начинают сомневаться: «Скажите, лейтенант, а у вас действительно есть племянник?»
Наиболее потрясает жена. Невидимка номер один. О ней, опять-таки, известно лишь со слов Коломбо, но как прикажете верить его словам? Он же постоянно морочит голову: зрителю, преступнику, свидетелям — всем.
