Алтаец лишь в последний момент обратил внимание, что правая рука Кая вдруг быстро скользнула за пояс брюк…
Это был самый последний аргумент готового ко всему беспределыцика, позволяющий за максимальную цену продать свою обреченную жизнь, одновременно с ней утащив в ад и гнилые души уже празднующих победу убийц.
Влад не испытывал страха перед смертью. Только холодную, словно он смотрел за всем происходящим со стороны, на удивление равнодушную решимость.
Секунда — и все будет кончено.
Навсегда.
— Что-о-о, су-у-уки-и-и, взяли меня-я, да?! А вот хер вам в рот!!! — брызгая слюной, сдавленно хрипя и задыхаясь от многократно участившегося пульса, ощущаемого теперь каждой клеткой организма, что есть силы кричал приготовившийся к страшной смерти, совершенно мокрый Кайманов. — Пока, придурки-и!!!
Алтаец инстинктивно отпрянул, словно в замедленном кино наблюдая, как приподнявшийся на локте Кай зубами вырывает чеку и вдруг, растянув губы в бесовском, предсмертном оскале, с истеричным хохотом вытягивает вверх руку и, нарочито медленно разжимая пальцы, бросает гранату на пол гаража.
Вытаращив глаза на подпрыгнувший и быстро покатившийся ему навстречу смертельный шарик и машинально попятившись спиной к распахнутым воротам гаража, Алтаец вдруг споткнулся о что-то лежащее на полу и, нелепо взмахнув руками, с коротким криком упал навзничь, роняя пистолет…
Ворон
— Ну что, невинная жертва бандитского террора, поехали к твоему «папочке»?! — сказал Ворон. — Заводи, и — вперед…
— Долго еще, красавица?! — хмуро спросил Ворон, как за строгий собачий поводок потянув за накинутую на шею Ланы вольфрамовую удавку. — Ты сказала — от границы Питера сорок три километра, мы проехали уже сорок два…
— Сейчас переедем мост через реку, свернем направо и почти сразу будет дом, — стараясь не делать резких движений — при каждом из них тонкая металлическая нить больно сдавливала горло, — прошипела девчонка, ровно, как манекен, сидящая на водительском сиденье. Единственное, что у нее двигалось, — это скрытые узкими, «кошачьими» солнечными очками глаза, и руки, лежащие на руле похожей на белую ракету «хонды».
— Ну-ну, — пробормотал Ворон, внимательно оглядывая мелькающие по обеим сторонам от дороги вековые сосны. — Значит, постоянной охраны в доме нет?
— Про дом, кроме Скелета, не знает никто. Все ребятки считают, что Алтаец давно в Бразилии. Вполне хватает круговой системы видеонаблюдения и сигнализации.
— Как видишь, так считают, слава богу, не все, — усмехнулся Ворон, — и я далеко не доверчивый «пацан»! — Взяв лежащую на сиденье рацию, он поднес микрофон ко рту и включил связь. — Али, мы подъезжаем. Будь внимателен. Если что — ты знаешь, что нужно делать.
Когда впереди показалась серая, поблескивающая в тусклом утреннем свете лента Сестры-реки, тело-хранительница Алтайца сбавила скорость и, миновав мост, свернула на уходящую круто вправо грунтовку.
Оставив позади небольшой, метров в двести, перелесок, автомобиль еще раз свернул, на сей раз налево, и Ворон увидел стоящий на небольшой поляне, обнесенный великолепным кованым забором двухэтажный каменный дом с мансардой.
Какая-то деталь открывавшегося пейзажа сразу же показалась ему странной, неестественной, не вписывающейся в общую картину райской загородной идиллии и заставила мгновенно напрячься.
Капитан Логинов
На площадке, прямо перед дверью, стоял капитан УБНОНа Валера Дреев.
Повернув ручку замка, Логинов открыл дверь.
— Старик, ты и твоя незарегистрированная пушка мне позарез нужны, и немедленно! — выпалил «наркотический» опер. — Помнишь свое обещание в любое время дня и ночи пособить мне закрыть Лероя?!
— Помню, — начиная быстро соображать, в чем заключается цель ночного визита капитана, серьезно ответил Логинов. — Ты давай дело говори…
— Горячая наводка от проверенного стукача! — выхватывая из руки Кости окурок и жадно затягиваясь, эмоционально сообщил Валерий. — Через… — Дреев мельком взглянул на часы, — тридцать семь минут на стрелке, возле Ростральных колонн, местные драгдилеры, бомбящие на узкоглазых, берут у леройского гонца ровно кило чистого «кокса»! А потом повезут его на хату, к Тюре! Это здесь недалеко, две минуты ехать! Там, во дворе, мы их и встретим!
— И дальше? — нахмурив брови, уточнил Логинов.
— Кладем всех задницей кверху, берем «снежок» и делаем ноги! — радостно заключил капитан. — Потом я сую весь этот пакет в тачку ниггера, встречаю его прямо на дороге с группой ОМОНа, шмонаю, нахожу «кокс», бросаю пинком под черный зад в торбу и предъявляю законные претензии по полной программе! Старик, это шанс! Никому и в голову не придет, что ради подставы бедные менты могут подкинуть такое количество «дури»! Делов-то на пару часов, зато пользы… Сам подумай!
— Слушай, черт тебя подери, ты не мог прийти со своим крутым делом вчера или, по крайней мере, завтра, а?! — тяжело вздохнув и покачав головой, с чувством сказал Логинов.
— То есть, — нахмурился Дреев, — ты хочешь сказать, что сегодня у тебя ну-у целая куча очень важных дел?!
— Именно, — с совершенно серьезным лицом подтвердил Костя. — Так что извини, но… Придумай что-нибудь сам, ладно? Неужели никто из ваших парней не подпишется провернуть с тобой эту авантюру?
— Ладно, я тебя понял, не утруждай себя объяснениями! — фыркнул, скривив губы, опер. — Ты извини, старик, за грубость, но на только что держащегося за сиську любовника ты сейчас совсем не похож, а судя по твоей форме одежды, никаких более важных дел в ближайшие пару часов у тебя не намечается. А больше, между прочим, для захвата «дури» нам не понадобится! В общем, все, добазарились, нечего воздух сотрясать.
Смерив Логинова разочарованно-неприязненным взглядом, капитан развернулся к двери и, щелкнув замком, вышел на лестницу. В абсолютной тишине гулко застучали его скатывающиеся по ступенькам вниз торопливые шаги…
Несколько секунд Костя неподвижно стоял в коридоре, раздираемый столкнувшимися в нем чувствами. А потом, все-таки решив, что остающееся до приезда мурманских собровцев и начала операции по задержанию Ворона время терпит, а данное другу и коллеге честное слово нужно обязательно держать, бросился к окну на кухне, распахнул его и высунулся за подоконник, напряженно вглядываясь в полумрак у подъезда, рядом с которым стояла красная «сиерра» Дреева.
Дождавшись, пока хлопнет открывшаяся дверь и от дома отделится темная фигура опера, Логинов коротко свистнул. Фигура остановилась и, как показалось Косте, подняла лицо вверх. — Жди, я сейчас, — стараясь не слишком шуметь, сказал Логинов и, захлопнув окно, метнулся в спальню, торопливо натягивая на ходу брюки.
Потом направился в ванную, где за пластмассовой решеткой, в вентиляционной шахте, в подвешенном на веревке тряпочном мешке хранился незарегистрированный пистолет Стечкина.
