в голову не приходило, что Страж может просто спасти. Да и никак не привыкну к верховенству закона, у нас ведь тюрем нет.
Он кивнул и, глядя в сторону, произнёс:
— Мама была больна и не пережила бы моей смерти. Два года назад она ушла в небеса, и теперь меня держишь ты. Сплетающий так и сказал: «Она тебя держит»…
— Он угрожал тебе? — обеспокоилась я.
— Нет. Зачем ему… Просто опять напомнил, что долго ты меня не удержишь…
Я обняла его, прижавшись всем телом.
— Вик, я люблю тебя.
— И я люблю тебя, Пати.
Следующий день был занят скорбными хлопотами. Скрыть угон пожарной машины не удалось, но и огласки это дело не получило. Хотя бросило тень на память пастора и Роджа — жили себе люди, жили, и вдруг вытворили. Оказывается Франс и его вампы, не участвовавшие в сражении в ангаре, патрулировали улицы, отлавливая небольшие отряды вампов и тварей, посланных за мальчиками-лебедями, и Отшельник, Сплетающий Нити, использовал нашего князя мертвяков как вестника, сообщив Роджу и пастору, что дела нелюдей Нью-Йорка совсем плохи. Вот почему они появились так вовремя.
Жена и сын Роджа были подавлены и растеряны, к горю прибавилось недоумение — полиция рассказала им о выкраденной машине.
Моя речь над могилой для непосвящённых, наверное, прозвучала странно. Я сказала, что Родж был настоящим мужчиной, воином и защитником, готовым оборонять святое для него до последнего вздоха. Что я всегда могла положиться на его рациональный ум и смекалку. Что мне его будет не хватать, как и всем нам…
Дениз, ошарашенная происшедшим, плакала, глотая слезы. Поль прикладывал платок к глазам, и надо было хорошо его знать, чтоб понимать: за манерными жестами скрывается настоящая растерянность и горе. Роджа действительно любили. Коллеги-охранники стояли мрачно и молчаливо… Странная, нелепая смерть.
И только мы четверо знали, что хороним героя.
Вик не отходил от меня ни на шаг, Тони и Шон фактически организовали похороны.
Жена Роджа потом подошла ко мне и Вику, женщина интуитивно тянулась к тем, кто знал ответы на все мучающие её вопросы.
— В полиции сказали… — она не смогла закончить фразу.
— Я знаю. Но я также знаю Роджа. Он сделал то, что должен был, и даже если нам это кажется странным, мы должны доверять ему. Я верю, что и у него, и у пастора была очень веская причина так поступить. Может быть, когда-нибудь мы узнаем её, а может, нет. Моё мнение о Родже в любом случае останется неизменным, — слова сопровождало сильное внушение, и женщина расслабилась. Ответов она не получила, но вопросы перестали терзать её.
— Спасибо вам…
Я прямо с кладбища поехала за город, на ферму, а Шон в компанию, в которой застрахованы все мои сотрудники: удостовериться, что с выплатой страховки не возникнет проблем.
Близость к земле и общение с флерсами, до сих пор дико радующимися за Ландышей, успокоило и отодвинуло горестные переживания. Крылатики в очередной раз доказали, что глупость у них специфическая, переходящая иногда в уникальную мудрость, никто ни намеком не обмолвился Ландышам об их прошлом. Близнецы спали, и точка. А теперь проснулись! Уррра!!!
Лиан снова стал большим и по моей просьбе перекинул и Пижму, хоть и не хотел, маленький ревнивец. Кисс млела от удовольствия, носясь по полям в компании визжащих от восторга флерсов, позволяя им цепляться за хвост, лапы и холку, а также гордо лежала на голове Лиана, заставляя Вика от такого зрелища тихо смеяться, уткнувшись мне в плечо.
Я понадеялась, что наладившийся день сменится прекрасной ночью. И ошиблась: за час до заката возле дома припарковался «мерседес» Фрешита. Болотник вышел из него, ожидая приглашения в дом, но я слишком разозлилась и, забыв о приличиях, выбежала к нему навстречу с грозным вопросом:
— Ну что на этот раз?
— Делегация вампиров, Пати.
— Ну и?
— Они прощупывают почву, и если решат, что мы слабы, то нас ждет новая война.
— Свет обжигающий!!! Клянусь, эти мертвяки поплатятся за то, что не дают нам покоя!!!
Шон и Тони, недавно приехавшие из города, мрачно переглянулись.
— Пати, это дипломатическая миссия, — напомнил Фрешит.
— Ага, я тебя поняла. Я еду, еду, Фрешит, и всех своих приведу на этот дипломатический приём. Предупредите наших гостей, что они в гостях! — меня опять понесло. — Пусть ведут себя хорошо, твари, если хотят увидеть следующую ночь!
Фрешит, проспавший мою недавнюю истерику, сейчас был несколько озадачен. Я побежала в дом и за спиной услышала успокаивающий голос Шона:
— Она остынет, пока мы доедем.
А вот это вряд ли!
Вик впервые увидел меня в боевом запале и лишь улыбнулся. Венди и Ники с серьезными мордашками сгребали все амулеты, намереваясь ехать с нами. Тони и Шон проверили свое оружие. Хорошо, что флерсы уже устроились спать, а то Лиан начал бы нервничать по своему обыкновению. Кисс демонстративно улеглась спать в сумку, мол, меня это всё не касается, и вообще можете оставить меня здесь, а Кения, наоборот, проснулся и довольно щурился, предвкушая поездку и ночные развлечения.
Через полчаса после заката мы припарковались у здания Седрика. Судя по машинам, на дип-прием собрались почти все сильные divinitas.
Шон настоял, чтобы девочки остались в тылу, — лечить, если вдруг потребуется, — и сейчас немного волновался за меня, видя, что я ни капли не остыла и собираюсь хоть одного мертвяка, да выбросить из этой реальности.
«Они хотят узнать, насколько мы сильны и стоит ли с нами связываться. Мы им покажем. Они узнают, что хотят», — отрезала я.
От Шона пришла волна удовлетворения и боевого азарта.
— Будет драка, — спокойно констатировал Тони, с одного взгляда оценив моё настроение, и заговорщицки подмигнул Шону.
Мы опоздали совсем чуть-чуть: делегация мертвяков зашла лишь минут на пять раньше нас, и в лекционном зале, наскоро переделанном под банкетный, висело сдержанное напряжение. Как перед грозой, когда полный штиль уже сменяется шквальным ветром и облака с немыслимой скоростью несутся на пока ещё ясное небо.
Как только я переступила порог зала, Кения очнулся в сумке от привычной летаргии и попытался высунуть голову. Пришлось придавить его локтем — ещё не время показываться.
Седрик со слишком широкой улыбкой на устах направился поприветствовать меня.
— Дорогая Пати…
Я протянула руку, и он галантно приложился губами к пальчикам, тут же притягивая меня к себе так, что мы могли
