здесь, под стенами, значило потерять большую часть армии от холода и болезней. Князь писал императрице: «…не осталось иного средства по взятию этого города кроме генерального приступа».
Все приготовления были закончены в ночь с пятого на шестое декабря. И утром шестого при 23-градусном морозе войска, разделившись на шесть колонн, дабы растянуть силы неприятеля, пошли на штурм Очакова. Колонна под командованием генерал-майора Палена захватила турецкие земляные укрепления между крепостью и замком Гассан-паши. Затем она развернулась и ударила вдоль земляных валов. Одновременно с этим русские войска прорвались к центральным воротам, а также вдоль восточной стены и побережья лимана. Оборона турок была взломана, и бои шли в самом городе. Неприятель сражался отчаянно, но все было тщетно, разъяренные русские солдаты в плен никого уже не брали.
Во время штурма светлейший находился на одной из батарей, откуда и следил за его ходом. Когда к нему подвели захваченного в плен коменданта крепости, сераскира Гассан-пашу, то генерал-фельдмаршал гневно закричал ему: «Твоему упрямству обязаны мы этим кровопролитием». На что тот с достоинством ответил: «Оставь напрасные упреки, я исполнил свой долг, как и ты свой, судьба решила дело».
После штурма Очаков представлял собой ужасное зрелище. Трупов неприятеля было столь много, что их все нельзя было закопать в промерзшую землю. Поэтому тысячи тел вывезли на лед лимана, где они лежали до весны, привлекая к себе хищных зверей и птиц. Тела погибших при штурме русских офицеров, по распоряжению Потемкина, перевезли в Херсон и погребли в ограде церкви святой великомученицы Екатерины. Кстати, в 1791 году именно в этой церкви был погребен и сам генерал-фельдмаршал. Военный некрополь героев Очакова существует и по настоящее время.
Взятый штурмом город был настолько ненавистен князю Потемкину, что он велел разрушить его до основания. Мотивировал он это свое решение в докладе императрице так: «Дабы истребить предмет раздора, который при заключении мира мог бы произвести вредное замедление в переговорах». В виде исключения был сохранен только лишь замок Гассан-паши.
Трофеи победителей составили 310 орудий и 180 знамен. Было захвачено много оружия, боевого припаса и военного снаряжения. При штурме было убито и умерло от ран более десяти тысяч турок, взято в плен около 4 тысяч.
Русские потеряли при штурме убитыми 956 человек, 1823 воина было ранено.
За взятие Очакова князь Григорий Александрович Потемкин получил от Екатерины II высшую полководческую награду того времени – орден Святого Георгия 1-й степени, шпагу, украшенную бриллиантами, на золотом блюде, золотую медаль, выбитую в его честь, и 100 тысяч рублей с формулировкой: «На карманные расходы». В честь генерала-фельдмаршала и «сердечного друга» императрица лично сочинила стихи:
О пали, пали – с звуком, с треском
Пешец и всадник, конь и флот!
И сам со громким верных плеском
Очаков, силы их оплот!
Награды получили и многие участники штурма. Особо отличившиеся офицеры награждались орденами Св. Георгия и Св. Владимира четвертой степени. Остальным были пожалованы золотые кресты на георгиевской ленте с надписью на одной стороне «За службу и храбрость», а на другой – «Очаков 6 декабря 1788». Нижние чины получили серебряные медали. Всей осадной армии выдали добавочное (сверх положенного) полугодовое жалование.
По всей огромной Османской империи был объявлен траур. Правящий султан Абдул-Хамид I испытал такой шок, что его хватил удар, от которого он уже не смог поправиться и через четыре месяца после известия о падении Очакова умер.
Взятие крепости Очаков позволило Российской империи окончательно утвердиться в Северном Причерноморье. Корабельное строительство в Херсоне и в Николаеве могло беспрепятственно развиваться, а Крымский полуостров теперь был надежно прикрыт от турецкого десанта с моря. В ходе длительной осады и кровопролитного штурма русская армия получила бесценный опыт организации взаимодействия между сухопутными и морскими силами. Здесь прошли боевую школу многие офицеры и генералы: А. В. Суворов, М. И. Кутузов, М. И. Платов, Б. Г. Багратион, М. Б. Барклай де Толли и прочие, которые впоследствии станут прославленными русскими полководцами.
В это самое время украинская армия Румянцева старалась сковать силы турок у Днестра и не допустить их удара во фланг и в тыл Екатеринославской армии, действующей под Очаковом. Неприятель сделал попытку прорваться через Яссы, но был отбит и отошел в сторону Фокшан. Таким образом, русские войска под командованием Петра Александровича очистили значительную часть Молдавии и подготовили плацдарм для последующего наступления на Валахию. Обе армии расположились на зимних квартирах в Яссах между Днестром и Сиретом и в Екатеринославле возле Буга.
Кампания 1788 года закончилась.
Кампания следующего, 1789 года началась с кадровых перестановок. Седьмого апреля в Стамбуле почил султан Абдул Хамид I, а на престол Османской империи вступил его племянник Селим III. Новый султан обнародовал фирман, в котором пообещал, что «Он или лишится своего трона, или отомстит России за Очаков». В подтверждение своих слов новый султан потребовал существенно усилить Черноморскую эскадру и армию на Дунае, после чего выбить русских за Днепр и из Крыма.
Генерал-фельдмаршал Потемкин всю зиму и весну после взятия Очакова провел в Санкт-Петербурге. Ему удалось добиться от Екатерины отстранения Румянцева от командования украинской армией и слияния обеих армий в одну под его командованием. Петру Александровичу предписывалось прибыть в столицу «для употребления к служению в другом месте». Генерал-фельдмаршал Румянцев демонстративно отказался ехать в Санкт-Петербург ко двору императрицы и отбыл в свое имение, где и пробыл до самой смерти Потемкина.
Суворов в это самое время залечивал «очаковскую рану» под Кременчугом и в начале 1789 года прибыл в столицу формально для свидания с дочерью, учившейся в Смольном институте. Добившись приема у императрицы, он не преминул ей с жалобным видом заявить: «Матушка, я прописной!» «Как это?!» – с удивлением поинтересовалась у него Екатерина. «Меня нигде не поместили с прочими генералами и ни одного капральства не дали в команду!»
25 апреля генерал-аншеф Суворов получил высочайшее повеление убыть в Молдавию в Южную императорскую армию.
Князем Потемкиным на 1789 год был разработан план летней кампании, по которому войска его первой, наиболее многочисленной части армии, которой он командовал лично, должны были совершить марш из Екатеринославля и овладеть Бессарабией. Затем – «чтобы привлечь турок к одной точке, положено сделать оказательство к Бендерам или сблизиться к Дунаю при Измаиле, важнейшей опоры турок в сей части Дуная».
Войска же второй части армии, формально находившиеся под командованием князя Репнина Николая Васильевича, предназначались для содействия главным силам, защиты их фланга и для связи с австрийской армией.
Австрийцы тоже наметили свои
