пластиковом пакете.
— Мы нашли это на месте преступления. — Он поднимает пакет. Солнце только-только поднимается за верхушки деревьев. Золотые лучи сверкают на фоне бронзового фонаря. — Кто-нибудь из вас узнает это?
Кейди задыхается и виновато смотрит на меня.
Я смотрю на нее сверху вниз.
Да, я уже видел эту зажигалку раньше.
Она была в руках подруги, ради спасения которой Кейди готова была рискнуть жизнью.
37.
КАДЕНС
Я вскакиваю со скамейки, когда дверь в кабинет директора Харриса открывается и оттуда выходит Серена. У нее красные глаза, нос цвета помидора и размазанный макияж.
Задыхаясь, я подхожу к ней.
— Что случилось? Что они сказали?
Серена смотрит на меня так, будто весь мир стоит на ее спине. — Я...
Ее голос дрожит, и она не может закончить.
Мое сердце разрывается, когда она произносит: — Меня исключили.
Пол уходит у меня из-под ног.
— Исключили?
Она хватает меня за руку и держит так крепко, что ее ногти впиваются в мою кожу.
— Я клянусь тебе, Каденс. Я этого не делала. Клянусь.
— Серена... — Мой голос хриплый.
По ее щеке течет слеза.
— Разве это имеет смысл, чтобы я пыталась сжечь здание? Я боролась за выживание в этой дыре больше двух лет. — Она зажмуривает глаза и кричит: — Знаешь, что больно? Я думала, что смогу выкарабкаться. Ближе к концу у меня появилась надежда. Финишная черта была прямо передо мной. Зайти так далеко и просто... провалиться...
Я смотрю ей в глаза и пытаюсь найти слова утешения.
Она смахивает слезу ногтем, окрашенным в черный цвет.
— Зачем кому-то это нужно? Почему они обвиняют в этом меня?
— Ультиматум Миллера. — С ужасом шепчу я.
Ее глаза встречаются с моими. Они водянистые и испуганные.
Дверь снова открывается, и из нее выходит полицейский. Это тот же парень, который разбирался с Кристой во время утреннего собрания.
— Пойдемте. — Говорит он, окидывая Серену тяжелым взглядом.
Я делаю шаг ему навстречу. — Куда вы ее ведете?
— К ее шкафчику. — Говорит директор Харрис. Он появляется в дверях и смотрит на меня исподлобья. — Мисс Купер, почему вы слоняетесь возле моего кабинета? Разве вы не должны быть в классе? Особенно теперь, когда мисс Паркер решила проблему, кто останется в музыкальной программе за нас.
Нижняя губа Серены дрожит. Она обхватывает меня за шею и шепчет: — Они меня не слушают. Они не верят мне, когда я говорю, что не делала этого.
— Я верю тебе. — Решительно говорю я.
По ее щеке течет слеза.
Офицер делает шаг вперед, молча подталкивая Серену закончить разговор и продолжить его.
Серена не может говорить без того, чтобы ее голос не сорвался.
— Наверное, я... то есть я не знаю, когда увижу тебя снова.
Я могу лишь беспомощно стоять в стороне и смотреть, как Серену выводят, словно преступницу. Она выглядит такой маленькой и беспомощной рядом с полицейскими.
Меня захлестывает волна вины. Знакомые ощущения в нутрии.
Именно это случилось с мистером Маллиесом.
Он был моим светом в таком холодном аквариуме, как Redwood Prep. Единственный учитель, которому я могла доверить все свои секреты. Он прикрывал меня во всем, что имело значение. Больше, чем моя собственная мать.
И только потому, что он из кожи вон лез ради меня, он потерял работу. Он потерял свою репутацию. Он потерял доверие всех своих коллег и студентов, которых он учил и вдохновлял на протяжении многих лет.
Это было несправедливо.
Это было неправдой.
Это было сделано, потому что Датч сказал, что так будет.
И все же я могла лишь наблюдать за тем, как Маллиз страдает из-за меня. Я ничего не могла с этим поделать.
Что-то глубокое и темное пульсирует в моем сердце.
Нет.
Я не могу допустить, чтобы это повторилось.
Но какая у меня есть власть?
В Redwood Prep я никто.
Я обхватываю себя руками за талию. Подпрыгивая на кончиках пальцев, я кричу: — Серена!
Она оглядывается на меня через плечо.
— Все будет хорошо. Я обещаю.
Ее улыбка дрожит, а затем становится плоской. Она мне не верит.
Я не виню ее.
Когда я снова поворачиваюсь к ней, в моем выражении лица появляется темная ярость. Датч, если ты действительно это сделал...
Мое сердце подскакивает к горлу. Я помню тот момент, когда Датч пробился сквозь дым, выкрикивая мое имя так, будто от этого зависела его жизнь. Какая-то часть меня отказывается верить, что он мог быть замешан в этом. Более здравомыслящая часть меня предупреждает, что я не должна быть такой наивной.
Мне нужно больше информации, прежде чем я предприму какие-либо шаги.
Мы с мисс Джеймисон заключили своего рода союз. Я знаю, что могу хотя бы доверять ее желанию поступить правильно со всеми стипендиатами.
Я направляюсь в учительскую и останавливаюсь перед столом мисс Джеймисон. Она настороженно поднимает взгляд. Ее вьющиеся волосы собраны в хвост, а белая рубашка контрастирует со смуглой кожей, и она выглядит прекрасно, как обычно.
Но есть и кое-что еще. Ее глаза выглядят усталыми.
— Могу я с вами поговорить? — Требую я.
Она бросает взгляд на мое грязное лицо и подгоревшую форму под пиджаком Датча, и ее брови сходятся вместе.
Должно быть, я выгляжу сумасшедшей.
Я не приводила себя в порядок с тех пор, как провела утро, выслеживая офис Харриса.
Мисс Джеймисон прочищает горло и обращает внимание на всех учителей, которые смотрят на нас. Поджав губы, она кивает.
— Давай поговорим в другом месте.
Вместо того чтобы отвести меня на лестничную клетку или в пустой класс, она ведет меня на крышу.
Мы проходим через высокую металлическую дверь, и солнечный свет бьет мне в лицо. Трудно поверить, что солнце все еще существует и мир все еще вращается. В моей голове я все еще нахожусь в горящем здании, борюсь с густым дымом и ищу Серену.
Мисс Джеймисон идет к краю крыши, где небольшая стена не дает ученикам упасть и разлететься по земле.
Лужайка простирается насколько хватает глаз. Акры и акры частной земли, принадлежащей одному чудовищному заведению.
Redwood Prep.
Школа, которая грызет сердца невинных и выплевывает кости тех, кто встает у них на пути.
— Я слышала о том, что случилось с Сиреной. — Тихо говорит мисс Джеймисон. — И я хочу, чтобы ты знала: это не твоя битва, Каденс.
