– Это она тебе сказала? Она передала тебе тест? – Рычу я.
– Нет… я пошёл к ним в дом, чтобы забрать стеклянные формы для выпечки по поручению матери. Ей они были нужны для приготовления ужина. Она просила меня об этом. В доме никого не было, и я решил сходить в туалет в спальне Бонни. И там в мусорном ведре я нашёл это. Я не копался там, но увидел сначала коробку, а потом испугался и полез найти то, что было в коробке. Она мне не сказала. Мало того, я столкнулся с Бонни. Только что. Я схватил тест и сбежал вниз, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Она сказала, что ей очень плохо с утра. Её сильно тошнит, и голова кружится, поэтому она останется дома и не пойдёт никуда вечером. Это токсикоз. Ещё утром я заметил, что она мало ела и какая-то бледная. Это чёртов токсикоз, но я не готов быть отцом. Я не планировал этого. Не сейчас. Не с ней, – пока он тараторит, я переживаю самую паршивую боль в груди. Моё сердце снова трещит по швам.
– Оук, скажи что-то. Что мне делать? – Рас кладёт руку мне на плечо. – Мне, правда, сейчас нужен друг. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел. Я не специально. Клянусь. И Бонни всегда принимала противозачаточные таблетки. Я не знаю, как это случилось.
Делаю глубокий вдох. Мне хочется убить его. Убить за то, что всегда ему везёт, а мне нет. Судьба на его стороне. Она проголосовала за него в жизни Баунти и теперь у них будет ребёнок. Ребёнок, о котором я мечтал всё это время.
– Для начала ты должен поговорить с ней, – мой голос звучит так отстранённо. Я поворачиваюсь и пытаюсь поступить правильно. Я больше не имею право на чувства к Баунти. Всё кончено.
– Я… боюсь. Я знаю, что это глупо. Но что я ей скажу? Что я копался в мусоре? Что я не хочу ребёнка и жениться? Что я понятия не имею, как мы справимся с этим? – Панически шепчет Рас.
– Ты…
– Я не могу, Оук! Чёрт возьми, я виню себя за прошлое! Я ненавижу себя! Я не хочу терять тебя снова! Я не разрушу вас с ней! Нет! Она сделает аборт и всё.
Рыча, дёргаюсь к нему и хватаю за куртку. Я встряхиваю его.
– Ты что за дерьмо несёшь, придурок? Какой на хрен аборт?! Ты поступишь, как мужик, понял меня? Ты не причинишь ей боль. Ты пойдёшь к ней, скажешь, что всё знаешь и ты будешь рядом. Научись брать ответственность за свои поступки.
– Но, Оук, а как же вы? Я не могу. Не могу и не хочу. Она возненавидит меня. Ты возненавидишь меня. А вы… вы мои друзья. Я хочу поступить правильно для вас. Я не могу больше жить в обмане, Оук. Я не выдержу этого, – его искренность меня убивает. Чёрт.
Отпускаю Раса и жмурюсь, чтобы самому держать себя в руках.
– Ты должен, ясно? Должен. Насрать на то, что было между нами. Сейчас это не важно. Есть факт. Есть ребёнок. И он не виноват в том, что мы ошиблись. Все ошиблись. Он не должен страдать из-за нас. Ты что, перестал любить Баунти?
– Я… нет, но я понял, что люблю её, как друга. Я заставлял себя любить её, как женщину, чтобы досадить тебе, Оук. Доказать тебе, что я лучше, а ты никто для неё. Но это не правда. Я принял это и смирился. Мне стало легче оттого, что я наконец-то перестал обманывать себя. И ребёнок… Оук, он должен быть твоим, а не моим. Он…
– Заткнись, мать твою! Просто заткнись! – Ору я, сжимая кулаки. Меня это добивает. Мне хочется вопить от боли в груди. Уничтожить его. Закопать Раса на заднем дворе и сделать вид, что так и было. Но я не могу… я люблю Баунти. Я люблю её так сильно, поэтому я выбираю быть снова лишним. Это моё решение.
– Прости, Оук, – шепчет Рас. – Прости меня.
– Я не виню тебя, Рас. Ты не думал, что такое может случиться, но это случилось. Надо смотреть фактам в лицо. И единственный правильный вариант для тебя – жениться на Баунти и создать семью. Она не справится одна, Рас. Она не справится. Ей нужна помощь. Баунти никогда не согласится на аборт.
– А ты? Как же ты? Если… если ты женишься на ней, а я буду только иногда видеть ребёнка. Вы его вырастите. Вы…
– Не мели чепуху, Рас. Тем более у меня на носу крупный проект, и я уезжаю. Баунти вряд ли бросит здесь всё из-за меня сразу же, к тому же она беременна. Я мотаюсь по миру, а она обожает вить гнездо. Мы никогда бы не смогли быть вместе. Это всё туфта и я тоже поверил в неё, но реальность другая, Рас. Я уезжаю, а ты остаёшься здесь, чтобы поступить правильно и позаботиться о Баунти и о ребёнке.
– Ты не можешь уехать. Она не прости тебя, Оук. Один раз простила, но второй… нет. Сейчас всё иначе. Вы снова влюблены друг друга. Да вы любите друг друга много лет, и я разрушил опять это. Хочу сдохнуть, – стонет Рас.
– Взаимно, чувак, взаимно. Но это не выход. Поговори с ней завтра, а я встречусь с ней сегодня, потому что мне нужно собираться. Я улетаю сегодня. Не все истории любви заканчиваются хорошо. Некоторые просто не имеют права на существование, – горько произношу я.
Рас печально смотрит на меня и кладёт мне ладонь на плечо.
– Прости меня, Оук. Прости за всё и не вычёркивай меня из своей жизни. Я твой друг, а ты мой. Я найду другой выход. Я подумаю над этим, и вы будете вместе…
– Хватит, Рас. Хватит. Всё кончено, – мотаю головой, сбрасывая его руку.
– Я не знаю, что тебе сказать и как ещё извиниться. Я чувствую себя подонком. Я клянусь, что не планировал этого и не подстраивал. Я не собирался заводить детей в ближайшее время. Я…
– Просто уходи. Уходи из моего дома и сделай всё так, чтобы Баунти была счастлива, – подавленно шепчу я. Разворачиваюсь и поднимаюсь к себе, а внизу хлопает дверь.
– Блять! – Крича, ударяю кулаком по двери и жмурюсь. Поверить не могу. Вот вам и грёбаное рождественское чудо. В задницу это Рождество! В задницу!
Я тру лицо, чтобы глаза так не кололо. В них словно стёкол насыпали. Осколков моего сердца, которое разорвалось на куски. Я тру и тру своё лицо. Я бью себя по груди, чтобы действительно уничтожить сердце. Я не могу это вынести. Это слишком больно. Но судьба не на моей стороне.
Хватаю телефон и набираю номер. Я сообщаю, что согласен вести проект и прошу, чтобы мне заказали билет на самый ближайший рейс. Сегодня. Через несколько минут я получаю маршрутную квитанцию и собираю свои вещи. Я пишу записку родителям о том, что мне пришлось уехать, но я вернусь… когда-нибудь мне не будет так больно. Хотя это вряд ли. Я знаю, что никогда не вернусь сюда. Никогда. Моя жизнь теперь дерьмо, потому что любить я себе запрещаю. Я и не смогу. Так, как я любил Баунти, я не полюблю никого больше. Я теряю всё снова. Я теряю свою семью. Я теряю любовь. Я теряю себя настоящего.
Беру сумку и заказываю такси к дому. Я выхожу на улицу. Снег скрипит под моими тяжёлыми шагами. На лицо падают снежинки, но мне не холодно. Мне просто никак. Мне больно. Чертовски больно.
Я вхожу в соседский дом и ставлю сумку. Внутри играют тихо рождественские мелодии, большая ёлка в углу переливается огнями, и я хочу всё это сжечь к чёрту. Ещё утром я был так счастлив. Утром у меня было будущее. Утром я верил в силу Рождества. Сейчас я убит. Поднимаюсь на второй этаж и открываю дверь. Баунти дёргается во сне и резко садится. Она щёлкает на кнопку на лампе сбоку от её кровати, часто моргая. Она выглядит ужасно. Я чувствую вонь рвоты вокруг себя. Её глубокие и тёплые карие глаза сейчас с тёмными кругами под ними и красные, словно она много плакала.
