— То есть ты хочешь сказать, что картины действительно у него?
— Господи, нет, конечно! Я вообще ничего не знаю об этих картинах. Просто мне очень не хочется быть тем человеком, который открыто обвинит Чиба в…
— Майк, скажи… насколько глубоко ты увяз во всем этом?
— Ни насколько. Как ни странно, я действительно не имею к этому никакого отношения.
В трубке послышался разочарованный вздох.
— Нет, Лаура, со мной правда все в порядке. И твой Рэнсом скоро сам это поймет.
— Даже не знаю, Майк, можно ли тебе верить.
Она снова вздохнула, а Майк подумал, что находится в сходном положении. Правила игры неожиданно изменились, и он тоже не знал, кому теперь можно доверять.
Как бы еще узнать, каковы они — эти новые правила?
Элис вернулась с работы поздно. Сегодня она снова проводила в баре очередную викторину на тему «Американской «новой волны». Тематика, впрочем, особого значения не имела, поскольку в викторинах неизменно побеждала одна и та же команда из четырех человек. Поэтому, наверное, и упала прибыль, поняла Элис, но что можно предпринять, она пока не знала.
Поднимаясь на свой этаж, она по привычке задумалась, есть ли в холодильнике какая-нибудь еда, но потом решила, что это не имеет особого значения, ведь теперь они могли просто позвонить в ресторан и заказать ужин на дом. В том, что Майк Маккензи заплатит, Элис не сомневалась. Быть может, не все двадцать тысяч, а меньше: сначала он, конечно, станет торговаться, и тем не менее. Вот только Майк почему-то до сих пор не перезвонил, и Элис решила, что сегодня же отправит ему еще одну эсэмэску, на сей раз — с точным указанием, когда он должен перевести деньги. И пусть только попробует не заплатить!
Она уже вставила ключ в замок, когда дверь неожиданно распахнулась. Уэсти был пьян — от него пахло бренди, глаза смотрели в разные стороны, одежда испачкана какой-то дрянью. Схватив Элис за руку, он рывком втащил ее в квартиру и захлопнул дверь.
— Что ты наделала?! — завопил он.
— Ничего, — огрызнулась Элис. — А в чем дело-то?
— Дура! Идиотка!
Уэсти повернулся и, пошатываясь, двинулся в гостиную. Руками он с силой сжал голову, словно боялся, что она вот-вот расколется. Глядя на него, Элис невольно подумала, что еще никогда не видела своего бойфренда в таком состоянии.
— Ты, наверное, разговаривал с Майком? — догадалась она. — Но ведь я только попросила у него заплатить нам столько, сколько ты заслуживаешь. Он, наверное, на тебя наехал?
Уэсти снова повернулся к ней.
— Нет, это был не Майк! — закричал он, брызгая слюной. — Помнишь, я говорил, что у нас есть еще один партнер? Я еще рисовал для него дополнительную копию. Так вот, этого партнера зовут Чиб Кэллоуэй. Он на меня и наехал!
— Чиб Кэллоуэй? — Элис удивленно посмотрела на него. — А кто это?
— Главарь эдинбургской мафии. С таким, как он, лучше не связываться.
— Значит, Майк побежал к нему жаловаться?
— Ты ни черта не поняла! Чиб участвовал во всем этом с самого начала. Это он достал нам оружие, фургон, прислал своих людей… А сегодня Кэллоуэй явился ко мне в училище и сказал… Он сказал, что, во-первых, никаких дополнительных денег мы не получим, а во-вторых, я теперь должен буду на него работать.
— И что ты будешь для него делать? Вскрывать сейфы?
— Нет. Ему нужно, чтобы я скопировал для него еще несколько картин.
— Зачем?
— Какая разница — зачем? Главное, что из-за твоего идиотского плана я оказался по уши в дерьме. Как ты только могла быть такой дурой?!
Элис сердито нахмурилась:
— Я думала о нас, Уэсти. О тебе. Эти жмоты заплатили тебе сущие гроши: вдвое, вчетверо меньше, чем ты заслужил!
— Зато они меня не трогали, а теперь… Страшно подумать, что со мной будет, если Чибу Кэллоуэю что-то не понравится. А все из-за тебя!..
— Из-за меня? Что я такого сделала-то?!
— Шантажировала Маккензи, вот что!
Элис наклонилась вперед.
— Ты сам во всем виноват, Уэсти! — прошипела она. — Ты мог сказать этому Кэллоуэю «нет», и ничего бы он тебе не сделал. А если бы попытался, нам достаточно обратиться в ближайший полицейский участок.
Уэсти несколько мгновений смотрел на нее, потом рухнул на диван и снова обхватил голову руками.
— Ты не понимаешь… — пробормотал он. — Ничего не понимаешь!..
— Ну вот, опять двадцать пять… — Элис закатила глаза. — Хью Уэстуотер — непонятый гений!.. Может, придумаешь что-нибудь поновее?
— Слушай, уйди, а?
— Уйти?! — Элис снова повысила голос. — Вообще-то это моя квартира!
Но Уэсти ничего не ответил, только принялся раскачиваться из стороны в сторону.
— Ах так?! — вспылила она. — Хорошо, я уйду! Уйду, и только попробуй мне помешать.
Несколько минут она лихорадочно металась по квартире, торопливо собирая вещи, потом Уэсти услышал, как хлопнула входная дверь. Когда он наконец поднял голову, комната перед ним расплывалась от набежавших на глаза слез.
Рэнсом и его ЗИРИ стояли у противоположных концов барной стойки в пабе на Роуз-стрит и разговаривали друг с другом по мобильному телефону. На нормальном языке новейшая полицейская аббревиатура ЗИРИ означала «законспирированный источник разведывательной информации», но Рэнсом точно знал, кем на самом деле является Гленн Барнс. Шпик, осведомитель, доносчик, информатор, стукач, дятел, крот, подсадная утка и так далее и тому подобное.
Одним словом — агент.
Его агент в организации Чиба Кэллоуэя.
— Скоро ты станешь в городе самой важной шишкой, — не забывал напоминать агенту Рэнсом, хотя в его планы вовсе не входило помогать Гленну занять место Кэллоуэя. Вот занять место в одной камере с прежним боссом — это пожалуйста. То-то весело будет, когда гангстер узнает, какую роль в его падении сыграл ближайший помощник.
— Люди Чиба тебе доверяют, — продолжал Рэнсом. — Поэтому единственное, что нам нужно сделать, — это как можно скорее арестовать его за ограбление склада в Грантоне. Ребята из департамента галерей не досчитались почти десятка ценных картин. Ты, случайно, не знаешь, где они могут быть припрятаны?
— Я думал, грабители бросили их вместе с фургоном.
— К сожалению, это только часть похищенного. Инвентаризация на складе продолжается, и почти каждый день поступают сведения о новых пропажах.
— Значит, тем ребятам все-таки удалось что-то украсть?
— Похоже на то. Ты, кстати, не видел у Чиба никаких новых картин? Скажем, в доме или в багажнике машины…
— В багажник я, признаться, давно не заглядывал. Но могу посмотреть.
