помощи Билли, я захромала наружу, расталкивая ветки с мёртвыми цветами. Теперь запах разложения стоял везде, а неумолчный гул под землёй превращался в гром.
– Вайолет! – закричала я. – Где ты?
– Я… я з-здесь, – зарыдала она, и Билли на гольф-каре догнал меня, проломившись через кусты. Он лихо обогнул вывернутые из земли кровавые корни лесного гиганта, резко затормозил на другой стороне и застыл, зажимая руками рот.
– Что? – Я сунулась следом и чуть не заорала от боли в вывихнутой ноге. – Что такое?
– Смотри. – Билли подхватил меня и показал на что-то.
Вайолет стояла на большом валуне посреди поляны, купаясь в золотистом сиянии, шедшем не с небес. Везде вокруг неё планировали вниз чёрные лепестки. Она рыдала и перебирала тонкими ручками в золотистых лучах, и снова и снова повторяла одно слово.
Нора.
– Она здесь, – сказала Вайолет. – Ты слышишь её?
Я покачала головой.
– Что она говорит?
– Она говорит тебе спасибо.
Золотистое сияние загустело и потемнело, пока я не смогла различить силуэт Леоноры. Её милое лицо больше не походило на череп, а роскошные чёрные волосы светились. Она обнимала Вайолет, прижавшись подбородком к макушке сестры. Она встретилась со мной глазами и беззвучно произнесла: «Спасибо!»
– Пожалуйста, – я поперхнулась ответом, когда осознала невероятность происходящего. Эти сестры не виделись почти двести лет. И я расплакалась, подумав об их судьбе и о времени, потерянном ими на этом острове. Обо всём, что они потеряли.
– Нора говорит, мы теперь можем уйти, – сказала Вайолет, и я смогла лишь кивнуть, обливаясь слезами. – Она знает дорогу.
Над головой раздался жуткий треск, силуэт Леоноры погас, а рядом с нами закачалось и рухнуло дерево. В земле, откуда были вырваны его корни, открылся гигантский провал. Я похромала к Вайолет и хотела схватить её за руку, но поймала лишь воздух.
– Ступай с Леонорой, – сказала я. – Теперь ты в безопасности. И я буду скучать по вам обеим.
– Прощай, Адди-дии. Прощай, Билли! – Вайолет послала нам воздушные поцелуи и торжествующе улыбнулась. – Отныне я буду лучшим игроком в прятки!
– Ты – чемпион мирового класса! – Судя по его виду, Билли тоже был готов разрыдаться. Я протянула руку и сжала его локоть.
Золотой свет расширился, так что мы тоже оказались в его лучах, и я почувствовала, как сквозь меня струится чудесное тепло. А потом оно погасло, и всё пропало. И лесная чаща показалась ещё более пустой, чем прежде. Я так много времени мечтала об этой минуте и никогда не думала, что почувствую такое опустошение, когда это случится.
– Прощай, Вайолет! – шепнула я.
Лес отозвался новым зловещим треском, и времени на переживания не осталось.
Глава 50
Земля на полянке начала проваливаться, и нам с Билли едва удалось отскочить назад, чтобы не последовать за летевшими в пропасть камнями.
Бум.
И это был не грохот от упавшего в провал валуна. Это подало голос проснувшееся сердце острова.
Из пасти зияющего впереди хищного провала вылетело облако дыма, и мы оцепенели от испуга, следя за тем, как воздух полнится злобным жужжанием. Пчёлы. Или осы. Или оводы. Мы не стали задерживаться, чтобы уточнять. Насекомые ринулись в атаку, как только мы побежали обратно к гольф-кару, и тело пронзили уколы боли, один за другим. Больше всего хотелось рухнуть на землю и разрыдаться, но я заставляла своё тело двигаться. Мы упали в машину, и Билли запустил мотор. Не разбирая дороги, мы понеслись по тропинке под низко висящими бородами испанского мха.
– У тебя ведь нет аллергии на укусы? – крикнул Билли, хлопнув себя по шее.
– Нет. – Я осторожно потрогала щёку, где уже появились три волдыря. – А у тебя?
– Не-а. Это что, Иона всё натворил? – Билли широко взмахнул рукой, имея в виду и насекомых, и лес, и провал.
– Скорее всего, это остров, – сказала я. – Он потерял и Иону, и Вайолет, у него теперь никого не осталось, и он злится.
Он в ярости подошло бы лучше. Он рвёт и мечет. Лианы извивались на тропинке как живые, и колёса гольф-кара то и дело подскакивали, переезжая через них. Над головой по-прежнему густели грозные тени, а земля содрогалась от гулких ударов, которые становились все чаще. И сильнее.
– Скорее, – не выдержала я.
– Жму до предела, – пробормотал Билли, вцепившись в руль обеими руками.
Задние колёса налетели на что-то под нами, и зад гольф-кара подкинуло в воздух. Слишком испуганная, чтобы кричать, я просто схватилась за поручень, а Билли вывернул руль и ударил по тормозам, каким-то чудом не позволив лёгкой машинке опрокинуться. Он снова нажал на газ, и мы с рёвом понеслись дальше, а я на миг оглянулась и заметила вылезший из земли корень толщиной с мою ногу.
Снова тёмная тень вырвалась из чащи леса и метнулась к нам, распластав по ветровому стеклу кожистые крылья. Летучая мышь вперила в меня свой жуткий взор и оскалилась.
– Адди, – проскрипела она.
Непрерывно чертыхаясь, Билли запустил дворники. Одно крыло твари попало под стальную полосу, и её потащило вбок, мышь рвалась и бешено шипела. Машина накренилась, вписываясь в поворот, потом снова встала на все колёса и заскользила по осыпи, открывшейся за кустами. С тошнотворным треском задний борт врезался в дерево, и в воздухе поплыл резкий запах бензина.
– Бежим! – закричала я, но Билли сидел, не сводя глаз с треснувшего лобового стекла. Шустрая лиана уже забралась к нему на локоть и оплетала руку, но он словно ничего не замечал. Обливаясь слезами от боли в лёгких и в ноге, я доковыляла до его стороны гольф-кара. Нож Леоноры давно пропал, оставшись где-то в недрах острова, и мне пришлось руками отдирать упрямые сопротивляющиеся побеги.
– Кажется, я ударился головой. – У Билли вырвался стон, и я сдавленно охнула, увидев наконец глубокую рану у него на виске.
– Ничего страшного, – соврала я, хватая с заднего сиденья полотенце. Билли вскрикнул, когда я прижала рану. – На маяке перевяжем как следует. Ты как, можешь двигаться?
– По-твоему, ты одна такая героиня, расхаживаешь везде, несмотря на рану? – фыркнул он.
– Нет, наверное. – Я с опаской следила за тем, как растения погребают под собой гольф-кар. – Но, похоже, теперь нам придётся бежать.
Крепко держась за руки, мы бросили машину и поспешили напрямую через лес на пляж. Насекомые роились и жалили нас почём зря, деревья стонали, качались и падали, а те клочки неба, которые можно было увидеть сквозь листву, налились сумраком.
– Стой! – заорала я, едва успев отдёрнуть Билли: то место, куда мы собирались наступить, обратилось новым провалом.
– Этот остров
