бы. Теперь она моя.
Вся, блядь, моя.
Меня больше, блядь, не волновало, что она замужем за Аидом или что Аид захотел бы вернуть ее после того, как предоставил бы мне информацию. Даже когда я получил бы то, что хотел, я не отпустил бы ее. Она никогда не вернулась бы к нему. И для меня больше не имело значения, даже если это внесло бы хаос в мою жизнь.
Ради нее я готов встретить любой хаос, любое разрушение без намека на страх, потому что она стоила любого беспорядка.
Ни один ублюдок не забрал бы ее у меня. Даже моя жажда мести и власти.
Мои пальцы погрузились в ее кожу, когда я воспользовался возможностью прижать ее к стене. Мой язык скользнул по ее губам, страстно желая овладеть ею прямо здесь и сейчас. Возбуждение разлилось по моим венам, что опьяняло меня еще больше. Ее рука сжала мои волосы, когда она всхлипнула мне в рот.
Рыча, я взял обе ее руки в одну, удерживая их над ее головой, а другой сжал ее тонкую талию. Прикусив ее нижнюю губу, я покрыл поцелуями ее щеку, спускаясь к шее, пока насадка для душа разбрызгивала сверху воду, как дождь.
— Ты, черт возьми, моя… — зарычал я, покусывая ее пульсирующую точку и тут же целуя ее. — Ты принадлежишь только мне, понимаешь?
Она энергично закивала.
— Solo mio, — проворчал я, ее руки пытались вырваться из моей хватки, но я все еще держал ее.
Только моя.
Целуя ее грудь, мой рот переместился к ее грудям. Я взял ее розовый сосок, сильно посасывая его и покручивая языком.
Ее спина выгнулась дугой, голова откинулась назад, и она громко застонала.
— Я тебя не отпущу.
Ее похотливые глаза встретились с моими, и в них мелькнула тень нерешительности.
— Что?
— Твое место здесь, со мной. В ту минуту, когда я введу свой член в тебя, твоя судьба решена, Ангел. Ты не вернешься к Аиду, несмотря ни на что. Так что, если ты хочешь, чтобы это прекратилось, тебе лучше, черт возьми, ответить прямо сейчас.
Она пристально смотрела на меня, не выдавая ни малейшего намека на то, о чем она, должно быть, думала. Именно тогда я увидел, как заслезились ее глаза, когда она наклонила голову. Ее глаза блестели и быстро скользнули навстречу моим, когда она прижалась своим лбом к моему и крепко поцеловала меня.
— Возьми меня. Сделай меня снова своей, Люцифер. Займись со мной любовью.
Крепко целуя ее в губы, я выстроился в линию с ее входом, втирая предварительную сперму на ее влажные половые губки. Одним быстрым толчком я погрузился по самую рукоять, и ее тело выгнулось. Она идеально подходила мне изнутри, и я чувствовал, что для меня большая честь вернуть ее. Мои глаза закрылись в экстазе от ощущения нас, прежде чем я снова и снова толкался в нее, наблюдая, как с ее сливовых губ срывались неслышные слова. Ее глаза закатились, когда я посасывал ее шею, крепко прижимая ее к себе, схватив обеими руками за бедра. Ее руки в конце концов раздались, когда они обвились вокруг моей шеи, оставляя следы от ее ногтей, когда она царапала мою шею и спину.
Жжение такое приятное, такое сильное, что внутри меня вспыхнул огонь.
Ее внутренности дергались как сумасшедшие каждый раз, когда я выходил и толкался обратно. Наше тяжелое дыхание гармонировало с брызгами воды на нас.
— Сильнее. Пожалуйста, дай мне больше, Люцифер, — умоляла она.
Кряхтя, я остановился и вышел из нее, получая от нее протестующий стон. Я выжал лишнюю воду из ее волос и своих собственных и потащил ее к двери.
— Что ты делаешь? — прошептала она, все еще находясь в тумане наслаждения.
— Делаю тебя своей, чтобы все знали, кому ты теперь принадлежишь.
Открывая дверь моей спальни, мы вышли в коридор. Ее тело задрожало от прохладного воздуха, когда мы оба стояли обнаженными в коридоре, а охрана где-то поблизости от дома. Выводя ее вперед, я встал позади нее, пока она поддерживала себя, держась за перила, пока я раздвигал ей ноги.
Слуги и охранники могли в любой момент пройти по коридору и застать нас голыми, трахающими друг друга, но мне на это наплевать. Глубоко внутри я надеялся, что кто-нибудь пришел бы и увидел, как я трахал ее, наблюдая, как я заявлял права на своего ангела.
Я просунул свой член между ее ног, толкаясь в ее тугое влагалище.
Она задохнулась, но тихо подавила свой стон.
— Ш-ш-ш, — прошептал я ей на ухо. — Тихо, Ангел. Но если ты хочешь, чтобы охранники услышали твои стоны, не стесняйся кричать, пока у тебя не пересохнет в горле.
Она прикусила губу, когда я медленно начал трахать ее. Я взял ее за волосы одной рукой, а другой за бедро, скользя глубоко в нее. Ее шее выгнулась, как и спина, открывая мне прекрасный вид на ее задницу. Я резко шлепнул ладонью по ее ягодице, заставляя вскрикнуть от удовольствия. Каждое из моих чувств воспламенилось и обострилось до почти немыслимых масштабов. Я нанес еще несколько шлепков по ее заднице, наблюдая, как ее безупречная кожа приобрела розовый оттенок. Каждый шлепок вызывал у нее стон и вскрик, когда я почувствовал, как ее стенки сжались вокруг моего члена. Испытывая непреодолимое желание понаблюдать, как она кончает, я с рычанием вырвался и повернул ее лицом к себе, прислонив поясницу к перилам. Ее руки тут же обвились вокруг моей шеи, когда мы оба глубоко вдохнули и выдохнули, жадно глотая воздух.
В зале царила мертвая тишина, если не считать влажного скользкого звука моего члена, врезающегося в нее, который казался почти оглушительно громким. Это так чертовски приятно.
Так хорошо.
— Я… я так сильно скучала по тебе, — выдохнула она, дергая меня за волосы. — Я скучала по этому. Нашей связи. Наши сердца бьются в унисон.
— Я тоже скучал по тебе, Ангел, — прошептал я ей на ухо.
— Никогда не отпускай меня, Люцифер. Ты нужен мне, как следующий вздох.
Я покачал головой.
— Никогда, Тейя. Теперь ты связана со мной.
Она прикусила губу, закрыв глаза, и я почувствовал, как ее тело приблизилось к пику оргазма. Удовольствие захлестнуло и меня, когда я двинулся глубже и быстрее, трахая ее все сильнее и сильнее, в то время как она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Напряжение нарастало с каждой секундой, когда мы стояли в коридоре, полностью обнаженные, потерянные друг в друге.
— Посмотри на себя, ты принимаешь
