прочь.
Стиснув зубы и игнорируя боль, я погружалась все сильнее, пытаясь нащупать дно. Одно должно быть. Во всех карманах есть дно. Вопрос - насколько глубоко оно находится.
Рука завязла уже по запястье, почти до самого края магической перчатки. Наверное, надо было делать их длиннее. Я как раз раздумывала над тем, что делать дальше, когда кончики пальцев вдруг пронзило током такой силы, что рука на мгновение онемела. Мне удалось достигнуть дна кармана. Отлично!
Значит пора приступать ко второй фазе. Но сначала подвести небольшие итоги. Все сложно. Сила никуда не делась. Она бурлила и готова была действовать. Проблема в том, что я с трудом ее удерживала. Рука, погруженная в проклятие, болела и горела. Мне стоило неимоверных трудов держаться. Так хотелось выдернуть ее и залечить, успокоить. Но я понимала, что сейчас шаг назад может разрушить абсолютно все.
Гейлу тоже было несладко. Он дрожал всем телом и хрипло дышал, с трудом сдерживая стоны боли. Не в силах достать до меня, проклятие отыгрывалось на нем.
И тут рядом заклубились тени. Они закружили вокруг нас, лаская и словно пытаясь унять боль. Вскинув голову, я увидела Эву. Мара уже не сидела в сторонке. Девушка подошла к нам и теперь пыталась напитать нас обоих силой и магией, давая возможность выстоять в этой борьбе.
- Спасибо, - прошептала одними губами.
- Действуй, Касс. Времени мало.
Кивнув, я опустила взгляд на черное пятно. Оно бурлило и дрожало, пытаясь уничтожить нас обоих.
- Не выйдет, - оскалилась я.
Сила проклятийницы пробежала по сосудам и заискрила на пальцах. В голове одно за другим вспыхивали проклятия, старые, древние и давно забытые, смертельные и опасные, жуткие и страшные. Этого проклятия не было, но… Ви была права. Проклятийница не создала новое, оно соединила три других проклятия. А значит есть способ все это уничтожить. Три этапа! Всего каких-то три шага на пути к победе!
Закрыв глаза, я быстро запела слова древнего заклинания, которое когда-то использовали ашарийцы, пытаясь излечить несчастных. Нет, я не выучила язык, а вспомнила лишь то, что было нужно.
Гейл уже не смог сдержать крик. Хриплый, полный боли и муки, он ударил в самое сердце, разрывая его на части. Но я упрямо повторяла слова заклинания. Вновь и вновь. И с каждым произнесенным словом черная масса отзывалась, спиралью закручиваясь у моей руки.
Дрожа от перенапряжения, я перешла ко второму заклинанию.
И снова крик. За ним еще один глухой стон.
Сморгнув слезы, которые ручьями текли из глаз, я быстро зашептала слова. Это уже не ашарийский. Другой язык, такой же мертвый и чужой, как и этот.
Проклятие отпускало Гейла. Медленно, неохотно и тяжело отлеплялось от него, заставляя корчиться от боли. Знаете это ощущение, когда на живую снимают окровавленные бинты? Это в десятки раз хуже.
- Тише, тише, - шептала Эва, пытаясь удержать Гейла на одном месте с помощью своих теней. – Осталось чуть-чуть. Потерпи.
Он лишь хрипло застонал, почти теряя сознание от боли. И каждое произнесенное мною слово причиняло ему новые и новые муки. Но я знала и то, что останавливаться нельзя.
Я уже сбилась со счета, сколько раз произносила заклинание. Голос хрипел, в горле пересохло, а я почти ничего не видела от слез, застилавших глаза. Но проклятие все никак не хотело отпускать Гейла, продолжая цепляться за него своими щупальцами. Оно сейчас так сильно напоминало осьминога с его присосками.
И тут последний щелчок, который слился с новым глухим стоном Гейла.
Открыв глаза, я взглянула на свою руку. Пора.
- Держи его, Эва, - севшим голосом попросила я мару. – Всеми силами держи. Не давай ему вырваться и… спаси его.
Бледная и уставшая, она кивнула, позволяя своим теням спеленать инквизитора словно в кокон.
- Давай, - выдохнула Эва, не забывая вливать в нас двоих живительную магию.
- На счет три. Раз… два…
- Три! – синхронно выкрикнули мы и я рванула руку на себя.
Крик Гейла… наверное, я не забуду его никогда. В нем было столько боли и муки, что мое сердце разбилось на сотню осколков.
- Действуй, Касс! Действуй! – приказала Эва, заметив мое замешательство. – Я займусь им! Не дай этой твари выбраться.
Я посмотрела на огромную кровоточащую рану на спине любимого и кивнула, переведя взгляд на свою руку, которая продолжала гореть огнем. Запястье полностью было опутано жуткой чёрной субстанцией, которая дрожала, будто живое. Почему будто… оно и было живым. Паразит, который присосался к инквизитору и питался его светлой сущностью, пытаясь превратить его в темное нечто.
А сейчас эта тварь пыталась найти новую жертву. Даже потянуло свои отростки в сторону Гейла.
- Не выйдет! – выдохнула я, отшатываясь назад.
Кто бы знал, как же мне тяжело дались эти два шага. Я едва не упала, пошатнулась, но устояла, не сводя с проклятия глаз.
- Передавай своей мамочке привет, - прошептала напоследок, вызывая проклятое пламя.
Оно тут же загорелось на левой руке.
Тварь забилась, задрожала, пытаясь вырываться, но я крепко держала ее в своих руках. Да, я не светлый инквизитор, ко мне не присосешься. Но это значит, что действовать надо самой. Нельзя подпускать к нему других! Никак нельзя!
- Умри, - процедила сквозь зубы, поджигая проклятие, а заодно и себя.
Так уж вышло, что сейчас мы были неразрывно связаны.
Теперь пришла моя очередь кричать и корчиться от боли.
Рухнув на колени, я смотрела, как сгорает проклятие, а вместе с ним и перчатка на руке, открывая языкам пламени мою кожу. Чем все кончилось, досмотреть не смогла. Боль была такой силы, что разум просто отключился. Но я точно знала, что сделала это. Я уничтожила проклятие и спасла Гейла!
62
- Знаешь, кто ты после этого? – мрачно поинтересовалась Вайолет, удобно устроившись в кресле у моей койки в больнице.
- Спасительница? – хмыкнула я и слегка скривилась от боли.
Болела не только рука, которая сильно пострадала от ожогов (по моей дурости и глупости, как по очереди заявили Ви, Эва, Белка, а потом и Рой Эртан), но и все тело. Слишком много магии во мне оказалось и я к ней не была готова. Так что печати - очень и очень хорошая штука.
- И это тоже, - фыркнула она, откидывая назад рыжую косу. – Но еще и дура! Ты что, себя сжечь решила?
- Не себя,
