дворянин Тиссана не обманул. Через два дня он пригласил Льюиса на новую встречу, уже с несколькими своими партнёрами. Вампиру пришлось осторожно наводить гостей на мысль, что воевать с Лордом Предела — занятие весьма сомнительное и очень опасное. Язык так и чесался добавить, что сотрудничать с Арантиром куда полезнее, но такие сведения уже выходили за рамки легенды Льюиса.
Вампир хитрил. Все эти разговоры ни к чему не приведут. Доромен, даже вместе со своими партнёрами, рыбка мелковатая. Да, собравшись вместе, они могут повлиять на решения Принца-мэра, но это влияние не слишком велико. К тому же Льюис кое-что понимал в, как говорит Арантир, политике принятия решений.
Продвигать идею: «остановить войну» бесполезно. Сначала убедишь одних, затем других, а в это время первые уже снова поменяют мнение. Нет, необходим другой подход. Надо найти тех, кто недоволен принцем-мэром, найти того, кто хочет занять его место. И помочь ему, продвинуть под флагом идеи: «защитим республику и наш уклад жизни, остановим войну, которую проиграем». Так устроен мир. Лишь малая часть людей, облечённых властью, вообще соотносят свои действия с таким понятием, как благо государства. Большинство решает свои личные проблемы, и, если можно ещё и на благо поработать — то хорошо, если нельзя — в следующий раз обязательно.
Несколько следующих дней вампир встречался и разговаривал, разговаривал и снова встречался. Всё, что требовалось от этих бесконечных повторений одного и того же действия — внимание одной конкретной фигуры. И Льюис был достаточно упорен, чтобы это внимание на себя обратить.
В очередной вечер, посещая раут, Льюис лишь кратко поздоровался с гостями, после чего был сразу же приглашён в отдельный кабинет. В спокойной обстановке игрального зала (предназначение кабинета выдавали столы) его ждал один человек, если не считать за присутствующих четвёрку молодцеватых парней в доспехах и с арбалетами в руках. Мужчина, высокий, крепкий, с аристократичным лицом и умными зелёными глазами, постучал пальцами по столу.
— Новое увлечение аристократии Тиссена. Игры. Я предпочитаю охоту, а ещё лучше поединки.
— Разделяю вашу любовь к охоте, мессир Конрад, — кивнул Льюис, подходя ближе к столу. — И пожалуй, разделяю пренебрежение к играм.
— И тем не менее вы, Льюис, прибыли сюда и играете в игры, — Конрад взял со стола бокал и сделал неторопливый глоток.
Вампир мысленно улыбнулся. Трюки. Льюис сказал бы: «дешёвые трюки», но Конрад слишком богат для дешёвых. Давление, скрытая угроза, намёк на неудовольствие. Может быть, в бытность человека Льюиса бы и напугало подобное, но сейчас вампир переносил такое без всякого напряжения. И Конрад это оценил.
— В отличие от прочих простофиль я понял одну вещь, Льюис. Вы не работали на Лорда Предела. Вы служили и служите ему прямо сейчас. Поэтому я спрошу. Спрошу всего один раз. Что Арантир может мне предложить?
Вампир широко улыбнулся.
— Многое, Конрад. Куда больше, чем вы можете представить. Богатство, многократно большее, чем есть у вас сейчас. Силу, какую не одолеть ничем. Бессмертие. Что вас интересует больше?
Глава 43
В армии нежити есть определённый шарм, если уметь наслаждаться моментом. Когда шесть тысяч солдат шагают чётко в ногу — в этом есть нечто завораживающее. Кто-то умный сказал: солдат всегда побеждает воина. Воин может иметь лучшие навыки, может всю жизнь потратить, совершенствуя себя и свои способности, воин может быть отобран из своих собратьев, как лучший. Солдат — это механизм, слаженный и специально настроенный. Воин — ремесленник, способный сделать нечто великолепное, но в единственном числе. Солдаты — промышленный комплекс, не просто сделавший войну своим ремеслом, а поставивший дело уничтожения противника на конвейер.
Две армии вновь сошлись в бою. Мои противники не стали повторять старые трюки, первыми в бой не ринулись вурдалаки. Первыми рядами шли скелеты, нёсшие ростовые щиты. Один щит пулю не остановит, но скелеты шли в три ряда, и этого уже было достаточно для защиты. Ещё одно подтверждение, что с той стороны в командующих отнюдь не дурак. Не знаю, что они смогли достать из обломков мушкетов, но понять предназначение оружия смогли. И правильно подготовились, скелеты — отличный вариант для удержания щитов.
Армии сошлись практически в чистом поле, никаких препятствий для манёвров и всяких обходов кавалерией, однако пока армия идёт одним плотным строем. Обмануты отсутствием у меня пушек? Напрасно. Кавалерия у них есть, всадников прекрасно видно, но пока они идут сзади. У меня с конями всё ещё никак, каждый всадник для меня — это сразу два скелета, а значит — на два мушкетёра меньше. Впрочем, если получится сильно расширить предел контроля — попробую лошадей со свинцом поднимать.
Приказываю остановиться. Дистанционное управление накладывает некоторые ограничения, строй делает ещё три шага, прежде чем синхронно встаёт. Дистанция максимального обстрела из миномётов, то, что нужно. Скелеты из обслуживающих команд принимаются быстро копать, нужно закрытые позиции. Не буду облегать магам противника прицеливание. Противник тоже останавливается, пусть и не так синхронно. Мне не нужно много времени для подготовки миномётов к бою, но всё равно напряжённо ожидаю, следя за противником чужими глазами.
Армия королевства приходит в движение, но не вся. Вперёд идёт пехота, продолжая укрываться скелетами и щитами. Где-то там наверняка идут и маги. Я учёл ошибку, позиции миномётов разбросаны, в каждой ямке только одно орудие. Если у магов и найдётся нечто, что сможет накрыть всю артиллерию сразу, то я не знаю, как и реагировать. Придётся всерьёз заняться гусеничными платформами, чтобы таскать на них бронированные колпаки.
Миномёты установлены. Наделать некоторое количество мин успели, даже успели подкинуть до продвигающейся армии. На каждое орудие у нас аж по четыре десятка снарядов. Мало, безумно мало. Но лучше, чем ничего. Прицеливание закончено, даю отмашку на открытие огня. Выстрелов неслышно, одиночные хлопки в глубоких ямах можно услышать, только находясь рядом.
Зато впечатление производят взрывы. Пара десятков разрывов в строю неприятеля заставляют вражеский строй вздрогнуть. Младшие личи подтверждают множественные смерти. Множественные, но всё же не слишком впечатляющие. Мину мы отработать не успели, только убедились, что она взрывается. Два с половиной кило веса, из которых только триста грамм пороха. На осколки её, конечно, разрывало, но не сказать чтобы прям
