— Естественно. Следит за нами, — подсказала Саманта.
Джейлин снова кивнула:
— Иначе говоря, постарается не попасть в поле зрения полиции, но и находиться будет неподалеку, чтобы быть в курсе событий. Очень может быть, что он расположился преспокойно в комфортной палатке где-нибудь рядом с кемпингом и бродит по горам, когда ему нужно. Но большую часть времени находится где-то рядом.
— Например, в толпе журналистов, с диктофоном, — сказала Кейтлин. — Или среди зевак.
— А знаешь, возможно, ты и права. — Лицо Лукаса внезапно стало серьезным. — Он слишком увлечен игрой, и его странную заинтересованность кто-нибудь да заметит, и я не удивлюсь, если он даже беседует с журналистами, выуживая у них нужную ему информацию. Предпочтительно как раз после похищения, чтобы узнать, какие действия мы предпринимаем.
Уайат насторожился.
— Могу послать несколько своих людей поспрашивать репортеров. Как ты думаешь, этим мы не спугнем его?
— Думать уже некогда, — ответил Лукас. — Нам нужна любая информация.
— Значит, ты тоже чувствуешь, как уходит время, — проговорила Саманта, повернувшись к нему.
Лукас выдержал ее взгляд и медленно кивнул:
— Да. Вчера мы переиграли его, а проигрывать он не любит, поэтому постарается как можно быстрее отыграться.
— Боже мой, еще одно похищение! — прошептал Уайат, хватаясь за голову.
— Единственное, что утешает, — это то, что в спешке или в состоянии злости он совершит ошибку, к примеру, не учтет в своем плане каких-то деталей. И тогда мы возьмем его. Другого варианта у нас нет. В противном случае он ускользнет.
Он и не представлял себе, насколько пророческими окажутся его слова…
— Ты из железа, что ли? — недовольно буркнул Квентин, глядя на методично ходившего от окна к окну Галена. На время пребывания в Голдене они сняли для себя небольшой и малоприметный домик. — Сядь, отдохни, ради Бога. А еще лучше поспи. Они там все вместе, им ничего не грозит. — Он сам же и последовал собственному совету — растянулся на довольно неудобной, изрядно продавленной кровати и закрыл глаза.
— Что-то мне не по себе, — проворчал Гален.
— Конечно. Маньяк же разгуливает на свободе.
Не обращая внимания на саркастический юмор напарника, Гален заметил:
— А я думал, ты у нас прозорливец-вещун.
— Так и есть, — подтвердил Квентин.
— И не чувствуешь надвигающейся опасности?
Квентин со вздохом поднялся, уселся на край кровати, внимательно посмотрел на Галена.
— Я чувствую одну только страшную усталость. Мы целый день таскались по горам, потом еще ночь не спали, их сторожили.
— Ты мог бы и не сторожить Саманту, с ней Люк остался.
— Привычка, — уныло ответил Гален. — Да еще и спать тогда не хотелось. Теперь хочется. Слушай, я засну на полчаса, если ты не возражаешь.
Гален, ничего не сказав, снова перешел от одного окна к другому. Квентин с минуту наблюдал за ним.
— Не мелькай перед окнами, нас могут засечь. Меня по крайней мере. Тебе-то что, ты умеешь маскироваться. Я тебя вчера от циркового артиста не отличил.
На крупном, с тяжелыми складками лице Галена появилась улыбка.
— Завидуешь? — Он тихо рассмеялся.
— Признайся, ты в детстве, случайно, не мечтал стать циркачом, а?
— Нет. Я хотел стать солдатом. Что и сделал. Сбежал из дома, бросил колледж и записался в армию. — Он остановился возле окна, прищурившись, обвел взглядом улицу. — Правда, очень скоро пожалел об этом. Реальность разрушила детские мечты. Оказалось, что в армии вовсе не так здорово, как об этом рассказывают в книжках и показывают в кино.
Обрадовавшись развернутому ответу, Квентин намеревался разговорить своего обычно молчаливого напарника и расспросить его о таинственном прошлом, как вдруг вмешалась судьба, вызвавшая к жизни его природный дар видеть будущее. Перед его глазами замелькали разноцветные вспышки. Он застыл, сконцентрировался.
Гален, всегда чуткий к проявлениям паранормального, сразу обернулся к нему, спросил тихо:
— Что ты видишь?
— Черт подери! — пробормотал Квентин.
— Говори быстрее.
— Едем в цирк, немедленно.
— Зачем?
— Автоматы… Он обожает игровые автоматы.
— Я должна их потрогать, — заявила Саманта.
— Ни в коем случае, — отрезал Лукас.
Они остались вдвоем за длинным столом в конференц-зале. Саманта говорила тихо, но уверенно.
— До сих пор я не дотрагивалась ни до одной из его машин. Люк, но ведь изготовил их он. Собственными руками, повинуясь разрывающей его нутро ненависти.
— Именно поэтому тебе и нельзя ни до чего дотрагиваться — ни до аквариума, ни до гильотины, — ответил Лукас.
— Но ведь в них есть все. Если наука не способна помочь нам найти его, так почему бы не попробовать то, чем владею я?
— Джейлин уже пыталась и ничего не уловила.
— Ты же сам знаешь, что я сильнее ее. Я уже держала в руках амулет, проникла в его мозг. Пойми, я смогу войти в контакт с ним благодаря простому прикосновению к его жуткому механизму.
— Нет, я сказал.
— Ничего другого у нас нет, а действовать нужно быстро. Полиция опросила журналистов и ничего не выяснила. Сколько времени нам потребуется, чтобы проверить список владельцев «хаммеров», проживающих на побережье? Неделя? Месяц? Там же сотни фамилий, Люк. Чем мы сейчас занимаемся? Ждем его очередного хода? Это значит, что мы играем по тем правилам, что нам навязывает он. Люк, хватит подлаживаться под него. У нас нет такой роскоши, как время.
Лукас не проронил ни слова.
— Один из нас обязан войти в контакт с ним, — твердо произнесла Саманта и замолчала.
В комнате повисла гнетущая тишина.
— Тогда это сделаю я, — сказал Лукас и поднял взгляд на Саманту. Она заметила, как напряглось его лицо.
— Ты не сможешь. — Она покачала головой. — У тебя совершенно другие способности. Входить в контакт через касание могу только я. Кроме того, тебе открываться для контакта с убийцей просто опасно. Ты окажешься беззащитен, оставшись один на один с разумом чудовища.
— Я знаю это не хуже тебя.
В конференц-зал вошла Кейтлин, держа в руке чашку с кофе.
— Один из журналистов вспомнил, что какой-то молодой мужчина задавал ему слишком много вопросов. Люк, шериф просит тебя подойти, послушать его. — Она вдруг остановилась и, переведя тревожный взгляд с Саманты на Лукаса, робко спросила: — Может быть, я не вовремя?
— Все нормально, — успокоил ее Лукас и, снова повторив: — Нет, Саманта, это буду я, — вышел из зала.
