на электроплитке. Уже и плитку притащили, хм… и микроволновку, даже две.
— Танюша, не накормишь голодных? — обратился заискивающе к ней Юра.
— Конечно, Юрий Геннадьевич. — оторвалась от плитки Таня. — Ой, Руслан Алексеевич, наконец и вы пришли.
Танюша значит, хекнул я про себя. Хотя путь к мужчине лежит через желудок.
— Будешь к Тане яйца подкатывать — накажу. — прошипел я Юре, показывая кулак.
— Ты чего? — отшатнулся от меня полковник. — Я женат.
— Руслан Алексеевич, да вы не переживайте, — звонко рассмеялась Таня, услышав наш разговор. — Мужики все такие. Когда голодные, то на всякие хитрости идут.
Разогретый суп с ресторана, яичница быстро поджаренная с ветчиной, гренки, отбивная, сок… Всё было сметено в одно мгновение, и Юра в скорости ничуть не уступал. Таня с умилением наблюдала за нами, пристроившись за соседний столик и делясь о наболевшем. По её словам, а её мужа Антона дар в поварском деле. И если бы не его боевая натура, то давно бы открыл свой ресторан. Я мотал на ус, запоминая её рассказ. Хорошие ребята, вот бы их к нам забрать в Кристальный мир. Пусть открывают рестораны, кафе, или что ещё. Спускать пар накопившейся энергии Тоха может как в виртуальных сражениях, как и охоте на хищников, населяющих материк. Да для такого дела можно и мир найти, населённый хищной фауной.
Набив утробу, я с облегчением погладил надувшийся живот:
— Юра, а что ты жрёшь, как не в себя? Ладно я, работаю не покладая рук.
— Я тоже не сижу на месте. — благодушно усмехнулся он, отхлебывая горячий чай, принесённый Таней.
— Может у тебя… — выдерживаю паузу, пока Юра наберёт в рот горячей жидкости. — Глисты?
— Кхе, кхе. Бьуэ! — он попытался сдержать приступ смеха, но не получилось. Тёмная жидкость, исторгнутая организмом полковника, вылетает изо рта, попадая на стол. Часть чая долетает и до меня, точнее на мой шикарный халат. Или уже не такой и шикарный.
— Юра? — с укоризной смотрю на него.
— Сам виноват, — он вытирает салфеткой губы. — Пошли уже, Петросян.
— Я уберу, не переживайте. — Таня уже несётся с тряпкой.
Два представительного вида господина с недовольными лицами ожидали нашего прибытия возле закрытой двери на третьем этаже. Ну да, никто их не пустил на мою территорию без меня. Оба такой комплекции, когда проще таких перепрыгнуть, чем обойти. Сразу видно — с голоду пухнут, о народе ночами думают.
Не успел подойти к железной двери, разделивший этаж на две части, как она сразу открылась, явив Седого, с каменным лицом произнёсшего фразу:
— Руслан Алексеевич, к вам просители.
— Пусть заходят, — дал отмашку я, заметив смешинки в глазах Ивана. Видимо они пытались давить горлом на него, но не вышло. Не удивлюсь, что и корочками красивыми тыкали в лицо. Следующий за нами полковник только горестно вздохнул. — Иван, ты там выпивку спрячь с бара, а то знаю я таких.
— Это… Это возмутительно! — прорычал один из прибывших хомячков, щёки надулись и затряслись, лицо побагровело от гнева. — Я этого так не оставлю! Я депутат городской думы! Хамло!
— Выдыхай бобёр, выдыхай. — я проникновенно посмотрел на него…
Глава 27
Почему я себя так повёл? Да не люблю таких персонажей всеми фибрами души. Кричат с трибуны лозунги, отчитываются о проделанной работе и перевыполнении плана. По телевизору стучат пяткой в грудь, какие они борцы и как становится всё лучше и веселее жить. Правда не уточняют кому лучше, а кому веселее. Я далёк от таких «слуг народа», но глаза у меня открыты, и читать между строк, как и смотреть новости, отсеивая большую часть словесного поноса, умею. Этих кадров хватает везде, вне зависимости от страны обитания, нет в верхах кристально честных, все замараны, разница только в размере грязи. Да и подняться на такой пьедестал честному человеку не получится. Не дадут. Вот и лезут по головам, пихаясь локтями.
Но наши «умельцы» впереди планеты всей. Откаты, взятки, вымогательства, отжимание перспективного бизнеса. Изредка арестовывают таких и показывают по телевизору, видимо когда совсем берега попутали и не поделились с вышестоящим начальством. Вот и смотришь в передачи, что у такого «деятеля» находят, а в голове вертятся слова пожилых пенсионеров: «Сталина на вас нет». Коллекция часов, элитные дома по всему миру, жена лучшая бизнес-вумен в городе, на родителях десяток дорогих иномарок и куча недвижимости, деньги, драгоценности. Детишки учатся за границей. Стандартный набор. Да что об этом говорить? Все и так знают. Раз в неделю такого сажай, с полной конфискацией имущества как у самого деятеля, так и ближайших родственников, и полученные средства направь на постройку детских садиков, больниц, школ. За два года по всей стране столько можно построить…
Полковник придержал меня, пока Иван сопровождал двух слуг народа до наших апартаментов.
— Руслан, ты обороты сбавь, — шепчет он в ухо. — Всё не так просто. Есть указка сверху.
— Кто бы сомневался, — фыркаю в ответ, останавливаюсь и накидываю капюшон на голову, скрывая наполовину лицо. — Нас сейчас никто не слушает из твоих людей?
— Нет, — отрицательно качнул головой Юра, и похлопал по оттопыренному карману. — Видеокамера у меня с собой. Отключена.
Только сейчас обратил внимание явные изменения в наших габаритах. Если при первом знакомстве полковник был моего роста и пошире в плечах, то сейчас я выше, да и в телосложении более массивен. Матерею не по дням, а по часам.
— Этого питерского депутата попросили не столько полечить, сколько допросить, — Юра проникновенно взглянул мне в глаза. — Можешь ввести его в гипноз? Ты делал подобное раньше, с двумя полицейскими из ГНК.
— Ввести в гипноз, и оставить тебя с ним наедине? — понимающе ухмыляюсь. — Без моего или чьего другого присутствия?
— Да, — кивнул он. — Слишком вопросы будут конфиденциальные. Под грифом «совершенно секретно».
— Юра, — подключаю «шёпот». — Ты обещаешь, что это пойдёт на благо моей страны? А не очередной перекладывание ценностей из одного кармана в другой?
Полковник «поплыл» буквально на мгновение. Встряхнулся, скидывая навалившееся оцепенение, и недовольно произнёс:
— Обещаю. И завязывай давить на меня.
— Юра, я хочу помочь своей родине, как бы пафосно это не звучало. И я уже помогаю, ты это видишь своими глазами, и это только начало. Если ты меня обманешь, сыграешь в тёмную… — нависаю над ним, глаза загораются пламенем. Несколько нитей энергии выстреливают из очага и протягиваются к нему, слегка сжимая сердце. — Не прощу.
— Понял. — прохрипел он, начав бледнеть и схватившись за грудь.
Убираю свечение вместе с нитями. Исцеление. Дружелюбно улыбаюсь:
— Ну а если вдруг тебя захотят подставить, или ещё чего
