Джонет удивила Зоэ, положив ладонь на ее руку.
— Ох, милая, все стало еще труднее, чем я представляла, — сказала она. — Ты имеешь полное право заставить Робина выполнить обязательство. Он действительно женится на тебе завтра, если ты попросишь.
— Я знаю! — пронзительно откликнулась Зоэ. — Он сделает все, что я попрошу. Именно из-за этого мы оба оказались в такой ужасной ситуации. Но я вижу, как гибнет мой старый друг, и не могу этого вынести.
Джонет сжала ее руку, и на красивом лице появилось сочувствие.
— Он сам себя губит, дорогая, — сказала она. — Боюсь, Зоэ, что Робин совершил одну ошибку, которой должны остерегаться молодые жизнелюбы: он влюбился в свою любовницу.
— И я не могу этого исправить, — прошептала Зоэ. Джонет откинулась на спинку стула.
— Может быть, когда он способен будет это сделать, он вернется к ней, будет умолять ее. — Мать Робина вдруг отвела взгляд. — Но я уже говорила, она теперь может не принять его. Шрам останется навсегда, и, возможно, хромота тоже.
— Он не пойдет к ней, — прошептала Зоэ. — Он поклялся, что больше никогда ее не потревожит. И… я знаю Робина… он этого не сделает. Возможно, именно поэтому он едет в Шотландию, подальше от соблазна. И миссис Уилфред… она не вернется к нему. Она именно это имела в виду, когда выставила его.
— Ты совершенно в этом уверена? — проговорила Джонет.
Зоэ не могла выдержать ее взгляд.
— Да, совершенно уверена, — шепотом ответила она. — Не спрашивайте меня почему.
— Господи! Что ты сделала, девочка? — всполошилась Джонет, вглядываясь в ее лицо.
Нечто невыразимо глупое, думала Зоэ. Словно того, что ее застали дезабилье с Робином, мало, она забила гвозди в гроб своей репутации, и если Мерсер узнает об этом…
— Твой отец сильно рассердится из-за твоего отказа Робину, — продолжала Джонет. — Молюсь, чтобы ты не совершила чего-нибудь необдуманно.
Зоэ не поднимала глаз.
— Я сделала то, что, на мой взгляд, лучше для каждого, — ответила она. — Я прошу вас, мэм, не спрашивайте меня. А я вчера написала папе, чтобы он прислал карету, так что я скоро вернусь в Лондон.
Джонет выглядела несчастной.
— Что скажет твой отец, когда ты сообщишь ему?
— Он сошлет меня в свое поместье в Пертшир, — ровно ответила Зоэ. — Но есть и худшие судьбы в жизни. Мне пришло в голову, что там я могу сделать много хорошего, если подумать.
— А как же мой сын? Что с ним будет?
Зоэ безучастно смотрела на нее.
— Я убеждена, что брак со мной только усугубит страдания Робина.
Слабая улыбка приподняла уголок губ Джонет.
— Я имела в виду другого сына.
Зоэ почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Робин всегда говорил, что его мать видит и понимает слишком много.
— Боюсь, Мерсер испытывал по отношению ко мне преувеличенное чувство ответственности, — пробормотала она, неловко поднимаясь со стула. — Мое присутствие здесь… то, что он стал свидетелем моей печали из-за Робина… просто пробудило его врожденное чувство благородства и рыцарства. И если он предположил нечто иное, то он… ошибается.
Джонет усмехнулась:
— О, Стюарт из тех, кто редко ошибается, моя дорогая. И он мне ничего не говорил. Оставляю вам самим разбираться между собой.
— Вы всегда были очень добры ко мне, Джонет, — сказала Зоэ. — Возможно, гораздо добрее, чем я заслуживаю. Так что можете быть уверены, я не сделаю ничего, что могло бы навлечь скандал на ваше семейство. Я надеюсь, мы понимаем друг друга?
— Ох, девочка, — рассмеялась Джонет, — это семейство уже сталкивалось со скандалами. Ты разве забыла, что половина светского общества в свое время верила, что я убила своего мужа?
— Но, по крайней мере, это был приличный брак, — понурилась Зоэ. — И вы были безупречны. Вы не принесли никаких проблем в свою семью.
— Действительно, это был очень приличный брак, — сказала Джонет. — И абсолютно несчастливый. А второй, как видишь, по любви! Злая маркиза вышла замуж за красивого армейского капитана, за духовное лицо, ни больше, ни меньше. Как ты думаешь, что об этом говорили?
— Тем не менее, вам не нужно лишних сплетен на мой счет, — попыталась улыбнуться Зоэ.
— Спасибо, Зоэ. — В глазах Джонет вспыхнули веселые искорки. — Твое сердце в правильном месте.
Зоэ тут же направилась к выходу, но, взявшись за ручку двери, остановилась.
— Джонет, можно спросить, чья карета приехала ночью?
Джонет промокала губы салфеткой, словно затягивая время.
— Ты имеешь в виду дорожную карету? — пробормотала она. — Это экипаж Стюарта. Из Лондона.
Зоэ не сразу сообразила.
— Я ее не узнала, — сказала она. — Карета без гербов. Джонет свернула салфетку и поднялась.
— Думаю, это карета, которую он держит в своем доме в Фицровии.
Тут до Зоэ дошло.
— Виконтесса де Шеро? — прошептала она. — Он… он ожидал ее?
— Боюсь, об этом тебе нужно спросить его, — спокойно ответила Джонет, шагнув к двери. — Но я сомневаюсь, что она тут задержится.
Щеки Зоэ запылали еще жарче.
— Это не мое дело, — едва сумела выговорить она. — Как я сказала, я скоро уеду. Джонет подошла ближе.
— Наш дом всегда открыт для тебя. — Она доложила руку на плечо Зоэ. — Конечно, делай то, что должна. Но независимо от присутствия Клер тебе не нужно покидать Грейторп, пока ты не почувствуешь, что готова встретиться с твоим отцом.
Зоэ, наконец, подняла глаза.
— Спасибо, мэм. Поверьте, я вполне готова встретиться с папой. И, надеюсь, наконец, готова справиться со всем, что преподносит жизнь.
— Милорд?
Маркиз Мерсер едва поднял голову от стопки бухгалтерских книг и корреспонденции, аккуратно сложенной на широком столе красного дерева.
— Что, Пейдж? — спросил он, подписав очередной документ.
Лакей шагнул через порог.
— Мистер Доналдсон велел спросить, не хотите ли вы, чтобы завтрак подали сюда?
Мерсер увидел, что лакей держит поднос.
— А, спасибо, да. — Он отодвинул чернильницу и указал на угол стола. — Что прислал Доналдсон?
— Ваше обычное, сэр. — Лакей поднял крышку. — Черный кофе. Три яйца, бифштекс с кровью, кровяная колбаса и помидоры. Ну… и копченый лосось. Что-нибудь еще, сэр?
Подняв глаза от следующего письма, Мерсер кивком отпустил лакея.
— Нет, все отлично Пейдж. Спасибо. — Взяв тарелку с рыбой, он поставил ее перед носом Бонни.
Собака проснулась и, подскочив, вцепилась в лакомство. Пока она ела, Мерсер поглаживал ее по шелковистой голове. Днем они с Бонни всегда проводили время вместе. Озорник, молодой и энергичный, предпочитал выбраться из дома, а Бонни нежилась на солнышке или у камина.
