массивную цепочку, пропуская его внутрь.
Закрывшись на все замки, которые присутствовали на дверном полотне, хозяин обеспокоенно спросил:
— Надо полагать, ваше появление в Новохолмогорске говорит о полном провале акции?
— К сожалению, да, — не стал юлить мужчина, снимая с себя пальто и цепляя его на кованый трехрожковый крючок вешалки. — Не угостите чаем, Энрике?
— С коньяком? У меня дома прохладно. Второй день ремонтируют котельную, сижу на остаточном тепле, — доложил хозяин. — Даже форточки пришлось плотно закрыть.
— Не откажусь и от коньяка, — потирая ладони больше для антуража, якобы он долго шел по улице, мужчина прошел в гостиную, огляделся по сторонам и выбрал себе место в кресле, из которого хорошо просматривалась большая часть прихожей.
На кухне зашумела льющаяся из крана вода, потом что-то загремело, звякнуло стекло. Энрике принес два бокала и бутылку какого-то коньяка с непонятной надписью. То ли армянский, то ли грузинский — кто их там разберет.
— Сейчас чайник вскипит, — сказал хозяин и разлил по пузатым бокалам напиток на два пальца. — А пока… Расскажите, какого дьявола вы сюда приперлись?
— Гляжу, вдали от зоркого взгляда Великих Инквизиторов вы слегка расслабились и потеряли чувство субординации, Энрике, — чуточку устало, но с металлическими нотками в голосе произнес мужчина. — Кто я, и кто вы — нужно объяснять?
— Прошу прощения, сеньор Котез, — склонил голову хозяин квартиры. — Поверьте, я в последнее время сижу как на иголках. Местное отделение имперской СБ уже второй месяц что-то вынюхивает, весь порт перевернули вверх дном. Помимо них еще какие-то странные люди взяли под наблюдение многих иностранцев, живущих в Новохолмогорске. Я не понимаю, что происходит, поэтому не могу дать полной картины. И тут заявляетесь вы.
— Держите себя в руках, Энрике, — поморщился Доменико. — Мы все сейчас не в лучшей позиции, но это не повод закатывать истерику и грубить.
— Вы слышали, что случилось с Марцио Боргезе?
— Нет. Я несколько суток был в пути, без связи.
— Он покончил с собой в петербургском отеле, — Энрике возбужденно опрокинул в себя коньяк. Тяжело выдохнул.
— Покончил с собой? — комиссар Четвертой капитулы с трудом сохранил на лице бесстрастность. — И какова причина? Полагаю, его охрана могла пролить свет на произошедшее.
— Я получил через посредников невнятную картину. Боргезе обнаружили мертвым. Якобы он раскусил ампулу с ядом, а еще у него в номере нашли мертвого телохранителя. Русская полиция и ИСБ мгновенно оцепили отель, взяли под стражу оставшегося в живых охранника. Но версия о самоубийстве все же первичная.
— Хм, — Доменико Котез покрутил в ладонях бокал, согревая напиток. — Самоубийству я не верю. Не та ситуация, чтобы жрать цианид, да еще в русском отеле. Если бы его нашли мертвым на своей вилле в пригороде Рима, я бы не сомневался в причинах, заставивших несчастного Марцио сделать это. Его убили, Энрике. Как и охранника. Что это значит?
— Не знаю, сеньор Котез, — пожал плечами хозяин, печальными глазами глядя на замершего в кресле комиссара. — У нас слишком разные задачи и разное видение ситуации. Я здесь не для того, чтобы собирать аналитику.
— А это значит, что вы должны помочь мне покинуть Россию в ближайшие дни. Мы где-то допустили ошибку, по которой на нас вышел враг и начал уничтожать. Если Боргезе убит, то и его боевое крыло перестало существовать.
— Вы желаете уехать именно отсюда? А вы не учли тот факт, что в Новохолмогорске нет международного аэропорта?
— Не старайтесь выпячивать свою глупость, она вам совершенно не идет, — сердито оборвал его Котез. — Естественно, я знаю, что Новохолмогорск только для внутренних рейсов. Но отсюда есть рейсы в Колу, откуда можно уйти за границу несколькими путями. Поэтому, Энрике, постарайтесь разузнать, когда туда будет рейс, приобретете четыре билета.
— То есть вы не один сейчас?
— Одному, конечно, куда спокойнее разгуливать по темным русским улицам, — съязвил инквизитор. — Конечно, со мной преданные мне люди, которые всегда прикроют спину.
«Или ударят в нее, когда сочтут нужным», — едва не сорвалось с языка Энрике, отчего хозяин торопливо вскочил и бросился на кухню, откуда появился через несколько минут с подносом, на котором стоял заварной чайничек, две чашки, розетка с нарезанным лимоном, печенье и конфеты.
Пока пили чай, Котез молчал, о чем-то сосредоточенно думая. Потом озвучил то, чего Энрике больше всего боялся.
— Я останусь у вас, дружище. Мне появляться в городе опасно. Думаю, после смерти Боргезе меня ищут с не меньшим энтузиазмом.
— Но кто мог убить Марцио?
— Вопрос неправильный. Кто мог заставить Марцио проглотить яд? Вот это более точная формулировка. И я знаю, кто. Поэтому мне очень важно, Энрике, побыстрее попасть в Рим, любыми путями. У меня предчувствие, что надвигается нечто страшное.
— Четыре билета до Колы первым же рейсом, — уточнил хозяин квартиры, затолкал пальцы под помочи и поднялся с дивана. — Я все понял, сеньор Котез. Подождите минутку.
Он вышел в коридор и стал кому-то звонить. С легким акцентом и рассыпающимся в извинениях голосом поинтересовался, когда рейс до Колы.
— Послезавтра в полдень, никак не раньше, — развел он руками, вернувшись к своей чашке с чаем.
— Не очень удачно, — досадливо поморщился комиссар. — Почему-то рассчитывал на завтра. Интуиция иногда не срабатывает.
— Просто никуда завтра не выходите, чтобы лишний раз не дразнить судьбу, — посоветовал Энрике. — Я сам все сделаю. Мне только документы нужны на всю вашу группу.
— Утром возле дома будет стоять «рено-соболь» темно-синего цвета, — подсказал Котез, развалившись в кресле. Коньяк и горячий чай расслабили его, захотелось лечь в чистую постель и как следует выспаться за все эти дни, пока он драпал из Мезени — да, драпал, иначе и не назвать позорное бегство из небольшого городка, где, казалось, все жители подготовились к какому-то сражению. Как же он вовремя сообразил, что ждали именно его боевую группу, и дал отбой операции! Тем самым спас свою капитулу от разгрома. — Поедешь вместе с людьми, которые там будут. Они за тобой заодно и присмотрят, чтобы глупостей не наделал. А теперь я хотел бы поспать.
Энрике покорно собрал на поднос посуду и отнес на кухню. Комиссару он постелил на диване в гостиной, погасил свет и ушел в свою комнату. Доменико
