Бойс увидел по телевизору, что Бет готовится встать из-за стола и приступить к допросу. Он напечатал:
ТВОЙ ВЫХОД, МИЛАЯ.
Она встала и подошла к кафедре, взяв включенный ноутбук с собой.
Бойс напечатал:
ДЕРЖИ СВИДЕТЕЛЬНИЦУ ПОД КОНТРОЛЕМ.
— Мисс Ван Анка, — начала Бет добродушным тоном, — вы знакомы с сутью показаний капитана Грейсона?
— Да он просто спятил от морфия, — сказала Бабетта. — Сам не понимал, что говорит.
Алан Крадман гордо выпрямился, дабы все догадались, что именно он вложил эти доходчивые слова в уста Бабетты.
— Возражаю. Свидетельница не вправе давать оценку достоверности этих показаний с точки зрения медицины.
Все удивленно повернули головы. Это была Сэнди Клинтик. На чьей же она стороне? По общему мнению ученых критиканов, без Бойса Бейлора заместительнице ГП недоставало противника, «действительно заслуживающего ненависти».
— Принимается, — сказал судья, — прошу вас ограничиваться ответами на заданные вам прямые вопросы, мисс Ван Анка.
Бет продолжала:
— Вы слышали, что заявил капитан Грейсон в своих показаниях?
— Да уж, слышала.
— Вы сообщили суду, что смазали виагрой, смешанной с увлажняющим кремом, свою… своё место, имеющее отношение к делу. Это верно?
— Да.
— И много виагры вы израсходовали?
— Я что, похожа на Ли Харви Освальда? Мне хотелось, чтобы мужчина был доволен. А не мертв.
Бойс напечатал:
НЕ ВАМ РЕШАТЬ.
PS: ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ФИЛЬМ — ДРЯНЬ.
— Это не вам решать, мисс Ван Анка. Вопросы дозировки может решать только авторитетный медик.
— Авторитетный медик, который подделывает отчеты о вскрытии и дает показания, накачавшись наркотой? Я вас умоляю. Да этому типу я и вросший ноготь на пальце ноги не доверила бы. Царство ему небесное.
— Возражаю.
— Принимается. Мисс Ван Анка, вы должны отвечать на вопросы.
— Вот поэтому мой народ и покинул Европу.
— Еще один комментарий, и я обвиню вас в неуважении к суду.
Бойс напечатал:
ВМЕШАЙСЯ — БЫСТРЕЕ!! ОНИ ХИТРЯТ, ЧТОБЫ ДОБИТЬСЯ ПЕРЕСМОТРА ДЕЛА. НЕУВАЖЕНИЕ К СУДУ —> ВРАЖДЕБНО НАСТРОЕННОЕ ЖЮРИ —> РОСПУСК ПРИСЯЖНЫХ —> ДАВАЙ ВЫИГРАЕМ ЭТОТ ПРОЦЕСС, НЕ ДОЖИДАЯСЬ СЛЕДУЮЩЕГО.
— Бабетта… — сказала Бет.
Услышав, что Бет назвала ее по имени, Бабетта вздрогнула.
— Простите. Мисс Ван Анка. Мы… я… лишь хочу выяснить, много ли виагры вы израсходовали в ту ночь. Прошу вас, просто скажите суду — под присягой, — сколько пилюль вы измельчили и смешали с кремом.
— То есть честно?
Зал разразился смехом. Увы, ирония так и не дошла до Бабетты, которая слишком долго прожила среди людей, считающих лицемерие нормой.
— Честно. — Бабетта улыбнулась.
— Три. По пятьдесят миллиграммов. Я только хотела, чтобы мужчина проявил себя в постели, а не лежал бревном.
— Три пилюли? Синих?
— Вот таких. — Бабетта соединила большие и указательные пальцы в форме ромба. — Вообще-то можно давать половинку, но по мне — так это маловато.
— Я вас понимаю.
Внезапно две женщины стали похожи на старых подружек, увлеченно, со знанием дела беседующих о том, сколько виагры требуется их партнерам.
— От этого не умирают, — сказала Бабетта. — Конечно, можно и от бутерброда с ветчиной помереть, если им подавиться. Я прочла инструкцию по применению. Однажды ночью я дала Максу три. Он слегка разрумянился. Но не умер. А сейчас я могла бы дать ему и десять пилюль виагры.
— Своему мужу вы давали ее таким же способом, как моему?
— Нет. Я… ну, вы же знаете, как мужчины не любят признаваться?
— Еще бы не знать.
— Я измельчала пилюли и подсыпала ему в борщ.
— Понятно. И, наверно, последний вопрос, мисс Ван Анка. Как вам пришло в голову дать виагру моему… президенту таким способом?
— Я не могла подойти к его тарелке. Стоит агентам Секретной службы увидеть, что вы подсыпаете президенту в суп порошок, как они открывают огонь. У меня есть подруга, которая делает это таким способом, с увлажняющим кремом. Она сказала, что все получается. И все получилось. Ну, почти все.
— Благодарю вас, мисс Ван Анка. В данный момент вопросов больше нет. Сохраняю за собой право вызвать свидетельницу еще раз.
Бет взглянула на экран своего ноутбука:
ПОДМЕШАЕШЬ ЕЕ МНЕ В СУП — ПРИСТРЕЛЮ.
* * *
— Стоит ли верить ее словам о том, что она измельчила только три пилюли? — спросила Бет. — Я бы не удивилась, если бы она высыпала в миксер все содержимое пузырька.
— Да, — сказал Бойс. — Кажется, в кои-то веки она действительно говорила правду. Но Грейсон сказал, что в организме содержалось количество, эквивалентное тремстам миллиграммам. Значит, откуда-то взялись еще три пилюли. У него был рецепт?
— Ты что, шутишь? Каждый раз, когда врачи Белого дома дают президенту тайленол, это становится сенсационной новостью. Он бы ни за что не стал покупать лекарство по рецепту.
— А ты ни разу не видела пилюль в его туалетном столике?
— Я ни разу не рылась в его туалетном столике.
— Неужели?
— После того как нашла там упаковку из двенадцати презервативов.
— Из двенадцати? И когда только он успевал руководить государством? Но если предположить, что у него были пилюли… кто их ему давал?
Бет задумалась.
— Это мог быть только человек, которому он доверял. Доверял полностью.
Она назвала имя.
— Мы должны убедиться. Если мы усадим его на свидетельское место, а он начнет все отрицать, сложится впечатление, что мы действуем наугад. А мы не можем вызвать в суд восемьдесят лучших друзей президента и спросить у них, не давали ли они ему тайком пилюли для сухостоя. Они все равно соврали бы, и кто сумел бы опровергнуть их слова?
— Преимущество этого свидетеля, — сказала Бет, — в том, что он не умеет лгать под присягой.
* * *
— Защита вызывает Деймона Блоуэлла.
Деймон Блоуэлл казался подавленным, что не было характерно. Обычно он смахивал на питбуля, которого три дня не кормили.
Бет попросила вновь привести его к присяге, хотя формально он был по-прежнему связан первой.
— Мистер Блоуэлл, вы являетесь новообращенным христианином, не так ли?
— Так.
— И вы только что принесли присягу, поклявшись перед Богом, что ваши показания будут правдивыми, я правильно понимаю?
