– Привет, Максимка, – после пары гудков произнес я, вставив наушники и на диване развалившись.
– Привет, Вадимка, – узнал, сволочь.
– Я слышал, ты свой хобот пытаешься к моей жене пристроить.
Барсов рассмеялся в трубку. Ну вот как замечательно, сделал человеку смешно, отлично же. Бля…
– Нет, Дым, замужних дам в моем списке нет, – и снова этот смех.
– Джентльмен хороший, руки прочь от Кати. Ты знаешь, я дважды не повторяю.
– Ах ты про Катрину? – иронично уточнил. – С ней было приятно, – не продолжительная пауза, – познакомиться.
– Как познакомился, так и раззнакомишься.
– А теперь послушай ты: мне твое разрешение не требуется. И ей, кстати, тоже.
– Если попробуешь мстить через нее, если подставишь…
– Я не воюю с женщинами, – холодно прервал. – Особенно с такими красавицами. Между нами чисто бизнес. Пока, – и отключился. Мудак.
Я отбросил телефон. Черт! Как я докатился до жизни, что свою жену должен у постороннего мужика отвоевывать?! Бизнес у него, блядь! Уж Барсов не упустит возможности Мальвину мою попробовать. Мстить будет. Одна надежда на Катю и ее разумность.
Я сбросил вчерашние шмотки и в большое зеркало душевой на себя посмотрел. В зале я себя не жалел, поэтому на форму не жаловался – сухое крепкое тело, перетянутое рельефом мышц. Я стал в стойку и побоксировал, ловя каждое движение в отражении. Неплохо вроде, но реакции уже не те.
На раковину оперся и задумался. Мог ли Барсов понравиться Кате? Мы не виделись лет пять где-то, но он не урод и не дурак. Бабам такие нравятся. Блядь. Значит, мог бы.
А она ему? О да! И дело не в наших терках: Катя действительно красивая, по-настоящему, не только за счет ухода, шмоток и цацек. К такой не каждый осмелится подойти, не каждый потянет. Песня даже была такая в лохматых годах:
Такие девушки, как звезды, такие звезды, как она…
Бриллиант у меня был. Так долго я владел им, что замылилась и ценность, и чистота. Привык, обыденной жизнь показалась. И куда может драгоценность из сейфа деться? Она же в надежном месте под кодовым замком, а я всего-то погулять вышел. Да так и остался без родного угла.
А ведь нам хорошо вместе было и совсем не скучно. Я улыбнулся, вспомнив Лазурный берег. Мы с Игорем и Машей отдыхали тогда. Кате двадцать пять стукнуло, и я во Францию ее повез праздновать.
– Мы точно уверены, что нам это нужно? – я скривился, рассматривая огромный белоснежный лайнер. Я обожал все, что связано с водой, но отдыхать в открытом море с тысячей человек – убейте меня! И не сбежать ведь!
– Всего два дня, – Катя легко поцеловала меня. – Мы сойдем в Монте-Карло и пойдем наконец в твое казино.
– Я и здесь схожу, – буркнул, поднимаясь по трапу.
Сказано-сделано. Вечером я надел смокинг, вооружился сигарой и, призвав свою удачу, собрался брутально резануться в покер: сколько-то выиграть или столько же проиграть. Меня уже ждали, только муза моя наряжалась уже час.
– Кать, ну ты готова? – я выразительно постучал по циферблату часов.
– Нет, – беспечно отозвалась, колдуя над волосами.
– Нас ждут уже.
– Так иди.
– Партия начнется через пять минут.
– Я же сказала: иди.
– Ага, а потом окажется, что я жену на покер променял.
– Да иди уже! – топнула ногой, но глаза улыбались. Пойду, пожалуй, тогда. Мы с Игорем забиться хотели на его новейшую игровую херовину. В общем, мужские дела.
Я напряженно в карты смотрел, когда атмосфера в пафосном зале для карточных игр неуловимо загустела, наполнилась напряжением. Сексом запахло. Я оторвал взгляд, когда меня Игорь локтем толкнул, и на распахнутые королевские двери взглянул. Моя Мальвина перевоплотилась в роковую соблазнительницу, пришедшую прямо из другого мира. Нуар, страсть, секс. Невероятно откровенное алое платье со сногсшибательным разрезом практически до трусиков и два треугольника на тонких бретельках, едва прятавших соски. Густая белоснежная волна из крупных локонов, переброшенных на одно плечо, кровавые губы и жгучий взгляд в облаке пушистых ресниц. В брюках сто процентов стало тесно не только у меня, но женщина-то моя! Я ее ночью раздену и любить буду, пока пощады не попросит.
– Это еще что? – сквозь зубы выдохнул, когда жена, даже взглядом меня не удостоив, в высоком стуле у бара устроилась. И на нее смотрят все: и мужчины, и женщины. Возмутительно красивая и вызывающе сексуальная!
– Месье, банк повышают на тысячу, вы продолжаете?
– Я пас, – и карты сбросил. У меня тут жену какой-то лягушачий хрен кадрить пытается!
Я едва нашел стул и вклинился между ней и каким-то жутко манерным козлом.
– Пардон, месье…
– It's my wife! – буквально прорычал и на Мальвину посмотрел, лениво коктейль цедившую.
– Кать, ну что ты за сучка такая, с ума меня свести хочешь, а?
Она с недоумением повернулась, бровь тонкую вздернула:
– Откуда вы знаете мое имя?
Даже так…
– За эту информацию мне пришлось драться, но вы так прекрасны, что я готов сражаться с целой армией.
– И с моим мужем?
Я охренел. А я кто? Непривычно даже в игре допускать, что у Мальвины может быть другой Буратино.
– А где ваш муж? – и оглянулся нарочито демонстративно.
– Играет в покер.
– Если он предпочел карты вам, то он еба… идиот.
– Есть такое, да.
Вот зараза вредная!
– Катя, а давайте поднимемся ко мне…
Мне срочно нужно трахнуть ее. Моя женщина. И нехер на нее пялиться!
– Скучно, – она эротично прошлась по соломинке языком, и член отреагировал еще пуще! Хотя куда уже: и так, как флагшток, небо таранит. А Катя вместо того, чтобы пожалеть, улыбки обворожительные раздавала направо и налево.
– Тогда, может, потанцуем? – привлек ее внимание легким касание к шелковой коже плеча. Катя улыбнулась и распутала бесконечные ноги на высоких острых шпильках. Мы прошли в другой зал, где выступали музыканты и ужинали гости.
– Катя, – шепнул, спину поглаживая, – кажется, я вас люблю.
– Не быстро ли? – кокетничала она.
Я едва сдерживался, чтобы не запустить руку в разрез и не сдавить крепкие ягодицы.
– Давайте убежим?
