Экономка, впуская их в дом, добавила:
— Знаете, мадам, в последнее время на Скраггза стало просто невозможно положиться. Я думаю, его отсутствие не слишком-то скажется в доме. — Потом она несколько удивленно посмотрела на Мередит. — Вы вместе пройдете к леди Арбутнотт, мадам? Или же мне отвести юную леди в буфетную и чем-нибудь угостить?
Мередит с тревогой взглянула на Августу, как бы молча умоляя не лишать ее обещанного удовольствия. Она так мечтала увидеть этот знаменитый клуб.
— Мередит останется со мной, — сказала Августа, открывая дверь гостиной.
— Как вам будет угодно, мадам.
— Ну вот, Мередит, и наш клуб. — Девочка не отставала от нее ни на шаг. — Добро пожаловать!
В «Помпее» было весьма людно, хотя лондонский сезон уже миновал. Августа здоровалась со своими приятельницами, иногда останавливаясь, чтобы немного поболтать с ними, и снова продвигалась к камину, где, как всегда, сидела леди Арбутнотт.
Розалинда Морисси, прервав оживленный разговор, поздоровалась с Августой и улыбнулась Мередит.
— По-моему, состав членов клуба молодеет день ото дня!
Мередит вспыхнула и вопросительно посмотрела на Августу, не зная, что ответить.
— Никогда не следует пренебрегать возможностью расширить кругозор юной леди, — заявила Августа. — Разрешите представить мою дочь. Сегодня она у нас в гостях.
Минутку поболтав с Розалиндой, они продолжили свой путь.
Мередит с круглыми от любопытства глазами старалась запомнить каждую деталь — от картин на стенах до газет на столах.
— Неужели здесь действительно все так, как и в папиных клубах?
— Очень похоже, насколько нам позволено о том знать, — шепнула Августа. — Только там одни мужчины, а здесь дамы. Да и ставки за игорными столами у нас не так высоки, как в клубах на Сент-Джеймс-стрит, ну а остальное все почти так же. По-моему, нам отлично удалось создать нужную атмосферу.
— Мне очень, очень нравятся эти картины, — призналась Мередит. — Особенно вон та.
— Эго портрет Гипатии , — пояснила Августа. — Она была известным ученым и жила в Александрии. Писала книги по математике и астрономии.
Мередит внимательно слушала.
— Может быть, и я когда-нибудь напишу книгу.
— Может быть.
И тут Августа заметила, что Салли на другом конце гостиной повернула голову и смотрит на нее. Но радость от встречи с любимой подругой омрачила тревога…
С первого взгляда Августе стало ясно, что здоровье Салли значительно ухудшилось за последний месяц. Она, безусловно, как и всегда, старалась выглядеть как можно лучше, однако элегантное платье не могло скрыть ее бледности. Кожа Салли стала болезненно прозрачной, а сама она казалась просто невероятно хрупкой. Болезнь выдавали и ее глаза: в них плескалась постоянная боль, которую она скрывала поистине стоически. Это было невыносимо! Августе очень хотелось расплакаться, но она прекрасно понимала, что своими слезами только расстроит Салли.
Она просто бросилась к ней, опустилась перед креслом на колени и ласково ее обняла:
— Ах, Салли, как чудесно снова тебя увидеть! Я так о тебе беспокоилась.
— Ну я все еще здесь, как видишь, — отозвалась Салли поразительно твердым голосом. — И куда больше, чем прежде, занята, помогая тирану, за которого ты вышла замуж. Грейстоун всегда очень суров в отношении своих подчиненных.
— Ты помогаешь Грейстоуну? Неужели и ты? — простонала Августа, когда до нее дошел смысл слов Салли. — Ну да, мне следовало бы догадаться раньше. И ты тоже участвовала в его… — Она запнулась, вспомнив о Мередит.
— Ну разумеется, дорогая моя. Ты же знала о моем довольно неприглядном, с точки зрения света, прошлом, не так ли? — Салли тихонько засмеялась, явно довольная собой. — А теперь представь меня юной леди. Если не ошибаюсь, дочь Грейстоуна?
— Совершенно верно. — Августа познакомила их, и Мередит склонилась перед Салли в почтительном реверансе.
— Вы так похожи на своего отца, что ошибиться просто невозможно! — Салли любовно оглядела девочку. — Его умные глаза. Его сдержанная улыбка. Как это мило! Ну беги, Мередит, полакомься пирожными в нашем буфете.
— Благодарю вас, леди Арбутнотт.
Салли посмотрела ей вслед: Мередит тут же устремилась к подносам с различными закусками, установленным на другом конце комнаты. Потом Салли медленно повернулась к Августе:
— Очаровательное дитя!
— И обладает точно такой же склонностью к научным исследованиям, как и ее отец. Собирается когда-нибудь написать книгу. — Августа опустилась в соседнее кресло.
— Что ж, вполне возможно, напишет. Зная Грейстоуна, можно предположить, что в расписании ее занятий только самые серьезные и познавательные предметы? Просто кошмар! Дрожь пробирает от одной только мысли об этом.
— Не бойся, Салли, — рассмеялась Августа. — Я уже позаботилась, чтобы ввести в расписание Мередит кое-какие легкомысленные дисциплины. Их там явно недоставало. И мы уже начали заниматься с ней рисованием и художественной литературой. Кроме того, я заручилась поддержкой ее гувернантки, и мы посвящаем Мередит в такие факты истории, о которых она никогда не прочтет в книгах своего отца.
— Ах ты, моя неисправимая Августа! — Салли тоже засмеялась. — Я знала, что ты будешь прекрасной парой для Грейстоуна. Впрочем, он и сам в глубине души должен был это понимать, иначе никогда бы не написал твое имя первым в своем списке.
— Первым? Ты серьезно? А я-то всегда считала, что стою в самом конце! Ну это ему, наверное, потом в голову пришло. — Августа налила себе чаю и снова наполнила чашку Салли. Поставив чайник на стол, она заметила возле кресла подруги небольшой графинчик с ее тонизирующим питьем.
Когда Августа уезжала из Лондона, Салли принимала это лекарство только в случае необходимости. Теперь же она явно с ним не расставалась.
— Нет, как раз, напротив, ты была у него все время на уме, — возразила Салли. — Познакомившись с тобой, Грейстоун уже не мог о тебе не думать.
— Ну да, когда у тебя крапивница или прыщик, который ужасно чешется, ты не можешь о них не думать.
Салли снова засмеялась:
— Ты себя недооцениваешь, дорогая. Между прочим, должна предъявить тебе кое-какие претензии: из-за тебя я лишилась отличного дворецкого.
— Ну, не стоит винить в этом меня. Это моя кузина заставила бедного Скраггза покинуть свой пост.
— Так я и поняла, — улыбнулась Салли. — Я прочитала об их помолвке вчера в «Морнинг пост». Думаю, они будут отличной парой.
— Дядя Томас тоже очень доволен.
— Разумеется. Шелдрейк немножко повеса, но я никогда не сомневалась, что он стремится исправиться. Он устал слоняться по Лондону после возвращения с Континента, подыскивая, чем бы заняться. Женитьба и необходимость обратить наконец внимание на поместье отца откроет перед ним именно тот путь, который ему нужен.
