Сибил стала внимательно разглядывать потолок, щеки ее горели смущенным румянцем.
— Не стесняйтесь проверять все, что пожелаете, — серьезно сказал Оливеру Джонатан. — Я попрошу моего бухгалтера направить вам копии моих последних налоговых отчетов, если это поможет.
— Спасибо, — сказал Оливер. — Это было бы очень полезна.
Сибил сердито уставилась на него.
— Предупреждаю тебя, Оливер, не смей меня позорить.
— Я и не думаю этого делать, Сибил! — Оливер повернулся к Энни:
— Ты готова идти?
Энни была удивлена, мягко говоря.
— Разве мы уже уходим?
— Да.
Энни принялась было спорить, но что-то в выражении лица Оливера остановило ее. Она повернулась к Вэлери:
— Ну хорошо, в таком случае прими еще раз мои поздравления, Вэлери.
— Спасибо, — тихо сказала та. Сделав шаг вперед, она быстро и нежно обняла Энни. — За все.
Энни смущенно улыбнулась и попрощалась с остальными Рейнами. Оливер взял ее за руку и направился к двери. И опять перед ним, как по волшебству, расступались люди.
У обочины в лимузине ждал Болт. Он вышел, чтобы открыть им дверь.
— Почему мы так торопимся? — спросила Энни, когда Оливер аккуратно запихнул ее на заднее сиденье машины. — Мне так понравилось.
— Извини, мы действуем в соответствии с расписанием, — сказал он, усаживаясь рядом с ней.
— Каким расписанием? — Энни старалась в темноте прочитать что-либо на его лице, пока Болт отъезжал от тротуара.
— У меня сегодня вечером деловая встреча. — Оливер взглянул на светящийся циферблат часов на панели лимузина. — Я провожу тебя домой, а затем Болт отвезет меня на встречу. Вернусь через пару часов.
— Ты ничего не говорил об этой встрече. Насколько мне известно, у тебя по вечерам никогда не бывает деловых встреч. Что ты задумал, Оливер?
— Тебя это никак не касается, Энни.
— Значит, наоборот, меня это точно касается. Предупреждаю, Оливер: если ты не объяснишь мне, что происходит, я пойду с тобой на эту так называемую деловую встречу.
Казались, угроза его удивила.
— Нет, Энни, ты не пойдешь со мной.
— Скажи, куда ты идешь.
— Мне бы не хотелось.
— Подожди секундочку, это имеет отношение к тому, что недавно произошло, так?
Оливер помедлил.
— Некоторым образом. Это имеет отношение к Бэрри Корку.
— Какое? — быстро спросила она. — Он ведь все еще без сознания?
— Да, насколько нам известно. — Оливер несколько секунд смотрел на нее, как бы раздумывая, что можно ей сказать. — Мы с Болтом собираемся сегодня вечером взглянуть на его квартиру. Это не займет много времени.
— Зачем? — спросила Энни. — Что вы там собираетесь найти?
— Не знаю.
— Я пойду с тобой.
— Нет, Энни.
— Да.
Он слегка улыбнулся в темноте.
— Нет.
Спустя три четверти часа Болт уже что-то сделал с замком задней двери небольшого дома Корка. Дверь бесшумно открылась.
— Я не думал, сэр, что вы сумеете убедить миссис Рейн остаться дома.
— Миссис Рейн достаточно умна, чтобы понять, когда она проигрывает спор. — Оливер оглянулся, желая убедиться, что крошечный дворик пуст.
А вдруг залает собака или появится любопытный сосед — этого они боялись больше всего. К счастью, окрестности Северного Сиэтла были спокойными, почти пустынными.
Доставив Энни домой, они с Болтом сменили лимузин на «мерседес», дабы не привлекать внимания местных жителей.
Оливер вошел в дверь и очутился в кромешной темноте. Занавеси были задвинуты.
— Вы только не обижайтесь, сэр, но я был удивлен, когда она с такой легкостью сдалась. — Болт следовал за Оливером.
— Просто я облегчил для нее задачу, сказал, что если она будет настаивать на своем, то я отменю весь план.
Энни пришла в негодование, но в конце концов поддалась угрозе. Конечно, Оливер не признался Болту, что и сам он был удивлен и какое почувствовал огромное облегчение от этой относительно легкой победы. Вероятно, следует быть с ней построже.
«Проблема с Энни заключается в том, — думал Оливер, вынимая небольшой карманный фонарь, — что ей многое сходит с рук». Она сразу же взяла на себя инициативу в их отношениях. Сначала Энни диктовала ему условия их женитьбы, затем попыталась внедриться в уклад всей его жизни. Она давала свои указания даже в постели.
Энни, конечно, желала ему только хорошего, но ее уверенность, будто она может полностью подчинить себе Оливера, переполнила чашу его терпения. От мысли, что он готов изменить собственное мировоззрение, лишь бы ублажить Энни, его передернуло.
Хотя во многих отношениях Рейн перестал быть хозяином своей жизни. Самое главное, стал ощущать свою уязвимость, чего раньше за ним не наблюдалось. Более того, уязвимость для Оливера всегда ассоциировалась со слабостью, а слабый человек не может защищать свою семью.
— Я проверю спальни, — сказал Болт.
— Только, прежде чем зажечь фонарь, убедись, что занавеси задернуты.
Болт издал какой-то рокочущий звук, который, возможно, был смехом.
— Вы говорите, как профессиональный домушник, мистер Рейн.
— Я брал уроки у своей жены, — пробормотал Оливер. — Если Энни может это делать, то и я в состоянии.
«Но вряд ли я могу назваться просто любителем, тайно проникающим в чей-то дом», — мрачно напомнил он себе.
В его памяти возникла та ночь пять лет назад, когда они с Дэниэлом проникли в склад, где Уолкер Гришэм заключал свою последнюю сделку по продаже оружия. «Фактически это не было взломом», — подумал Оливер. Все-таки склад принадлежал одной из его компаний. Тем не менее он испытывал тогда столь же острое ощущение тревоги и чувствовал тот же прилив адреналина в крови, как и сегодня. В тот раз он так же не мог избавиться от мысли, что преступает закон.
Пять лет назад их с Дэниэлом чуть не убили во время похожего трюка.
— Будь осторожен, Болт, — тихо предупредил Оливер.
— Все чисто, — ответил тот. — Занавеси закрыты.
Вспомнив, как Энни обнаружила записи около настенного телефона в доме Торпа, Оливер начал исследование с этого варианта. Однако на лежавшем на телефонном столике блокноте Корка не было нацарапано никаких загадочных цифр.
Он выдвинул ящик стола, но не нашел ничего, кроме нескольких ручек и телефонного справочника Сиэтла. Там не было ни записных книжек, ни блокнотов с фамилиями, которые могли бы представлять интерес.
