– Я могу объяснить тебе значение твоего сна.
Скаргилл вышагивал перед прилавком киоска: худая, долговязая, сутулая тень в тесном темном пространстве. Он не только болен, поняла Изабел. Его окружает атмосфера беды и отчаяния. Он напоминал наркомана, у которого начиналась ломка. С длинных пальцев небрежно свисал пистолет.
– Вы знаете, кто я? – мягко спросила она.
– Да, конечно. – Он нетерпеливо взмахнул пистолетом. – Док сказала, что вы главный аналитик снов Пятого уровня в центре Белведера.
– Совершенно верно. Мартин Белведер показал мне часть описания вашего сна. Он хотел узнать мое мнение. – Изабел помедлила, прежде чем спросить: – Амелия, разумеется, объяснила, что я эксперт по экстремальным снам?
– Тот еще эксперт! – презрительно хмыкнул Скаргилл, скривив рот. – Это вы сказали Белведеру, что красное цунами – блокирующий образ? Символ моей неспособности достичь состояния Пятого уровня? Спасибо большое, без вас обойдемся! Думаете, я сам не в силах этого понять? Я знаю, что заблокирован, черт побери! Хотел, чтобы Белведер объяснил, как убрать блок! CZ-149 не действует!
– Я устала повторять людям, что могу работать куда лучше при наличии контекста, дополнительной информации. Необходимо что-то знать о сновидце и ситуации, в которой он оказался, чтобы дать наиболее точное истолкование. Но доктор Би не хотел ничего говорить ни о вас, ни об окружающих ваш сон обстоятельствах. – Она помедлила, подождала, пока Скаргилл поднимет на нее глаза, прежде чем добавить: – Теперь я знаю гораздо больше и могу лучше истолковать ваш сон. Конечно, мне не помешает получить кое-какие дополнительные детали.
– Какого черта тебе нужно? – взорвался Скаргилл, снова вытирая лоб. – Номер моего страхового полиса?
– Могу я предположить, что в вашем сне присутствует вода?
Скаргилл поколебался. Изабел показалось, что он пытается пристально вглядеться в ее лицо. Похоже, он наконец заинтересовался!
– Да, – кивнул он. – Я обычно ныряю в океан. Но как только пытаюсь вынырнуть на поверхность, появляется чертово красное цунами, готовое накрыть меня, если я хотя бы попробую достичь состояния Пятого уровня.
– Как я понимаю, вы перенесли черепно-мозговую травму, повлиявшую на вашу способность видеть экстремальные сны?
Скаргилл злобно выругался.
– Моя рана зажила, и считается, что у меня с головой все в порядке. Почему же я не могу видеть сны, как раньше?
– Побудьте со мной. Я еще собираю контекст. Судя по вашему с Амелией разговору, вы ожидаете, что Эллис снабдит вас новым поколением лекарства?
– Верно.
Пистолет в его руке зловеще дрогнул.
– Вы еще не поняли, что Амелия – лгунья и убийца? – спокойно спросила Изабел. – Ей ни в чем нельзя доверять.
– Неправда! Док хочет помочь мне.
– А я подозреваю другое. Она задумала вас подставить.
– Вздор!
– Она задумала разом расправиться со всеми. Не думаю, что вы, Эллис, я или даже Йолланд переживем эту ночь.
– Заткнись! – прошипел Скаргилл. – И больше ни слова о доке! Она спасла мне жизнь в тот день, в охотничьем домике!
– Только потому, что у нее сложился план, как вас использовать. Именно это она и делает. Использует людей, чтобы добиться цели.
– Я велел тебе не говорить о ней, – прошипел Скаргилл и снова принялся метаться по киоску. – Расскажи о моем сне.
– Я делаю все, что могу. – Изабел глубоко вздохнула. – Но мне все еще необходим более широкий контекст. Скажите, при разговоре с Мартином Белведером вы упомянули, что регулярно принимаете большие дозы CZ-149?
– Нет.
– Что же, неудивительно, что ни он, ни я не смогли объяснить ваш сон с цунами.
Скаргилл повернулся и угрожающе шагнул к ней. Его страх и отчаяние были в этот момент почти ощутимы.
– Расскажи о моем сне, черт тебя возьми!
– Хорошо.
Теперь туман настолько сгустился, что Амелия уже не видела огороженную железной сеткой автостоянку. Тяжелая, густая, серая масса поглотила дневной свет еще до того, как зашло солнце. Амелия не ожидала, что погода так ее подведет. Впрочем, делать все равно нечего! Какой у нее выход? Увидев Эллиса в коридоре рядом с кабинетом Белведера, она поняла, что времени не осталось и действовать нужно быстро.
Как ему удалось так быстро все понять? – спрашивала она себя в сотый раз. Хотелось бы знать, где она допустила ошибку. Амелия давно привыкла учиться на своих ошибках. Собственно говоря, исследователю так и полагалось делать, а она всегда считала себя человеком исключительных способностей. Ее родители, специалисты по генетике, постарались создать идеального ребенка. С ранних лет распознали ее таланты и сделали все, чтобы отточить их и развить.
Амелию посылали в самые продвинутые школы, нанимали лучших преподавателей. От нее на каждом шагу требовали успеха и совершенства во всем, и она из кожи вон лезла, чтобы отец с матерью были довольны, какой бы ценой ни приходилось платить за это. Она жертвовала всем: игрушками, друзьями, романами, – чтобы достичь целей, поставленных для нее родителями. В конце концов, они с самого начала дали понять, что могут любить только идеальное, успешное дитя.
К сожалению, со временем ей пришлось убить и мать, и отца. Ничего не попишешь, иного выхода не было. Оказалось, что никто не способен быть совершенством. Рано или поздно неудачи неизбежны. В день окончания колледжа Амелия решила, что больше не вынесет холодного презрения и брезгливости, с которой родители относились к ее редким ошибкам. Поэтому Амелия избавилась от отца и матери.
Но хотя родителей давно не было на свете, в ушах до сих пор звучали грубые упреки, когда что-то шло не так, как было задумано.
– Йолланд! – окликнула Амелия, останавливаясь возле ворот.
– Я здесь. Эти ублюдки еще у меня попляшут, – донесся голос Йолланда из билетной будки у входа. – Думают, что могут издеваться над окружающей средой. Это им не сойдет с рук. Обещаю проучить их так, что вовек не забудут!
Амелия едва не застонала от омерзения. Список бывших заключенных, участвовавших в Брэклтонской программе перевоспитания, еще до рассвета станет меньше на одно имя. Ничего, ей их не жалко. Работать с этими типами нелегко, зато у них есть свои достоинства. Хорошо еще, что эти двое, Алберт Гиббс и Йолланд, как оказалось, жили в Лос-Анджелесе и смогли приехать по первому зову.
– Ты настоящий герой, Йолланд, – заверила она. – Только немногим людям хватило бы мужества сделать то, на что отважился ты. Взрыватели готовы?
– Все устроено.
– Помни, нужно ждать моего сигнала.
– Понятно.
– Так почему я не могу прорваться через это красное цунами? – спросил Скаргилл.
