старшему брату — нам — какие-нибудь гребаные неприятности.
— Принцесса высказалась, — говорит Алекс, подмигивая в сторону Калли.
Она закатывает на него глаза и меняет тему.
— Кто-нибудь говорил с Эмми? Она не отвечает на звонки.
Все взгляды устремляются на Тео, заставляя его попятиться назад. — Что? Зачем мне было с ней разговаривать? — Спрашивает он, совершенно оскорбленный. Но в ту секунду, когда его глаза встречаются с моими, я читаю правду. Нахальный ублюдок лжет сквозь зубы.
— Она в порядке, — отвечаю я за него.
— Да. Значит, ей удалось не влезть в ваше дерьмо прошлой ночью?
Я поднимаю на нее бровь.
— Наше дерьмо? — Спрашивает Тео. — Ты просила или не просила стать частью этого? — Ее губы приоткрываются, чтобы ответить, но он опережает ее. — Наше дерьмо — теперь твое дерьмо. Возможно, ты и не держала палец на спусковом крючке, малышка Си, но теперь ты часть этого, так что смирись с этим.
Она несколько нервно сглатывает, услышав серьезный тон Тео.
— Х-хорошо. Чёрт побери. Я просто хочу знать, все ли в порядке с моим другом.
— Она в порядке, — холодно говорит он, заставляя меня задуматься, так ли это на самом деле.
Мои глаза прищуриваются, глядя на него, пытаясь прочесть между строк.
Он вернулся туда прошлой ночью из-за нее, я бы поставил на это гребаные деньги.
Он незаметно качает мне головой.
— Я иду в туалет, — фыркает Калли, удаляясь по коридору. Ей не нужно спрашивать, куда идти, учитывая, что именно она и Селена вчера наполнили эту квартиру всем, что нам могло понадобиться. Они ходили по магазинам не только за нарядом Стеллы.
— От чего трусики задрались? — спрашивает Алекс.
— Не говори о трусиках моей сестры, — рявкает Нико.
— Господи, — бормочет Тео, кидая в него круассаном. — Засунь это себе в лицо и прекрати, блядь, болтать.
Снова раздается звонок, и я встаю с дивана. Есть лишь горстка людей, которые знают об этом месте, так что нетрудно догадаться, кто мог бы присоединиться к нам.
Проверяя экран, я нахожу именно то, что ожидал.
Сам дьявол смерти.
— Доброе утро, солнышко, — пою я.
Деймон смотрит на меня в ответ своими холодными, пустыми глазами и даже не пытается улыбнуться.
Странный трах.
— Как она? — Спрашивает он, приглашая себя войти.
— Все еще спит, но с ней все будет в порядке.
— Эй, братан, — говорит Алекс, когда я появляюсь перед ним. — Сатана выпустил тебя сегодня поиграть, да?
Деймон отшвыривает его, прежде чем украсть его кофе и примоститься на подлокотнике пустого кресла, когда Калли снова появляется в коридоре.
Ее шаги немного замедляются, прежде чем она кивает чему-то или, скорее, кому-то позади меня.
Обернувшись, я нахожу свою девушку, стоящую в дверном проеме, одетую только в мою рубашку со вчерашнего вечера, и с ленивой, сонной улыбкой на лице.
— Стел, — выдыхаю я, мое сердце бешено колотится в груди, когда я восхищаюсь ее красотой, ее силой, ее гребаной стойкостью.
Оттолкнувшись от дивана, я подхожу к ней, беру ее лицо в свои руки и смотрю прямо в ее глаза, ища любые признаки того, что последствия ее панической атаки прошлой ночью все еще могут сохраняться.
— Я в порядке, — шепчет она так, что только я могу ее услышать. — Я обещаю.
— Прости, что я оставил тебя. Эти засранцы объявились.
Она улыбается мне, прежде чем посмотреть через мое плечо на наших посетителей.
— По-другому и быть не могло.
— Иди и возьми свой кофе, пока он не остыл, принцесса, — говорит Тео, в его тоне слышна гордость.
Взяв ее за руку, я отворачиваюсь, готовый повести ее к парням, но она тянет меня за руку, оттаскивая назад.
Я прижимаю ее к стене, прижимаясь к ней всем телом, положив предплечье рядом с ее головой.
— Я думаю, ты кое-что забыл, — мурлычет она.
— Черт возьми, только не снова, — жалуется кто-то, но я слишком потерян в глазах моей девушки, чтобы признать, кто это был.
— Да, я думаю, что забыл, — бормочу я, наклоняясь и касаясь своими губами ее губ. — Доброе утро, детка.
Она выгибается навстречу мне в ту секунду, когда я завладеваю ее губами, сжимаю ее бедро в своей руке и крепче прижимаю ее к себе.
Кто-то по-волчьи свистит, когда мой язык погружается в ее рот, и я сбрасываю с себя того, кто бы это ни был, когда тону в ней.
Искушение затащить ее обратно в спальню велико, но она принимает решение за меня, когда наш поцелуй заканчивается.
— Давай, мне нужен этот кофе.
Обнимая ее за талию, я прячу свой бушующий стояк за ее телом, пока мы возвращаемся к дивану, движение, которое никто из парней не пропускает. Калли просто смотрит на нас слезливыми глазами девочки-подростка. Что-то подсказывает мне, что когда-нибудь скоро она действительно испытает, что значит быть частью этой жизни, и та невинность, которая еще светится в ее глазах, та, которую Нико так долго пытался защитить, съежится и умрет. Я надеюсь, что ради нее этого не произойдет, но я знаю, что на самом деле это неизбежно.
Стелла устраивается у меня на коленях и принимает свой кофе от Тео и шоколадную конфету от Алекса, и мы все привыкаем к нашей новой норме в нашем новом доме, в то время как все они смотрят на нее с гордостью и благоговением в глазах — но никто больше, чем я, потому что никто из них не может по-настоящему ценить, насколько, блядь, невероятна женщина в моих объятиях, как она ставит меня на колени каждую секунду каждого гребаного дня.
Наклоняясь вперед, я целую нежную кожу за ее ухом и вдыхаю ее вызывающий привыкание аромат.
Отворачиваясь от Калли, с которой она разговаривает, ее глаза встречаются с моими.
— Ты в порядке? — Спрашивает она.
— Да. Просто нужно было… — Ее брови хмурятся, пока она ждет, когда я закончу. — Я люблю тебя, Чертовка. — Ее лицо смягчается, на губах появляется довольная улыбка. — Я не могу дождаться, когда мы вместе сожжем весь остальной ад дотла.
ЭПИЛОГ
Стелла
— Девочка, мне это действительно было нужно, — говорю я, когда мы с Калли выходим из спа-салона ее мамы, низкое зимнее солнце заставляет нас щуриться.
Застегивая молнию своего пальто, я прижимаюсь к его теплу, поскольку температура воздуха угрожает испортить мне настроение.
— Что дальше? — Спрашиваю я, вспоминая, как она сказала мне, когда приехала за мной сегодня утром, что у нее планы на весь наш день.
Она достает свой сотовый и нажимает на экран, отправляя кому-то сообщение, пока мы спускаемся
