— Вы кто, откуда, я вас не знаю?
Столкнувшись с препятствием, он попробовал отбрехаться от назойливой сиделки, мол из другого отделение на подмене, и пройти к спящему Саше. Но упрямая девчонка заступила ему дорогу.
— Не пущу, пусть вас представит мой отец, раз вы по подмене.
Поняв, что миром не одолеть, а шум ему не нужен. Стукнул её в лицо кулаком, пытаясь вырубить одним ударом. Наташа, сделав неудачную попытку увернуться, подняла шум, выплеснув ему в лицо заранее приготовленное на этот случай лекарство. Этим спасла, ворвавшихся в палату на её крик ребят от пуль. Бросив оружие и вопя от боли, ничего не видя, он крутился, как ужаленный на месте. Саша проснувшийся от идущей борьбы и крика Наташи, таращил спросонья, без какого либо понятия глаза. Наташа, всё ещё закрывая его собой, голосисто крича, с кем-то яростно и явно не на равных борясь. Влетевшие в палату на помощь ребята, скрутили кинувшего оружие и держащегося за глаза от боли мужика. Сдёрнув с которого повязку с лица и нахлобученную на лоб шапочку, Кирилл узнал Фролова. На его лице просто было написано: "Ай да мы!"
— Фи, ля комедия, — воскликнул Антон. Надо решить следующий вопрос- вызываем мы милицию или нет и что говорим в обоих случаях.
— Прилетел ворон поклевать? — прошептал Саша.
— Так хорошо везде шёл, без следов и такой облом, — язвил Антон, проверяя карманы.
— Сашёк, какие гости зашли тебя проведать, — Кирилл держа его руки замком, тоже не сдержался от выражения своего состояния.
А тот орал мотая головой и матерясь. Но на его вопль не обращали внимания.
— И гостинец принесли, закачаешься, — потрогал носком полуботинка оружие Антон.
— Сеструха, ты как? — подал Кирилл платок Наташе. — Нос опухнет. Хорошо ему курносому досталось. Руку не выбил?
Натка морщась, в знак проверки, покрутила рукой.
— Больно, но кажется, обошлось.
— Иди, умойся. Вся в крови. Вон как орёт, народ собирает. Сейчас наши защитники заявятся. На готовенькое всегда безотказные. Бардак.
Антон занимаясь "гостем" поддакнул:
— Да, медики опередили наши рассуждения, вызвав любимую народом к нашему шалашу…
— Что с Натой? — заёрзал Саша, пытаясь повернуться к ребятам.
— Ничего оклемается, сестра дралась, как тигрица, — заверил его Кирилл.
— Это точно Александр Валентинович, с тебя ей шоколадка. Заработала, — подмигнул, появившейся в дверях душевой, Наташе и Антон.
— Чего вы оба несёте, девочка пострадала, а они хохмят, — рассердился Саша.
— Мы по-доброму, — улыбнулся Антон. — Понимаем, что этот цыплёнок спас не только тебя, но и нас, не дав продырявить этой суке. Молодцом девка. Плеснула ему в зенки дрянь какую-то. Он слепым котёнком сейчас загибается.
Тот опять завопил:- "Промойте канальи глаза. Терпения нет, как печёт…"
— Нормально, — рявкнул Кирилл. — Полезно для организма.
— Ох, и кадра ты Сашёк пригрел. Ещё и пушкой балуется. Не желаешь спросить у него, за что он тебя так отблагодарить старался? — скосил в сторону Саши Антон глаза.
— Потом. Сейчас видеть его не могу, — отвернулся Саша.
— А мы с тобой Антон не такие привередливые. Возьмём и спросим. Потому как может такой возможности и не представится, если сейчас его менты заберут. Побеседуем Фролов? — тряхнул Кирилл воющего от боли пленника.
— Промойте глаза падлы, — жалобно скулил тот.
— Я тебе сейчас промою за падлов. Ещё в одно место залью. Чтоб с двух сторон саднило. — Не выдержал детектив. — Время у тебя уже нет Фрол. Дробина не даст тебе шанса жить, как ты сам надеюсь, понимаешь. Я кликухи правильно назвал? Молчишь? У Дробинина руки деньгами растягиваются, попадая во все щели и до неимоверных высот. За решётку не глядя, заползёт, ты и передачку не успеешь получить, как ноги протянешь.
Пленник задёргался.
— Хватит грузить, — заговорил тот. — Что будет со мной, если скажу?
Антон переглянулся с Сашей и уверенно объявил:
— Отпустим, на что нам отстой. Правда, не сейчас.
— А ментам, что скажете?
— Наколбасим, не твоя забота. Говори своё, — заверил детектив.
— Хорошо… я расскажу…
— Притормози Фрол с разговором. Куда его пришьёшь. — И развернувшись к Тарану, сказал:- Пусть пишет. Дай ему, Кирюха, бумагу. Натка, вырви из твоего конспекта. Пиши шутник. Так будет надёжнее. А то у нас то одно доказательство не подходит, то другое… А письменное признание — надёжный способ.
— Я не вижу ничего, — заныл тот.
Кирилл держа "гостя" за шиворот, повернулся к Наташе:
— Сеструха, приложи ему бинтики. Пусть поморгает.
— На, пиши, — хлопнул Кирилл, перед Фроловым листок, сунув самого его на стул. — Нет, не понимаю я чего-то. Мимо меня проносится такой поворот. У тебя же всё было Фрол. Хорошая должность. Бабки стоящие. Голова не дурная. Перспектива опять же. Как можно было Сашу продать? Я могу оправдать Дробинина этого. Пробился наверх братан. Нахватал, а дальше умишко не тянет. Ему б людей с головой найти, создать им условия, пусть трудятся, деньгу ему зарабатывают, а его понесло другим путём. Отобрать. Кинуть. Обчистить конкурента в свою пользу. У него голова так работает. А тебе это зачем.
— С Фроловым как раз всё и просто Кирилл, — следя за неровными строчками письма, выплывающими из-под дрожащих рук Сашиного зама, вздохнул Антон. — Заплатили ему, ещё больше обещали. По крупному срубить решил. Проигрался Фрол. Да, азартный любитель он, а вы и не в курсе Александр Валентинович. Долг большой у него, а бабок таких нет. Проценты пошли капать.
— Долг Дробине? — догадался Саша.
— А как же. Только напрасно надеялся Фрол, не дали бы ему ничего. Дробине хвосты не нужны. Он чистым хочет быть.
Александра передёрнуло. Его бледные щёки порозовели.
— Не чистыми-то методами.
А Антон продолжал "раздевать" Фролова:
— Такие и стараются. В подставного дурачка с тобой сыграли. Долг шулерством сработали.
— Врёшь. — Вскочил тот.
Но Антон двинув его под ребро усадил на место.
— Такой уж он конопатый. За хорошие хоть бабки продался Фрол?
— Нормальные. Что со мной будет? — охая пробубнил он.
— Посидишь в подвале, — сообщил Кирилл, присматриваясь к Антону, шушукающемуся с Сашей. Затем Антон вышел. Фролов проводил его взглядом и спросил:
— В каком?
— Не в тюремном. Здесь. Рядом с моргом, — ухмыльнулся Таран. — Соседство что надо, молчаливое. Кирилл прочитав бумагу застегнул на клиенте наручники.
— Я жмуриков боюсь, — заскулил тот.
