— Жена Каха. Ты ей понравился, Том. Не исключено, что сегодня ночью она придет к тебе в хижину.
Это предположение развеяло напряжение, и все рассмеялись. А громче всех Филипп.
— А за что я в ответе? — спросил Том.
— Теперь ты боевой вождь. — Замечание Бораби поразило Тома.
— Как это может быть? Я здесь всего десять минут.
— Она сказала, что тара потерпели поражение в бою против белых людей. Ты тоже белый — значит, должен лучше понимать врага. Завтра ты поведешь воинов против нехороших людей.
— Завтра? — поперхнулся Том. — Большое спасибо, но я отказываюсь от такой чести.
— У тебя нет выбора. Она сказала: если ты не согласишься, воины тара убьют вас всех.
Вечером в деревне зажгли костер и устроили нечто вроде праздника. На листьях подавали разные кушанья, а главным блюдом был запеченный в яме тапир. Мужчины танцевали, а затем все вместе во главе с Бораби проникновенно играли на дудках. Через несколько часов индеец поднял американцев. Было еще темно.
— Пора. Надо обратиться к воинам.
— Мне что, еще и речь говорить? — не поверил своим ушам Том.
— Я тебе помогу.
— Будет на что посмотреть, — хмыкнул Филипп.
В костер подкинули дрова. Вся деревня выстроилась на площади. Люди почтительно застыли, ожидая, что скажет новоиспеченный вождь.
— Том, прикажи мне отобрать десять лучших воинов для боя, — прошептал Бораби.
— Боя? Какого боя?
— Мы будем сражаться с Хаузером.
— Но мы не можем…
— Успокойся и делай так, как я говорю! — зашипел на него индеец.
Том отдал приказ. Бораби обошел толпу, бил в ладоши, хлопал воинов по плечам и через пять минут выстроил в шеренгу десять человек. Каждый с луком и стрелами, в боевой раскраске и в украшениях из перьев и обручен.
— А теперь говори речь.
— Что говорить?
— Говори долго. Как хочешь спасти отца и убить плохих людей. Ты не бояться. Все, что ты говорить, я исправлю.
— Пообещай им в каждую кастрюлю по курице, — посоветовал Филипп.
Том вышел вперед и окинул взглядом липа стоявших перед ним людей. Гул голосов немедленно стих. На него смотрели с надеждой. У Тома по спине пробежал озноб страха. Он понятия не имел, что делать дальше.
— М-м-м… Дамы и господа…
Бораби укоризненно посмотрел на брата и что-то громко выкрикнул. Его слова возымели гораздо большее действие, чем бесцветное обращение Тома. Все застыли в ожидании, а Тома снова посетило внезапное ощущение дежа-вю — он вспомнил речь дона Альфонсо, когда они уезжали из Пито-Соло. Вот как надо говорить, даже если все его слова обман и пустые обещания. Он вобрал в легкие воздух.
— Друзья, мы пришли на землю тара из далекой Америки! При слове «Америка» индейцы зашумели еше до того, как Бораби успел перевести.
— Мы проделали тысячи миль на самолете, на лодке, пешком. Не останавливались сорок дней и сорок ночей.
На этот раз Бораби оценил его красноречие. Теперь он безраздельно владел вниманием индейцев.
— Племени тара причинили большое зло. С другого конца света явился варвар по имени Хаузер. Он привел с собой кровожадных солдат и вознамерился ограбить гробницы вашего народа. Они похитили вашего верховного жреца и убили воинов. Сейчас они в Белом городе и оскверняют святое место своим присутствием.
Бораби перевел. Послышались одобрительные возгласы.
— Мы, четверо сыновей Максвелла Бродбента, хотим избавить народ тара от этого человека. Мы пришли, чтобы вызволить нашего отца из мрака могилы.
Том прервался, давая возможность Бораби перевести. На него, озаренные светом костра, внимательно смотрели пять сотен лиц.
— Мой брат Бораби поведет нас в горы. Там мы выследим плохих людей и решим, как с ними справиться. Завтра нас ждет бой.
Послышались странные звуки: то ли торопливое похрюкивание, то ли смешки — тара не хлопали в ладоши и таким образом выражали свое одобрение. Том почувствовал, как Волосатик в испуге глубже забился к нему в карман.
— А теперь скажи, чтобы они молились и принесли жертвы богам, — тихо проговорил Бораби.
Том прокашлялся.
— Народ тара! У каждого из вас в предстоящей войне очень важная роль. Прошу вас, молитесь за нас. Приносите жертвы богам. Делайте это каждый день до тех пор, пока мы не вернемся с победой.
Голос Бораби взлетел над толпой и буквально наэлектризовал людей. Индейцы подались вперед и возбужденно зашумели. А Том ощутил безнадежную абсурдность происходящего: тара верили ему гораздо сильнее, чем он себе.
Внезапно раздался надтреснутый голос. Толпа отхлынула, и перед Томом осталась опирающаяся на палку старая жена Каха. Она внимательно посмотрела на Тома. Помолчала, а потом размахнулась и со всей силы ударила его палкой по ягодицам. Он постарался не вздрогнуть и не поморщиться.
А старуха что-то выкрикнула сиплым голосом.
— Что она сказала? Бораби повернулся к Тому:
— Не знаю, как перевести. Это очень сильное выражение на языке тара. Значит примерно: «Убей или умри!»
57
Профессор Клайв вытянул вперед ноги и, заставив скрипнуть старый стул, завел руки за голову. Стоял буйный майский день — за окном ветер терзал листья на ветках платана. Сэлли уехала больше месяца назад, и с тех пор он не получил от нее ни слова. Не то чтобы он сильно скучал, но это его немного смущало. Когда они расставались, оба считали, что обретение кодекса станет его новым научным триумфом. Однако, поразмыслив неделю-другую, Клайв переменил мнение. Он был стипендиатом Родса[42], профессором Йельского университета, обладал наградами и степенями и имел столько публикаций, сколько другой ученый не накопил бы за долгую жизнь. Истина заключалась в том, что ему едва ли требовался очередной научный успех. Следовало взглянуть правде в глаза — больше всего ему нужны были деньги. Американское общество не признавало простых ценностей: достойнейшая награда — а именно благосостояние — доставалась отнюдь не тем, кто ее заслуживал, то есть не ученым мужам, чей могучий ум был двигателем и сотрясателем всего, дисциплинировал и подчинял себе закоснелого зверя, чье имя vulgus mobile[43]. Кто зарабатывал много денег? Спортсмены, рок-звезды, актеры и чиновники. Он достиг в своей профессии вершин, но получал меньше простого водопроводчика. Это уязвляло, казалось нечестным.
