— Думаешь, я забуду? Считаешь, я просто развлекаюсь? Я ведь не от большой радости здесь оказалась, Маттео. Я сама не знаю, как так вышло. И обращаться в неоплатонизм я тоже не предполагала, но кто такое предполагает? Я избалована. Люси тоже так говорит. Может, я вернусь раньше, чем меня тут захотят видеть… Нежные прощания, все такое — и тут раз, я снова на пороге как раз к ланчу.
— Вполне по-итальянски.
Маттео наклонился через стол и слился со мной в долгом поцелуе.
Бестелесный голос объявил посадку на мой рейс, а я еще даже досмотр не прошла. Мы рванули к паспортному-контролю — и вот я уже по ту сторону. Мы смотрели друг на друга через барьер, мимо проталкивались пассажиры. Обменявшись воздушными поцелуями, мы разошлись.
Странное действие оказывают аэропорты, они словно нейтрализуют жизнь. Все впадают в зомбированный транс, подогреваемый внутренним напряжением. Здесь нечасто услышишь смех или плач. Только дети не поддаются, потому что они ни за что не отвечают. Дети и пьяные.
Самолет взмыл в сияющее небо, и волшебный остров начал таять внизу. Маттео, наверное, уже дома. Дом… А я куда лечу? Энтони пришлет за мной машину. Меня разместят в отеле. Есть книга с собой? Нет уж, не собираюсь дремать у окна, дожидаясь мужа. Если в Париже хорошая погода, пойду гулять. Даже если погода плохая. Оставлю записку, отправлюсь в Лувр, смотреть на картины шестнадцатого века, поброжу по Тюильри. Это Энтони у нас всегда любил Париж, но он уже не свободен. Никола сейчас уже должна быть в Нью-Йорке, забирать Лидди. Интересно, как Натали отреагирует? Думаю, будет демонстративно обращаться с Николой как со студенткой-воспитательницей по обмену. Снова нахлынули прежние дурацкие мысли, отупляющие, как в аэропорту. Меня пробрал озноб.
Я попыталась сосредоточиться на картинке, где Маттео целует меня, перегнувшись через стол. На сердце потеплело, однако время и пространство брали свое. Я удалялась все стремительнее.
Под крылом плыли зеленые сочные поля. Может, мы пролетаем Кастель-франко? Дом, охраняемый ангелами… Как он там, еще стоит? Глядя на раскинувшийся внизу пейзаж, омытый золотистым светом, я вдруг увидела «Бурю» и все остальное словно впервые: Дзордзи и Клару, Люси, Ка-да-Изола, Маттео, моего драгоценного Лео. Они все мои. Они меня не отпустят.
— С вами все в порядке? — поинтересовался итальянский бизнесмен в соседнем кресле.
Участливо поинтересовался.
— Да, спасибо. Все хорошо. Простите.
— И как вам понравилась Венеция?
Благодарности
Автор хотела бы поблагодарить за терпение и вдумчивую критику своих самых первых читателей — это Джиллиан Уокер, Маргерит Уитни, Фейт Стюарт-Гордон, Клэр и Юджин Toy, Агнесс Гунд, Мейв Кинкед, Сюзанна Мур, Мэри Портер, Луиза Сарофим и Тим Карри. Большое спасибо Салли Уокер за предварительный мозговой штурм. Огромнейшее спасибо Виктории Уилсон за то, что решилась рискнуть, а также за блестящую и твердую редакторскую руку. Выражаю признательность К. Дж. П. Лоу за бесценные «Nun's Chronicles and Convent Culture», Мэри Лейвен за «Virgins of Venice» и, самое главное, Джейни Андерсон за исчерпывающую «Giorgione, The Painter of „Poetic Brevity“». И Хелен Бранн за то, что все это вообразила.
