— Сиди ты! — цыкнул недовольно, покрепче прижав мою голову к своему плечу, а затем бегло оглядел парней, сидевших смирно на диване. Увидев их попытку заговорить между собой, Кирилл более громко приказал. — Я разве не ясно сказал? Сидеть и не двигаться?
Вместе с очередной угрозой Черный демонстративно перекинул руку себе на колено, показывая парням зажатое между пальцев лезвие.
Насильники послушно затихли и только после этого Кирилл набрался смелости посмотреть на брата, сидевшего возле стены с опущенной головой, так что была видна одна темная макушка.
— Стас? — позвал Черный, но в ответ на вопрос не было движения. Кирилл встал, на ходу отдав молчаливый приказ Серому — сесть возле меня, и буквально сорвался к брату. Присел возле него и, кажется, пытался растормошить. Громко звал по имени, бил по щекам, встряхивал. Всё выглядело странно, будто Чернов-младший отключился.
— Твою мать, у него передоз! Ника, вызывай скорую! — Кирилл по полу «прокатил» мне свой телефон, а после вновь попытался привести брата в порядок. Сложилось стойкое впечатление, что он знал, как приводить человека в сознание после этой странной штуки, называемой «передоз». В это же время я послушно вызывала скорую, пытаясь вспомнить проклятый адрес клуба.
К сожалению, нашей паникой воспользовались ублюдки и выбежали за дверь. Тогда Серому пришлось отзваниваться в службу охраны клуба.
Вновь началась бесконечная паника, страх, суматоха. Зазвучали сирены скорой и полицейских машин. Этот день стал, пожалуй, самым нервным за всю жизнь.
Я наблюдала за происходящими событиями, словно через толщу воды, глухо и слепо. Мои действия были настолько мутными нечеткими, что казалась будто голова в тот момент отключилась и скорее я действовала на рефлексах или инстинктах. В больнице послушно исполняла указания врачей, отвечала на вопросы полицейских.
Последующие несколько часов мы залечивали раны. У Кирилла оказалась на ребре небольшая рана, на которую пришлось наложить маленький шов. Меня осмотрели, нанесли мази на царапины, но, в целом, мое здоровье было лучше, чем даже у Серого.
Думаю, лишь на следующий день на моем теле появится множество кровавых синяков, а пока я сидела на стуле в коридоре приемного покоя больницы, а по соседству — Серый. Кирилл же разговаривал с врачом Стаса неподалеку от нас и на вид выглядел взволнованным состоянием брата, а я напротив была равнодушна к здоровью младшего близнеца. Оставалась в больнице только потому, что Кирилл скомандовал ждать его, к тому же, очень страшно ехать одной ночью.
Мы с Серым, учитывая позднее время и тишину в больнице, шепотом перекинулись парой фраз и тема разговора, сама по себе, начала крутиться вокруг Стаса. Я сказала, что никак не ожидала увидеть его под запрещенными веществами, а Серый удивленно сказал:
— Стас уже давно балуется наркотиками в умеренных дозах. Ты разве не знала?
— Я не замечала, — пожала плечами.
Теперь неизвестно, когда парень был нормальным, настоящим Стасом? Или же он всегда играл роль хорошего парня? Со всеми и всегда. Доигрался настолько, что все близкие от него отвернулись. И брат, и отец.
Как и положено, когда в больнице побывали полицейские, я им подробно поведала обо всех шестерых, но, вероятнее всего, Стас отделается лишь больницей. Кирилл уже тонко намекнул, что в Лондоне есть нормальные учреждения, где он сможет контролировать глупого брата.
Вскоре я стала замечать, что в ту секунду, когда Серый наклонялся к моему уху и шептал, Кирилл начинал следить за нами. Я заметила его взгляды, потому как сама наблюдала за ним. Врач ушел обратно к пациенту, но Кирилла за локоть остановила молоденькая, маленькая медсестра. Девушка специально сняла маску с лица и, задрав голову, с улыбкой общалась с Кириллом. Несмотря на свою бледность и ранение он все равно выделялся среди мужчин. Жгучий, темный и как всегда снисходительно смотревший на людей. А еще этот его голос с некой ленцой… Равнодушный, но такой притягивающий глупых девчушек.
Где видано, чтобы медсестры снимали маску с лица и улыбались в пять утра, в то время как все нормальные люди устали и хотят спать? Именно это меня больше всего интересовало.
В завершение, девушка пальцами нагло постучала по ребрам Кирилла. Правда, в области раны, но очевидно, что это лишь предлог для нарушения личных границ.
— Завтра приходите вечерком. Где-нибудь часиков в шесть, и я вам сделаю перевязку по высшему разряду...
Я прослушала весь треп Серого, зато отлично расслышала предложение медсестры и то, с каким придыханием и интонацией это было сказано. Я отсюда чувствовала, как девушка едва не выпрыгивала из обуви. Уж не знаю, каков был бы ответ на предложение, но я не хотела его услышать. Всё же это проблемы Марго, которая тоже звонила незадолго до этого и беспокоилась о "милом". Просто в тот момент Кирилл, взяв трубку, подошел ко мне и передал стаканчик кофе, а динамик в его телефоне оказался хороший, поэтому я прекрасно расслышала голос Марго.
Одним словом, не желая слушать медсестру и ее тонкий голосок я еще раз переварила случившиеся события и поняла, что мне бессмысленно здесь сидеть. Со Стасом всё в порядке, спал спокойно, а я неизвестно, когда нормально теперь засну.
— Поеду домой. Ты со мной? — прервала мысли Серого насчет наркоманов и поднялась со стула, но тут же вместо ответа друга последовал приказ Кирилла:
— Сядь. Через десять минут поедем домой!
— Всё в порядке. Можешь остаться здесь! — против воли мой взгляд коснулся мелкой медсестры, с любопытством повернувшейся в мою сторону. — Ты не обязан меня провожать. Итак, уже много сделал. Спасибо!
Все это прозвучала ужасно глупо. "Спасибо" — вряд ли в это слово возможно было поместить всю мою благодарность за спасение. Я думала, что мне конец. Я, правда, думала, что остаток дней буду презирать себя и с трудом смогу смотреть в зеркало.
— Сядь! — что-то в его голосе заставило меня сесть обратно, но согласиться на время ожидания только в десять минут. В противном случае, я бы уехала с Серым или одна.
* * *
По дороге домой Кирилл позвонил отцу, который по работе уехал заграницу. После новостей тот обещал ближайшим рейсом вылететь обратно. Для меня это прозвучало, как угроза. Папа близнецов и раньше меня ненавидел, а когда узнает подробности того, что творил младший из-за сельской шлюхи, сложно представить масштаб его ярости.
Наша поездка завершилась возле железного забора с охраной.
— Это зачем?
— Двое из той пятерки сбежали, и кто знает насколько их мозги проспиртованы. Мне будет спокойнее, если ты останешься со мной в доме.
Я могла бы поспорить с ним. Затем мы бы некоторое время провели в ссорах, криках по средине ночи, но, если честно, я слишком устала и после случившихся событий испытывала естественные опасения. А Кирилл ассоциировался с неким островком безопасности. Именно по этой причине согласилась переночевать в его доме и даже в его комнате. В конце концов, чего опасаться рядом с ним? Изнасилует?
