Он опасался, что Ариана не сможет полюбить норманна, но твердо решил завоевать ее сердце. Лайон считал, что леди Крэгмир привязана к нему и он не безразличен ей. Она уже не раз доказывала это. Совершенно ясно, что жена желает его, потому что отдавалась страсти так же исступленно, как и он. Похоже, без него она страдает. Это явится началом их любви и совместной счастливой жизни.
Взглянув на Вильгельма, рыцарь увидел, что король обороняется от двух сильных уэльсцев. Они угрожающе размахивали боевыми топорами, готовые в подходящий момент опустить их на голову Завоевателя. Лайон расправился со своим противником и бросился на выручку королю. Еще двое уэльсцев ринулись к Вильгельму, окружив его плотным кольцом. Лев рванулся вперед и ударом своего смертоносного меча отправил одного из нападавших к праотцам.
Вильгельм не мог в разгаре боя поблагодарить Лайона, но норманн знал, что тот отметит его своевременное вмешательство. Будто и не было предательства, и Норманнский Лев, как всегда, сражался рядом с королем, защищая его спину. Затем рыцарь сосредоточил свое внимание на другом уэльсце, направляющемся к нему.
Краем глаза он увидел, как один из рыцарей бросился к Завоевателю, размахивая мечом. К тому времени, как Лайон отразил нападение на себя, уэльсец уже намеревался нанести удар Вильгельму по не защищенному доспехами месту. Не думая о себе, рыцарь закрыл собой короля, приняв на себя предназначенный тому удар. Меч с широким лезвием вонзился ему под ребро, где находилась самая слабая броня, пробил панцирь и вошел в тело.
Лезвие вошло так глубоко, что Лайон упал на колени, застыв от острой боли, разрывающей внутренности. С радостным криком уэльсец вытащил меч и занес его для повторного удара, на этот раз в самое уязвимое, не защищенное доспехами место — в шею.
Норманн понял, что противник намеревается добить его, но глаза не закрыл, желая, подобно своим предкам викингам, знать точное мгновение, когда душа покинет тело. Рыцарь не стал уворачиваться, продлевая последние минуты жизни. Он чувствовал острие меча у шеи, ощущал соленый привкус крови, и с губ его слетело имя Арианы.
Однако летели секунды, но смерть не приходила. Он не видел, что Эдрик отвел разящий меч и убил уэльсца. Но мужчина знал наверняка, что гибель неизбежна. Шепча молитву, Лайон закрыл глаза и стал ждать, когда создатель призовет его к себе.
Ариана, вскрикнув, согнулась от боли. Это не имело ничего общего с ребенком, которого она носила под сердцем. Девушка уже поняла, что случилось, и снова закричала, качаясь из стороны в сторону. Все находящиеся в зале смотрели на нее, пораженные происходящим, и терялись в догадках, что делать. К счастью, поблизости оказалась Терза. Она бросилась на помощь госпоже.
— Миледи, что с вами? Вам больно?
— Найди Надию, быстро.
— Сначала я доведу вас до вашей комнаты, затем приведу колдунью.
— Я сам провожу миледи, а ты иди за старухой, — Кин осторожно взял леди Крэгмир под руку и вывел ее из зала.
Боль все нарастала, охватив уже все тело. Не желая оставлять госпожу одну в таком состоянии, сенешаль тревожно вглядывался в искаженное страданием лицо, не зная, чем помочь ей. Он облегченно вздохнул, когда, наконец, Терза привела Надию. Старуха тут же жестом указала ему на Дверь, и Кин мгновенно удалился. Никто не осмеливался спорить с колдуньей.
— Что случилось, миледи? — обеспокоенно спросила Надия. — Это ребенок?
— Нет, — выдохнула девушка, корчась в приступе сильнейшей боли. — Это Лайон. Разве ты не чувствуешь? Разве видения не сказали тебе? Он мертв, Надия. Норманнский Лев мертв. Господи, я не вынесу этого.
Терза закричала и рухнула в кресло, рыдая, а колдунья, нахмурившись, задумчиво смотрела на госпожу:
— Вы уверены, миледи?
— Я знаю точно, когда в него вонзился меч, — ответила леди Крэгмир, закрывая глаза. — Разве ты этого не чувствуешь?
— Вы единственная можете чувствовать его боль, миледи. Вы единственная настолько его любите, что способны на расстоянии узнать о его самочувствии. Но я думаю, что он не мертв.
— Господи, Надия, я всем сердцем хочу верить тебе, но боль говорит мне об обратном. Я должна ехать в Честер и убедиться, права я или нет. Я-то думала, ты поможешь мне, ведь только ты одна способна знать наверняка, что происходит в Честере. Ты всегда с легкостью давала советы, предсказывала будущее, которое являлось только тебе в твоих видениях. Почему же ты не можешь сказать мне, что случилось с моим мужем?
Впервые за всю жизнь Надия не смогла ответить. Она знала, что лорду Крэгмиру угрожает смертельная опасность в Честере, но разве она не предупреждала Ариану? Однако пока колдунья не чувствовала, что Норманнский Лев мертв.
— Вы должны оставаться в Крэгмире, миледи, — проскрежетала Надия, — ради спасения своего ребенка. Третий месяц наиболее опасен для него.
— Это все, что ты можешь посоветовать мне? — в отчаянии закричала девушка.
— Я могу вам сказать, что Лайон жив. Смертельно ранен, близок к гибели, возможно, но он все еще дышит.
— Как я спасу его, если он так далеко? Ты больше знаешь о лечебных мазях и целебных бальзамах, чем я.
— Ваше лекарство сильнее моего, миледи. Вы это поймете со временем. Я не в силах помочь вам.
— Господи! — взмолилась девушка. — Научи, как мне помочь ему.
— Надо ждать, — тихо проговорила Надия.
— Миледи, нельзя так убиваться, — вмешалась насмерть перепуганная Терза, волнуясь за состояние любимой госпожи и ее будущего ребенка. — Мы ничего не знаем о произошедшем в Честере. Вы не можете знать, жив лорд Лайон или мертв. Возможно, вы так нервничаете, потому что беременны.
Ариана промолчала. Ей-то известно, что беременность ничего общего не имеет с ее состоянием. Она повернулась к Надии, желая получше ее расспросить, но колдунья, как всегда, внезапно исчезла.
Все последующие дни леди Крэгмир места себе не находила. В сердце поселился страх. Она все еще чувствовала боль, хотя и не такую острую, как прежде, и ждала сама не зная чего, мало спала и еще меньше ела. Надия не показывалась ей на глаза. Колдунья пропала, не приходили и видения, хотя девушка молила о них.
Каждый день леди Крэгмир взбиралась на смотровую площадку башни и с тоской смотрела на пустой горизонт до тех пор, пока пронизывающий ветер не заставлял ее вернуться к горящему очагу. Однажды, когда она стояла и вглядывалась в серый туман, поднимающийся над болотами, и глаза уже устали, Ариана заметила нескольких всадников. Их фигуры отчетливо виднелись на фоне серого неба. Леди Крэгмир молилась, глядя на приближавшихся людей. Когда они подъехали к подъемному мосту, она торопливо сбежала вниз и отдала приказ открыть ворота.
Девушка нетерпеливо ждала, пока шестеро всадников въедут во двор. Одна из лошадей везла двоих, и леди Крэгмир тут же поняла, что вторым всадником является Лайон. Позади него сидел Бельтан, осторожно придерживая ношу. Когда рыцари сняли шлемы, Ариана удивилась, увидев среди них лорда Эдрика.
