— Вы и не будете, — адвокат спокойно смотрел нанее.
— Этим подарком вы поставите меня в неловкоеположение, — не сдавалась Лара.
— Нет, — возразил он. — Будем считать, чтоэто подарок за услугу, которую вы окажете мне.
И не успела Лара возразить, как он обратился к еврею:
— Исаак, возьми эти серьги и упакуй должным образом. Язнаю, старый плут, что ты заломишь за них непомерную цену, но это не имеетзначения.
Исаак взял коробочку и ушел в маленькую комнатку, чтопримыкала к лавке, бормоча, что серьги из белого нефрита и не стоит его,бедного, обижать.
— Что за услуга? — спокойно спросила Лара. —Прежде чем говорить о каких-то подарках, стоит спросить меня.
— Конечно, — кивнул адвокат, — мне нужносовсем маленькое одолжение. Я понимаю, что это может прозвучать довольностранно, но хочу быть с вами откровенным. Вы девушка неглупая, надеюсь,поможете мне.
— И в чем же? — поинтересовалась Лара.
— Дело в том, — ответил Бартенсон, — что ямного лет являюсь адвокатом мистера Стептоуна. И как вы видите, он уже стар ипоэтому давно составил завещание. В завещании точно указано, кому отходитколлекция, кому недвижимость и имущество…
— Так в чем же дело? — перебила Лара. — Есливсе указано…
— А дело в том, — ответил адвокат, пытаясьоставаться спокойным, — что до меня дошли слухи о том, что мистер Стептоунпеределал свое завещание. Но помогал ему в этом другой адвокат, а переделал онего втайне от меня.
— Почему? — Лара попыталась изобразить удивление.
— Потому, — вздохнул адвокат, — что впоследнее время мистер Стептоун перестал мне доверять. В смысле, пересталдоверять, как раньше.
— Но при чем здесь я? — Лара удивилась теперь ужепо-настоящему.
— Все дело в вашем приезде, — ответилБартенсон. — Мистер Стептоун заметно оживился с тех пор, как вы приехали,скажу даже больше, он весьма рад этому событию. К вам я обратился из-за того,что вы с ним постоянно общаетесь… Но кроме всего прочего, меня волнует судьбаколлекции, а вы ведь приехали сюда именно из-за нее. Я прав? Разумеется, —он усмехнулся, — я сделал правильные выводы. Так вот вы могли бы осторожновыведать у него насчет завещания. Не думаю, что он ответит вам прямо, если выстанете спрашивать его о коллекции, но все-таки… Окольными путями можно узнать,какие у него на этот счет намерения.
— Все это не слишком чистоплотно, — проговорилаЛара, — вы ведь и сами понимаете это.
— Вероятно, вы правы, — вздохнул адвокат, —но я мог бы все это объяснить. Видите ли, — проговорил он, — меняочень занимает судьба коллекции мистера Стептоуна. У него никогда не былохороших отношений с родственниками, поэтому он и не собирался оставлятьколлекцию кому-то из них. Но по закону… по закону, если распоряжений не будет,то она перейдет к ближайшему родственнику, каким и является сэр Ральф. Есть ещетакже Дебора, Флора и Дональд. Поверьте, ни один из них не сможет заботиться околлекции так, как это делал мистер Стептоун. Он и сам это понимает, поэтому нехочет завещать коллекцию никому из них. Но совсем недавно, как я вам ужесказал, он составил новое завещание, в котором упоминалась и коллекция…Помогите мне, — попросил он, — ведь это для вас не составит никакоготруда.
— Не знаю, — произнесла Лара, — возможно, мнеудастся что-то узнать для вас, мистер Бартенсон, — но я не могу обещатьничего определенного.
— Хорошо, — кивнул адвокат, — но я все-такина вас надеюсь.
— И даже в этом случае, — сказала Лара, — яне могу принять ваш подарок.
— Как мне вас уговорить? — спросилБартенсон. — Для этого я готов выполнить любое ваше условие.
— Я заплачу за сережки сама, — проговорилаЛара, — хочу сделать подарок своей кузине. А для вас я постараюсьчто-нибудь узнать.
— Кузине? — делано удивился адвокат. — У васесть кузина?
— Есть, — кивнула Лара, — и ей эти сережкидолжны понравиться.
— В таком случае, — адвокат еле заметноусмехнулся, — она наверняка совсем не похожа на вас.
— Угадали, — ответила Лара и оглянулась. — Непонимаю, куда только подевался хозяин? Или он раздумал продавать нам свойсувенир?
— Я знаю Исаака давно, — в голосе адвокатапослышалась насмешка, — не обращайте внимания на его чудачества. Он скоропоявится. А пока, — зашептал он заговорщически, — я могу вам показатьеще кое-что.
— И что же это? — Ларе уже порядочно поднадоело впыльной лавчонке, хотелось выбраться на свет и глотнуть чистого воздуха.
— Идемте, — адвокат взял ее за руку и повлек засобой.
Он отодвинул один из ковров, открывая неприметную нишу сполками. А на полках…
— Кошмар! — выдохнула Лара.
Ее передернуло от отвращения. На полках в больших банкахстояли заспиртованные уродцы. Лара попыталась не смотреть, но перед глазами таки стояли выпученные глаза, искаженные лица, искривленные тела. Ей дажепоказалось, что один младенец, весь покрытый шерстью, прильнул к стенке банкии, прищурясь, смотрит на нее.
«Бред, — подумала Лара, — это все нервы Надоуспокоиться и взять себя в руки». Она повернулась к адвокату, который довольноулыбался.
— Зачем вы это сделали? — спросила она. — Явас не понимаю.
— Хотел доставить вам удовольствие. — Его улыбкастала шире, а от этого еще более мерзкой. — Неужели вас ничего незаинтересовало?
— Нет, — сухо ответила Лара, — и, пожалуйста,давайте вернемся.
— Как скажете, мисс Лара, — адвокат чуть пригасилсвою улыбку, — прошу вас.
Лара остановилась посреди магазинчика. К ним уже спешилхозяин, неся в вытянутых руках тщательно упакованную коробочку.
— Все подсчитал, Исаак? — спросил его адвокат,доставая бумажник.
Лара решила больше не вмешиваться. Если хочет платить, пустьплатит. Все равно эти сережки пойдут Анке. А Лара обязательно расскажет ей отом, кто их купил. Но Анка — не Лара, у нее этот номер не пройдет. Поэтомусамодовольному адвокату все-таки придется взять деньги. От этой мысли Ларанемного повеселела.
— Куда вы хотите поехать теперь? — поинтересовалсяБартенсон.
— Я хотела бы вернуться в дом мистера Стептоуна, —ответила Лара.
— Как? — адвокат всплеснул руками. — Но вы жехотели прогуляться. Я знаю отличное местечко…
— Я передумала, — ответила она, — и теперьхотела бы вернуться домой.
— Но позвольте, — начал адвокат, — мы тольконачали наше знакомство. Неужели вы…
— Прошу вас, — перебила его Лара, — отвезитеменя домой.
— Хорошо, — Бартенсон сдался, — но смею васпредупредить, что вы многое потеряли. Никогда не следует упускать представившуюсявозможность.
