Она открыла двери черного хода ключом и поднялась наверх. Комнату Джины с Джулией она нашла не сразу, но сориентировалась на голоса: женский и детский. Они явно играли в какую-то игру.
"Что ж, надеюсь, что моя игра понравится им больше" — с этими мыслями она толкнула дверь.
Медленно подняв голову, Джина увидела направленное на нее дуло пистолета и широкую улыбку Лизы на фоне безумно блестящих глаз.
* * *
Лиза отошла от Джины, любуясь ее связанными руками и ногами. Неподалеку стояли два крупных мужика, которых Лиза вызвонила через пару минут и пропустила на участок. Они были уже на подходе — профессионалы из России, которые не задавали вопросы, сносно говорили на английском и были лишены какой-либо морали. Она понимала, что может потерять контроль над ситуацией и не собиралась подставляться.
Маленькая девочка с каштановыми волосами и голубыми глазами отчаянно верещала, что действовало Лизе на нервы. Она хотела отдать ее на забаву бандитам, но понимала, что в этом случае те могут слишком быстро ее убить.
Молчаливые помощники привязали их обеих к деревьям сада, выбрав редко посещаемое место, и заткнули их рты кляпами, скрепив их изолентой, а затем отошли, изображая статуи, темнеющие в ночи.
Лиза снова вернулась к воротам и позвонила по мобильному. Там уже ждали ее звонка и сообщили, что все готово. Заказ доставили через минут пятнадцать — Лиза даже не успела как следует соскучиться.
Это был большой черный гроб.
Не показываясь рабочим на глаза, она по мобилке приказала поставить его недалеко от ворот. Расплатилась она заранее, так что носильщики не спорили.
Ее особенно веселило, что она сделала заказ на имя Джины Армстронг.
Приказав помощникам притащить гроб, не снимая перчаток, Лиза застыла и уставилась на побледневшую Джину.
— Вот, — тонкая ножка ударила по гробу, — твое новое жилище. Нравится? Или он не гламурный? Извини, не было времени выбирать, — язвительно произнесла она.
Глаза Джины расширились. Пятилетняя девочка вообще мало что соображала, но тоже рвалась из веревок, а по ее щекам текли слезы.
— В общем, я сегодня добрая, — Лиза еще раз пнула гроб. — И я дам тебе выбор, которого ты мне не оставила. Ты либо умрешь сама, либо заживо похоронишь своего ребенка. Ах, да, еще яму рыть. Хорошо, хоть мне не придется этим заниматься, — скривившись, Лиза сходила в сарай для лопат, взяла несколько штук и вернулась. Нарочито небрежно кивнула одному из амбалов, чье имя даже не запомнила, и тот пожал плечами и принялся рыть яму сильными, механическими движениями, поглядывая время от времени на часы и что-то насвистывая. — А ты пока думай, дорогуша, — глянув на совершенно обезумевшую, судя по взгляду и виду женщину, сказала блондинка.
Когда яма была готова, Лиза приказала мужчине поместить в нее гроб, и сама открыла крышку.
— Ну, что? — она выпрыгнула из ямы, дошла до пленницы и вытянула кляп изо рта Джины.
На нее полился поток проклятий.
Лиза ждала, постукивая ножкой от нетерпения. — Слушай, я не собираюсь тут торчать с вами до следующего пришествия. Давай, делай свой выбор. Или выбирать придется мне. Но, учти, как это будет ужасно и больно. Представь, ты окажешься в полнейшей темноте, начнешь постепенно задыхаться. Ты не страдаешь клаустрофобией? Значит, начнешь ею страдать. Затем у тебя начнут разрываться внутренние органы, лопаться, как перезрелые плоды, на которые наступают ногой, — Лиза не была уверена, что все происходит именно так, как она говорит, но зато это звучало достаточно устрашающе. — Так что, еще раз подумай, захочешь ли ты спасти себя… Либо свою дочку.
— Хорошо, умру я, — кривясь, пробормотала Джина. Ее лицо стало серым, она пошатнулась и упала в обморок.
Лиза нервным движением рук и охрипшим голосом приказала амбалам развязать ее и отволочь к гробу, немного завидуя их силе. Когда женщину поместили в гроб, она закрыла крышку, удовлетворенно улыбаясь. Затем взяла в руки револьвер, чтобы поиграться, придать себе еще большей крутости, как в боевиках.
Неожиданно из гроба раздались дикие крики — женщина изо всех сил забарабанила руками и даже ногами.
— Что такое? — Лиза нагнулась над гробом. — Тебе дует? Или подушка жесткая?
— Выпусти меня отсюда. Выпусти, — орала Джина, продолжая стучать.
— Ну, как знаешь, — Лиза пожала плечами и открыла крышку. Наемники шагнули ближе, чтобы вмешаться при надобности.
Джина, дергаясь, как червяк на крючке, с трудом выбралась наружу, оказавшись на земле.
— Но ты же знаешь условия… — Лиза вновь приказала мужчинам, и те отвязали девочку. Один из них схватил ее и толкнул к матери, а второй наставил на Джину свое оружие.
— Ты сама положишь ее в гроб и похоронишь, ладно? У нас тут самообслуживание. Мои парни и так перетрудились. Не хочу платить им сверхурочные, — язвительно заметила блондинка, топая ногой в нетерпении.
Лиза тоже наставила на нее оружие, не желая оказаться в стороне от главного приключения своей жизни. Хоть благодаря наличию опытных бандитов это было излишним, скорее, показухой. Она чувствовала себя героиней гангстерского кино, прислонившись к дереву, не спуская с них взгляда, с выражением холодной решимости и отстраненной жестокости.
Конечно, Джина пыталась ее умолять…
— Лиза, ты же не можешь так поступить, — она схватила свою дочь и запихнула в гроб, а затем приложила крышку. — Ты же тоже была беременная. Ты же понимаешь, как я люблю ее, — захлебываясь слезами, причитала совершенно сломленная женщина. — Прости меня, прости за все. Мы с Джастином отдадим тебе все деньги, только отпусти нас.
— Знаешь, я бы на твоем месте за Джастина бы не расписывалась. Он еще тот жук, — девушка нетерпеливо дернула пистолетом. — Давай скорее, мне не интересны твои причитания. Надо было думать раньше, моя дорогая. Если бы мой ребенок тогда выжил — я бы еще подумала, может и отпустила бы вас, но… Пока мое прощение вымолил только Джастин. Наверное, я не буду слишком жестокой к тому, кого любила. Но к тебе и твоему мерзкому отродью это не относится. Живее, — Лиза топнула ногой.
Плача и причитая, придерживая крышку гроба ногой, чтобы дочь не выбралась, Джина остервенело засыпала могилу землей… Лиза и не подумала приказать своим амбалам ей помогать.
— Знаешь, я никогда не думала, что ты, дорогая моя "Мадонна с младенцем", на самом деле способна на детоубийство, — сделав огромные глаза, произнесла Лиза, с видом художника-импрессиониста, выполнившего очередной аляповатый шедевр, любуясь видом закопанной могилы. — Я, между прочим, пошутила. Если бы ты отказалась убивать своего ребенка, я бы отпустила и тебя, и твою дочь. Но ты сама сделала выбор, показала свою мерзкую, гнилую натуру. Ты показала, что твоя дочурка для тебя — пустое место. И свою жизнь ты ценишь гораздо выше. И я поступлю честно — оставлю тебя в живых, как обещала. Наслаждайся жизнью, если сможешь.
