Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
— Так, — протянул Афанасьев, — кажется, об этом говорила Галлена. Что ты можешь провалиться в другие эпохи. Ты ударил того вельможу, может, убил, может, покалечил — но этого не должно было произойти! Создался временной парадокс, и тебя отторгло из той эпохи. Гм… ясно.
Колян с уважением посмотрел на Афанасьева:
— Ну, это ты, Женек, серьезно задвинул.
— Значит, в той гробнице мы нашли мумию вельможи, которому ты врезал, — сообразил и Пелисье. — А татуировка, как у тебя, сбила нас с толку!
— Похоже на то! Ну ладно, братаны, давайте поздороваемся, что ли, по-нашему, по-русски! — сказал Ковалев и полез обниматься. Сначала с Женей, потом с Пелисье, потом даже с Эллером и Поджо. Затем взгляд Коляна остановился на воеводе Вавиле и его дружиннике Гриньке. — А это кто?
— Это наши новые друзья, — проговорил Афанасьев и вдруг подумал, что употреблять слово «новый» по отношению к человеку, который жил на семь с лишним веков раньше тебя, несколько опрометчиво. — Вавила Андреич и Григорий. Кстати, Колян, а что ты делаешь в ставке Батыя? Ты что, в его войско вступил.
— И не только в войско, — загадочно произнес Колян. — А что? Батька мужик деловой.
— Батька?
— Я его так по-своему называю. Я тут, кстати, хорошую карьеру сделал. Монголы ребята конкретные, знают, чего хотят. Не то что наши — русичи. С ними кашу не сваришь. Как я попал в это время, вроде к русичам, так меня для начала стали дубьем бить. Говорили, что я суздальский или литовский лазутчик. Они тут областями воюют — Суздальская против Рязанской, Владимирская против Черниговской. Я просек, какой год на дворе, поскреб в мозгах, говорю: мужики, да ведь на вас скоро Батый нападет. Они отвечают: Батый Козельск осаждает, а мы пока что с Литвой воюем..
— Это правда, — вдруг подал голос воевода Вавила, прислушивавшийся к речи Коляна на современном русском и вылавливавший из нее знакомые слова. — Земля Рязанская больше пострадала от суздальцев, нежели от ратей Батыевых. Многие русичи из тех, кто умел в ремеслах и в художествах немало искусен, пошли к монголам в службу. У меня брат сейчас в Сарае — град строит.
— Во-во, — согласился Колян. — И со мной сперва то же. Я пробовал с русичами договориться, но меня сначала в поруб бросили — тюрьму ихнюю, а потом, значит, выгнали из города. До-о-обрые!! Потом попал к баскаку Батыеву — это у них вроде налогового инспектора, что ли. Баскак тоже добрый оказался. У него в подполе сидела тварь, которой он скармливал всех несимпатичных ему людей. Двухголовая. Он ее нашел в горах Тибета, приволок сюда. Ну, вы понимаете, о ком я. А Горыныч тот меня жрать не стал. Видно, понравился я ему. Я его начал матом крыть и по морде надавал, а он, наверное, признал, что у меня педагогический талант. Ну и выжил я, значит. А потом мы подружились. Он, наверное, меня оценил за то, что я при первом взгляде на него в штаны не наложил. В общем, баскак отправил меня в горы — дрессировать этих летающих скотин. Это же типа динозавры какие-то? — обратился он к Афанасьеву и Пелисье как к наиболее осведомленным и эрудированным.
— Птеранодоны.
— Они ж типа вымерли? Значит, не все?
— Тебе виднее, — с иронией произнес Женя, выразительно поглядывая в ту сторону, где ворочался за цепной оградой Горыныч.
— Ну, наверное. Кому-то пришло в голову, чтоб я, значит, дрессировал им Горынычей. Потом оказалось, что хану и пришло. И отправили меня в Тибет. Там я, собственно…
Взгляд Афанасьева пристыл к красному одеянию Коляна.
— Значит… значит, ты и есть Укротитель… Аймак-багатур?
— Да, — небрежно признался Колян. — Это я. Но этим Укротителем меня прозвали только после того, как я посидел в горах несколько месяцев, дрессируя этих летающих уродов. Они там вырождаются, потому появляются на свет всякие мутанты с тремя головами, с двумя, сросшиеся… с двумя хвостами и вовсе без хвостов, всякие. В общем, насмотрелся я! Первое время, конечно, ужасно тосковал. Только и спасался, что играл в футбол с Сартаком, сыном хана, который там со мной жил.
— Черт! — выругался Афанасьев.
— А чтобы с тоски не помереть, велел сделать себе футболку, халат по-ихнему, и нарисовал, что выткать нужно. Надпись «Manchester United». Монголы, кстати, думают, что это — заклинание, которым я Горынычей по понятиям строю.
Женя стукнул себя кулаком по голове и вспомнил слова воеводы Вавилы Андреича, сказанные на заставе: «…на черном волхве, Батыевом колдуне и владыке Змея, багряное одеяние цвета пролитой кровушки. И испещрено оно колдовскими значками. Никто не может их прочесть. Сказывают, ча, в них сила того колдуна, Укротителем прозывающегося. Говорят, он и самого Батыя покорил. Такова сила волхва в багряном одеянии и письмен магических…» Вот тебе и письмена!
— Значит, ты и есть этот Укротитель, — пробормотал Женя. — Погоди… это ты выскреб на стене пещеры состав мадридского «Реала»?
— Не, я диктовал только, — признался тот. — А что, уже нашли?
Ответа не последовало. Эллер, все это время разглядывавший преображенного Ковалева, спросил:
— А что за состязание предстоит нам завтра?
— Футбол, — уныло проговорил Колян. — Ввел я его в моду на свою голову. Играю в команде Сартака. Правда, меня все уважают и слушают, но среди тех громил, что в команде, я — самый маленький. Если не считать сына хана, конечно.
— Наворотил ты тут дел, — отозвался Пелисье. — Интересно, как ты еще до сих пор в этой эпохе удерживаешься? Ведь наверняка перекроил всю историю!
Ковалев махнул рукой:
— Вы состав команды на завтра определили?
— А что определять? — ответил Эллер. — Все, кто есть, и будут ратоборствовать в завтрашнем состязании.
— Название придумайте. Я распоряжусь, чтоб вам к утру форму сообразили. Цвета какие будут?
— Бело-сине-красные, — решительно заявил Женя. — Как у сборной России.
— Ммм. А название?
— «Святая Русь»! — брякнул воевода Вавила, с вызовом глядя на Укротителя.
— Почему это только Русь? — начал возражать Эллер. — Вот мы с братом, сыны Аль Дионны, восхотели бы и нашу родину отразить в названии.
— А я из Франции, — влез Пелисье.
— Тогда будет «Святая Русь United», — изрек хитрый Афанасьев. — Сокращенно СРЮ. В словечко «Юнайтед» условно втиснем и Аль Дионну, и Францию. Спорить некогда!! — прибавил он.
После короткой словесной баталии предложение журналиста было принято. Закончилась баталия одновременно с выходкой Поджо: мимо пролетала птица, толстый дион молниеносно выбросил вперед руку и, поймав птицу, ощипал ее и сожрал. Все это было сделано за несколько секунд. Пелисье и Афанасьев как-то странно переглянулись. Обоим пришла в голову одна и та же мысль.
— Ну что… э-э…— предложил Афанасьев. — Осталось распределить игроков… ммм… по амплуа. Лошадей не считаем, они будут востребованы, так сказать, для набора скорости. Предлагаю вместо одной из лошадей взять Эллерова козла. Козел Тангриснир — чистильщик. Либеро, свободный защитник. А вот Поджо предлагаю сделать вратарем: габариты у него приличные, а реакция у него такая, что Оливер Кан горючими слезами обливается. Осталось только представить, что поймать ему нужно нечто съедобное — ну, типа птицы, которую он сейчас сожрал чуть ли не на лету!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
