Герцог отступил в сторону. Прищурившись и с шумом втягивая раздувающимися ноздрями воздух, Шарлемань шагнул вперед и тотчас же замер, увидев за спиной у брата взволнованную Саралу.
Она схватила его за руку и потащила в Голубую комнату, шепча на ходу:
– Нам нужно поговорить! Успокойся!
Себастьян тем временем запер дверь снаружи, оставив их в гостиной одних. Шарлемань высвободил руку и спросил:
– Что происходит? Вы сговорились против меня?
– Замолчи и выслушай меня! – звенящим голосом ответила Сарала.
– Я зол как черт! – вскричал он и стал расхаживать из угла в угол. – И вряд ли смогу успокоиться и выслушать тебя.
– Тебе придется, хочешь ты того или нет. Я разговаривала с Мельбурном. Я не хочу, чтобы ты убил Делейна.
– Какого черта ты защищаешь этого негодяя? – взорвался Шей. – Как, по-твоему, я должен поступить с ним, после того как ты все мне рассказала? Расцеловать его?
– Глупец! Я предполагала, что ты предпочтешь расстаться со мной! – заорала Сарала.
– Ты не в первый раз оскорбляешь меня. Изволь объяснить свои мотивы! – прорычал Шарлемань.
– Если ты убьешь Делейна, то попадешь в тюрьму. Это в лучшем случае. В худшем же тебя казнят. Я этого не хочу.
– Ты не вернешься в Индию, Сарала! Я этого не допущу. Так что же нам остается делать? Это тупик!
– А вот и нет! Как я уже сказала, я разговаривала с твоим братом и во всем ему призналась.
– Во всем? – упавшим голосом переспросил Шей, покрывшись холодным потом. Значит, Мельбурну известно об угрозе скандала. И об опасности, нависшей над Саралой, к которой он особых симпатий не питает. Если так, тогда уж лучше уехать вместе с ней в Индию, чем расстаться. – И что он предлагает?
– Мы работаем над его идеей. В общих же чертах план герцога таков: пообещать Делейну деловое сотрудничество, а потом сыграть на его алчности и оставить с носом.
– Не понимаю, – сказал Шарлемань, сев на стул. – Себастьян не способен на низкий обман.
– В данном случае, однако, он сам выдвинул эту идею! Помоги нам осуществить ее, Шей, если сможешь.
– Да мне противно даже находиться с этим гнусным типом в одном помещении и дышать с ним одним воздухом!
– Потерпи немного, если не хочешь, чтобы я покинула Лондон. – Сарала смахнула пальцем слезу со щеки.
У Шарлеманя сковало болью грудь, чего с ним прежде не случалось. Он сделал глубокий вдох и, встав со стула, спросил:
– Что я должен сделать?
– Помочь нам с герцогом придумать, как лучше с ним поступить Для начала мы накачали его пуншем, пока ждали тебя. Он пьян и плохо соображает. Обещай, что не убьешь его!
– Даю слово, что не прикончу его прямо сейчас! Шарлемань обнял Саралу за талию и крепко поцеловал.
Глава 19
Увидев входящего в большую гостиную Шарлеманя, Джон Делейн поставил на стол бокал и встал. Шей заметил, что негодяй поглядывает на торчащую из камина кочергу, и мысленно представил, как убьет мерзавца, прежде чем тот успеет дотянуться до нее.
– Сядьте, виконт, – сказал он. – О чем вы тут беседовали с моим братом?
– О делах, – ответил Мельбурн, сидевший в кресле у окна с бокалом вина в руке.
– Чем именно вы предпочитаете заниматься, Делейн? – спросил Шей, направляясь к буфету, чтобы наполнить бокал и слегка взбодриться.
Виконт прокашлялся и произнес:
– Отличный вопрос, лорд Шарлемань! Я рад, что вы его мне задали!
– Называйте меня просто Шеем, – сказал Шарлемань.
– Прекрасно, Шей! Кажется, мы сможем достичь взаимопонимания. Обнадеживающее начало! Маркиз Ганновер упомянул в разговоре со мной о том, что вы затеяли сделку с императором Китая. Именно такого рода дела всегда меня и привлекали. Мне нравится ваш размах! Такой бизнес престижен и прибылен, как я себе представляю.
– У вас отменный коммерческий нюх, виконт, – сделал ему комплимент Шарлемань, подмигнув брату. – Как Раз завтра мы встречаемся с нашими китайскими партнерами.
– Вот и Ганновер так говорит. Пожалуй, я к вам присоединюсь, лорд Шарлемань.
– Замечательно! – воскликнул Шей, подавив желание врезать наглецу кулаком между глаз. Взяв наполненный мадерой бокал, он подошел к Сарале и, сжав ей локоть, добавил: – Встреча состоится ровно в полдень у пруда в Сент-Джеймс-парке. Не опаздывайте, виконт. Китайцы любят точных и обязательных людей. И приходите трезвым.
– Всенепременно, – с поклоном ответил Делейн. – Но какова моя роль в этих переговорах? Я бы не хотел остаться сторонним наблюдателем.
– Я скажу, что вы наш полноправный партнер, – заверил его Шей. – Да, и наденьте свой лучший наряд, китайцы любят роскошь и солидность.
– Это довольно легко организовать. – Виконт махнул рукой. – Но какова будет моя доля прибыли?
– Нам еще нужно обсудить некоторые детали сделки, – вмешался в разговор Мельбурн и, встав, прогулялся взад-вперед по комнате. – А вы гарантируете свое молчание в обмен на ваше участие в разделе прибыли от этой выгодной сделки, виконт? – внезапно спросил он у Делейна, поднесшего ко рту бокал с красным вином.
– Разумеется, – не моргнув глазом сказал Делейн. – Кому придет в голову наносить вред своим деловым партнерам?
Стоявшая рядом с Шарлеманем Сарала затряслась от негодования и прошептала:
– Я сейчас его ударю! Ему нельзя доверять! Он обманщик. Шей сжал ей запястья и удержал от необдуманного шага.
Хотя самого его так и подмывало надавать негодяю тумаков.
– Извините нас, виконт, – сказал он, – но нам хотелось бы остаться одним и обсудить вопросы, связанные с предстоящей свадьбой.
– Я вас понимаю! – Делейн встал. – Но рекомендую помнить, что меня лучше не обижать и не лишать моей доли. Иначе вы пожалеете об этом.
Возмущенный угрозой, Мельбурн воскликнул:
– Я всегда держу свое слово! Стэнтон, проводите, пожалуйста, лорда Делейна до его кареты.
– Слушаюсь, ваша светлость!
– Итак, встретимся завтра в полдень, – сказал Делейн, глядя на Саралу. – Благодарю вас, моя дорогая, я знал, что вы оправдаете мои надежды.
С этими словами виконт удалился. Шарлемань метнулся было следом, чтобы влепить ему затрещину, но Мельбурн преградил ему путь и предупредил, затворяя дверь:
– Если ты не хочешь испортить нам всю игру, то, пожалуйста, держи себя в руках.
– Я постараюсь, – пообещал Шей. – Но уж больно руки чешутся.
– Итак, ты умышленно пригласил виконта к месту встречи с китайцами на час позже и вдобавок убедил его надеть свой лучший наряд. Это часть твоего замысла? – спросил Мельбурн.
