Дело близилось к полуночи, когда Баллард решил, что им пора ехать. Сирил послал человека за фургоном Балларда, и они ждали на веранде, когда конюшенный подгонит повозку. Была теплая лунная ночь, и Баллард подумал, не уговорить ли Кловер остановиться по дороге, чтобы предаться любви под звездами. После долгого вечера в ее мире, когда его не покидало чувство отчуждения, он еще сильнее чувствовал потребность ощутить ее объятия и пылкую страсть.
Сирил стоял на верхней ступени веранды, прислонившись к широкой колонне.
— Я хотел бы пригласить вас в гости, когда вернутся мои сыновья.
Баллард посмотрел на Кловер и ответил:
— Мы будем очень рады, сэр.
— Должен признаться, у меня в этом есть свой интерес. — Сирил улыбнулся Кловер. — По намекам в письмах Джошуа я понял, что ему понравилось вращаться в светском обществе Бостона. Его невеста из довольно знатной семьи.
— Он стал невыносимым снобом, — пробормотал Теодор.
Игнорируя реплику сына, Сирил продолжил:
— Когда Джошуа уезжал в школу, здесь не существовало того, что можно было бы назвать «светским обществом». И меня это никогда не смущало. Но если Джошуа считает, что ему это необходимо или без этого не может обойтись его невеста…
— Показав ему, что и здесь существует определенный круг общения, вам легче будет убедить его остаться здесь, — закончила Кловер.
— Да. Возможно, это эгоистично с моей стороны, но я хочу, чтобы мои сыновья были рядом со мной. Кентукки быстро разрастается, и я полагаю, что каждый из них может устроить свою жизнь здесь. Вероятно, это была не лучшая идея — отправить их в школу на восток. Я надеялся, что они приобретут необходимые знания, чтобы помочь мне обустроить эту землю, но, по-видимому, их соблазнила другая жизнь. — Он улыбнулся, бросив взгляд на Теодора. — По крайней мере некоторых из них.
— В таком случае нам придется показать им, что и здесь жизнь можно устроить наилучшим образом, — сказала Кловер.
— Я серьезно намереваюсь попытаться сделать это. А вот и ваш фургон.
Баллард испытал укол ревности, когда Теодор поцеловал Кловер руку. Потребовалось даже некоторое усилие, чтобы дружески улыбнуться молодому человеку и пообещать, что они обязательно встретятся вновь. У Балларда возникло сильное желание держать Кловер подальше от Теодора Потсдама, хотя это было невозможно и как-то уж совсем по-детски.
Кори Уинстон подогнал фургон и спрыгнул с сиденья. Кловер поразил злобный взгляд, который, прежде чем уйти, бросил на нее конюх. Баллард нахмурился, и она поняла, что он тоже заметил этот взгляд. Она поблагодарила Сирила и Теодора за приятный вечер и, опершись на руку Балларда, поднялась в фургон.
— Баллард, чем ты насолил этому конюху? — спросила она, как только они отъехали.
— Ничем, насколько я могу помнить. Я встречался-то с ним всего пару раз. Но мне показалось, что его злобный взгляд был направлен и на тебя, а это вообще не поддается разумению.
— В том-то и дело, ведь сегодня я вообще видела его впервые.
— Это неспроста, но сейчас мне не хочется думать об этом.
Она кивнула:
— Злодеев нам и так хватает. И хотя сегодня прекрасная ночь, я рада буду вернуться домой.
Некоторое время они ехали молча. Кловер явно была довольна прекрасно проведенным вечером, и это лишь усиливало напряженное беспокойство Балларда. И от него было невозможно избавиться. Этим вечером он вынужден посмотреть в лицо неотвратимой правде — он никогда не сможет обеспечить Кловер такую жизнь, какой она достойна. А теперь, когда ее мать собирается выйти замуж за Колина Дугана и близнецы уйдут жить в новую семью, Кловер будет свободна от многих обязательств и сможет искать лучшей жизни с другим человеком, который больше подойдет ей.
А он слишком любит ее, чтобы останавливать… Да, он любит ее, осознал он с неожиданной убежденностью. То, что начиналось как брак по расчету, подпитываясь страстью и подкрепляясь пониманием и уважением, переросло в сильную и крепкую любовь. Любовь, которая стала прочной основой его жизни.
Да, именно потому, что он любит ее, он должен позволить ей уйти, если только она этого захочет.
Наконец он не смог дольше хранить молчание:
— Кловер, нам нужно поговорить.
Она повернулась к нему, на лице было удивление, которое переросло в тревогу, когда она заметила его хмурый вид, различимый даже в плотной темноте густого участка леса.
— Ты сказал это так серьезно, — пробормотала она.
— Я собираюсь обсудить нечто очень серьезное.
Баллард тяжело сглотнул, каждое слово давалось ему с трудом. Мелькнула мысль прервать этот разговор и, наоборот, постараться удержать Кловер подле себя, но Баллард тут же отогнал эту мысль, чтобы не поддаваться соблазну. Если он и дальше будет стараться удержать ее, то в итоге расставание будет более мучительным.
К тому же у них может родиться ребенок. И тогда она окажется окончательно связанной.
— Тебе понравился дом Сирила? — спросил он и поморщился из-за столь неудачного начала разговора.
Кловер посмотрела на него, нахмурившись.
— Да. Очень элегантный дом. Напомнил мне поместья на востоке.
— Наверное, он немного напомнил тебе твой дом в Ланглейвилле, каким он был в добрые времена.
— Совсем немного. Мистер Потсдам гораздо состоятельней, у моего отца никогда не было таких средств. А желание подняться до уровня мистера Потсдама заставило моего отца пойти на излишний риск и вложить все наши средства в довольно авантюрные предприятия.
— Да. Подобное желание может заставить человека совершить необдуманный поступок.
— Баллард, что-то случилось?
— Почему ты спрашиваешь?
— Наверное, потому что чувствую, как тебя что-то гложет. Если ты и дальше будешь цедить слова, уставившись на дорогу, я хорошенько шлепну тебя пониже спины, чтобы ты не держал в себе то, от чего у тебя такое кислое настроение.
— У тебя такое желание?
— Огромное. Вечер был очень приятный, и меня раздражает, что ты пытаешься испортить мне впечатление от хорошего обеда и приятной компании.
— Прости, милая.
— Не извиняйся. Просто расскажи мне, что тебя беспокоит.
Баллард еще раз сделал глубокий вздох и решил попытаться еще раз начать разговор.
Томас выслушал рассказ Пунли и хитро улыбнулся. Пунли, Бен, Тумс и Большой Джим расслабились. Макгрегор едет без сопровождающих — в фургоне только он и Кловер. По-видимому, сообщникам Томаса удалось скрываться достаточно долго и Баллард утратил бдительность. Возможно, Макгрегор решил, что Томас отказался от своих планов. Диллингсуорт чувствовал, что победа уже совсем рядом.
— Я ставил их фургон в конюшню Потсдама и заглянул внутрь — у него только один мушкет, — закончил свой рассказ Пунли, усаживаясь за стол.
