Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
* * *
– Самара.
– Армавир.
– Ростов.
– Владимир.
– Рига.
– Архангельск.
– Красная Щель…
Сдавленный хрип, весьма отдаленно напоминающий смех.
– Очень смешно, – сказал я, щупая языком обломок зуба. Когда я приеду домой, то вставлю туда клык. Ха!
Идея поиграть в города пришла в голову Ольге. Сначала это занятие немного отвлекло нас, однако вскоре наскучило. Вяло перекидываясь ничего не значащими фразами, мы продолжали путь. Я постоянно спрашивал время у Вита – мои часы разбились во время драки. Вит же расколол свой мобильный телефон и без тени сожаления зашвырнул его остатки в море.
«Мир?» – спросил я его после того, как вертолет скрылся за горизонтом. Вит напряженно улыбнулся и протянул мне руку. Лицо его сильно распухло, один глаз превратился в щелку, белок второго был красным. Нос, скорее всего, сломан, как и у меня, зубы раскрошены. Дантист заработает много денег, восстанавливая обаятельную улыбку Сосновцева.
«Мир», – прошептал он, хотя мы оба прекрасно понимали, что ни о каком мире речи уже быть не может…
Мы шли уже четыре часа. Я шел впереди, за мной – Ольга. Вит тащился последним. Буйная растительность по кромке обрыва постепенно исчезла, уступая место голым скалам. Солнце огненным шаром висело в небе, нещадно паля своими раскаленными лучами.
Искупаться бы! А заодно и напиться. В смысле, воды. Хотя у нас осталось полбутылки водки, как известно, жажду она не утоляет. А сейчас я был в таком состоянии, что выпил бы целое ведро морской воды. Но о том, чтобы спуститься к воде, не могло быть и речи – отвесные скалы и отсутствие спуска делали это невозможным.
Майка была настолько грязной от крови и пота, что я без сожаления выбросил ее. Джинсы заскорузли от грязи и пыли. Голову стало нещадно печь (не хватало еще схватить солнечный удар!), и рубашку (последнее, что у меня осталась из верхней одежды) я повязал на голову в виде неуклюжего тюрбана.
Я с удивлением обратил внимание, что Ольга идет с нами практически на равных. Никогда бы не подумал, что у этой хрупкой девушки такой мощный ресурс выносливости. И это учитывая, что уже второй день она обходится только водой!
«Такими темпами скоро она будет помогать нам», – подумал я, без удовольствия жуя неспелый плод жердели. На первых порах казалось, что он с лихвой заменит нам воду, но вскоре пить захотелось еще больше. Воду почти всю выпили девчонки.
Солнце пекло все сильнее. За все время нахождения в Красной Щели такая жара была впервые. Воздух раскалился, как в бане, лишь слабый ветерок с моря приносил небольшое облегчение. Едкий пот разъедал глаза.
Я пропустил вперед Ольгу и подождал, пока со мной поравняется Вит.
– Слушай, – я с трудом разлепил спекшиеся губы.
Я заметил, как к его измазанной засохшей кровью правой щеке присосался овод. Вит, казалось, не замечал этого и продолжал загребать щебень пыльными ботинками.
– Вит, надо поискать воду.
Виталий устремил на меня невидящий взгляд.
– Если верить карте, скоро должен быть водопад, – проскрипел он. Поморщился и согнал с лица овода. Тот с недовольным жужжанием улетел прочь.
Нагретая поверхность скал жгла ноги даже через толстые подошвы ботинок. Я обратил внимание, что одна подошва на кроссовке Ольги почти полностью оторвалась и при каждом шаге хлопала.
Вскоре на пути стали попадаться мелкие кусты, пожухлая трава сменилась на густую и сочную. Безжизненный участок скалы закончился, и мы вновь оказались в лесу. Там было немного прохладнее, и, несмотря на огромные полчища комаров и другой разнообразной мошкары, я испытал некоторое облегчение.
Внезапно мне в голову пришла мысль, заставившая меня содрогнуться. Я подумал, как мы все будем жить, когда нам удастся выбраться из этого ада. Если все закончится, каждый из нас останется один на один с тем кошмаром, который нам пришлось пережить. Но это, пожалуй, не самое страшное. Нам придется задуматься над тем, что здесь произошло, попытаться найти какое-то вразумительное объяснение случившемуся, а уверенности в том, что у меня это получится, не было.
Я сглотнул. Слюны не осталось, пота тоже. Наступало обезвоживание организма.
Сзади раздался сдавленный хрип. Обернувшись, я увидел, как упал Вит. Его руки и ноги сотрясала мелкая дрожь, из груди вырывалось клокотанье. Я сбросил рюкзак. Ольга продолжала отрешенно идти вперед, и я позвал ее.
Вита стало трясти. Зрачки закатились, белки чуть не вылезали наружу, рот раззявлен в немом крике о помощи. Руки высохли и покрылись шелушащимися пятнами, кожа между пальцами потрескалась.
– Ольга, – прохрипел я, голосом больше смахивающим на карканье старой вороны. – Воды!
Изо рта Вита пошла грязная пена, руки колотили по земле, вырывая клочья травы. Я в каком-то трансе наблюдал за парнем, не в силах пошевелиться.
Ольга присела подле меня, достала бутылку с теплой водой. Трясущимися руками я отвинтил пробку и прислонил горлышко к шершавым губам Сосновцева. Я снял с головы тюрбан, оторвал от него кусок, слегка намочил его и промокнул пылающее жаром лицо Вита. Парень закашлялся, вытер тыльной стороной ладони физиономию. Дыхание его становилось тише, он закрыл глаза.
– Пей. Пей, дурак, – шептал я, осторожно вливая в рот Виту драгоценные капли. Руки не слушались меня, и больше половины я пролил на землю, проклиная себя за неловкость.
Он умирал у меня на глазах.
– Может, ему нужно сделать искусственное дыхание? – неуверенно спросила Ольга, подняв на меня глаза.
– Пей, черт тебя дери! Ну, пей же! – Меня обуял страх. – Сосновцев!
Почувствовав влагу на губах, парень слабо шевельнулся. Его дыхание пульсировало, глаза открылись и бессмысленно уставились на меня. Боль и горькое осознание реальности промелькнули в глазах Вита за тысячные доли секунды.
У меня вырвался вздох облегчения. Он снова зашелся кашлем, затем обхватил обеими руками бутылку и, как ребенок, с жадностью допил остатки воды. Лицо парня немного прояснилось. Дыхание было все еще тяжелым, но постепенно выравнивалось.
– Переоценил я свои возможности, – горько улыбнулся Вит.
– Все нормально, только потерпи еще немного. Ты же сам сказал, где-то рядом водопад. Виталик, надо идти.
Он закряхтел и медленно встал. Ольга уже ушла вперед.
– Стропов…
– Да?
– Ты выживешь. – Он серьезно посмотрел на меня. – Думаю, ты один.
– Не городи чепухи. Мы вместе выйдем отсюда. Может, через два часа мы будем ехать домой, попивать пиво и смеяться над нашими приключениями.
На миг распухшие губы Вита тронула ухмылка. Лицо его было ужасно. От него исходили отвратительные прогорклые миазмы – запах смерти. Глаза были глазами проклятого – остекленелые и неподвижные глаза.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
