– И что же, ты влезал в мой дом и шарил по углам? – деревянным голосом спросила она.
Ну да, влезал и шарил, но он ведь никому не мешал, а она, хозяйка, об этом даже не знала, что уж так обижаться?
– Это ты выпил брэнди? «Наполеона»?
Недоумок призадумался, честно постарался вспомнить.
А, нет, это не он, это Анатолий. Откуда Анатолий прознал про сокровища? Да, верно, от Памелы, они ведь с ней действовали заодно. Он, Зенончик, не хотел подключать Анатолия. Что он, без него не нашел бы? Но тот впился как клещ.
Тут злоумышленник помолчал, переводя дыхание. Его поторопили продолжать. Вздохнув, оглянулся в надежде сбежать, но его держали крепко. Он совсем сник и уже плаксивым голосом затянул:
– Искал и искал, вконец измучился, никакого покоя, а в доме все вверх ногами. Он пожаловался Эрнесту, тот же, вместо того чтобы посочувствовать, только отругал и пристегнул к делу Памелу. Да, это Эрнест привлек ее, думал, у нее получится. А Памела давно уже завела шашни с Анатолием и обо всем ему проболталась. А тот такой негодяй, такой подонок, вы и не представляете. Все узнал, обо всем пронюхал и избавился от бабы – лишняя конкурентка ведь, на кой ему она? Зенончик стал его остерегаться. Случалось, они сталкивались в доме Алиции, а от такого всего можно ожидать…
– Так это ты столкнул его с лестницы в ателье? – вдруг спросил Павел.
И вовсе он, Зенончик, не сталкивал Анатолия, только оттолкнул, когда тот с кулаками на него полез. А тот уж самостоятельно скатился. И пришлось Зенончику опять без мешка спасаться из дома Алиции, пока все не набежали в ателье.
– А, вы о том, единственном мешке, что под креслом лежал? Да, он его приметил и сообщил Эрнесту. За ним Эрнест явился лично, и кошки здорово его отделали. Как вообще можно держать в доме таких диких животных? Вдруг они бешеные, иначе чего им кидаться на кого попало. А сегодня Эрнест уже знал, что сокровище найдут, и велел ему явиться с оружием в руках и морду черной маской прикрыть. О маске он позабыл, чуть пушку не забыл, так Эрнест ее ему силой всунул и сказал: бояться нечего, сокровища наверняка найдены и где-нибудь валяются без присмотра, ведь у Алиции привычка сразу ничего не убирать и на место не класть. Но если на видном месте не найдет, велел хоть весь дом обыскать, для того черная маска и пушка, и в случае чего кричать всем: «Руки вверх, стрелять буду». Но он надеялся, что все уже пошли спать, и никого он не постреляет, а о морде вот забыл… Это все, больше рассказывать нечего, теперь могли бы его и отпустить. Но не на голодный желудок, у него все кишки ссохлись, сколько времени не ел, не пил, уработался вусмерть, а тут еще эти кошки проклятые…
Быстро встав, я забрала со стола свою коробку с солеными пальчиками и поспешила укрыть ее у себя в комнате. Не для того человек охотится за лакомством целыми месяцами, не для того звонит в фирму, делая предварительный заказ, чтобы этот кретин все сожрал одним махом.
Когда я вернулась, Зенончику освободили руки и он растирал одеревеневшие запястья, жалобно глядя на пустое место, где стояли пальчики. И чашки кофе ему тоже не дали.
Собравшись с силами и почему-то взбодрившись, Зенончик обратился к нам с какой-то непонятной надеждой:
– Ну! Вот я вам все рассказал, теперь-то можно мне это забрать?
– Что забрать? – не поняла Мажена.
– Да те самые финтифлюшки. Зверинец то есть.
У нас и руки опустились. Это была уже просто паранойя. Хотя он всегда был таким. Вспомнилось, как десять лет назад, когда Алиция к нему еще благоволила и жалела нескладного парня, он обратился к ней с просьбой «поделиться своими доходами, чтобы он мог съездить в Калифорнию». Алиция вежливо объяснила нахалу, что предпочитает свои доходы потратить на свое путешествие в Норвегию. Вот этого он никак не мог понять. Тогда я подумала, что он просто прикидывается таким дураком. Вот и теперь. Ведь он как рассуждает: он узнал о существовании сокровища, столько намучился, но сам его нашел, сам во всем признался, ответил на все наши вопросы. Что-то же ему за это положено?
– Убирайся, – гневно крикнула Мажена. – Катись отсюда и больше никогда в этот дом не возвращайся. Если Алиция тебя хоть на порог пустит, я с ней перестану разговаривать.
Анита не выдержала. Целый вечер без интриг – это свыше ее сил. И она постным голосом произнесла:
– Кажется, это дело Алиции, но, возможно, я ошибаюсь…
– Заткнись! – крикнула я ей в лицо, ибо только что видела лицо Алиции. – Конечно, эти слова негодяю должна сказать хозяйка, но она скажет их в такой форме, что их свободно можно будет принять за приглашение.
Не преувеличивай, – скривилась Алиция. – Вы обе правы. – И обратилась к Зенончику: – Ладно, я не стану сообщать в полицию о твоих похождениях, но с меня достаточно. Это мой дом, а не поле битвы, и я не для того выращиваю цветы, чтобы их все время уничтожали. Понял? Больше тебе здесь сидеть незачем.
– И нечего тебе здесь больше искать, – прибавила я. – Беата завтра уезжает и забирает коллекцию с собой, на экспертизу. Она ювелир, специалист по золоту. Никаких других драгоценностей в этом доме нет и не будет. К тому же Алицин банк рухнул, так что она лишилась всех денег.
Очень много времени понадобилось Зенончику, чтобы осознать услышанное. Он выразил Алиции искреннее соболезнование и очень огорчился. Надежда сменилась унынием. Желая хоть что-то сохранить, он кивнул на пистолет:
– А это?
– А это останется Алиции на память, – твердо заявил Павел.
– Но Эрнест…
– Скажи ему, чтобы повесился, не обязательно стреляться. А тебя перед этим может ножом зарезать.
Явно напуганный кровавой перспективой, негодяй решил больше с нами не спорить и отказался от всех претензий. Из жалости Алиция выпустила его через главную дверь, ведь на террасе ожидали дикие звери.
* * *
Недоумок давно скрылся из глаз, а мы все сидели молча. Первой взяла себя в руки Алиция и накинулась на меня:
– Спятила ты, что ли? Почему решила, что я обанкротилась?
– Чтобы этот придурок не рассчитывал больше на твои доходы. Вот только не знаю с чего – с веток, полок? Иначе ты никогда от него не отделаешься, а ему в голову может прийти любая глупость, ты сама убедилась. Анита, ты была права…
Анита покачивала головой, сама удивляясь своей прозорливости.
– Многое рассчитывала я увидеть и услышать у вас, но чтобы столько… Ах, какие очаровательные создания кошки! Жаль, что со мной не дружат. Но слушайте, я и сама не предполагала, что столько сумела предвидеть, о столь многом догадаться. Можете не восхищаться мной, не говорить хороших слов. Я сама собой восхищаюсь достаточно!
* * *
– Конечно, его бы посадили, – говорила я Алиции наутро следующего дня, когда мы остались одни, отправив Павла с Беатой за покупками. – Неумышленное убийство, есть такая статья. И сам признался, идиот.
