Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Одним из недооцененных качеств рыночных отношений является то, что в нем выполняются основные требования, предъявляемые к «проверочной бригаде». Клиенты предпринимателя хорошо знают, что им нужно, и, покупая или не покупая то, что он производит, они высказывают свое объективное мнение. Правда, рынок к вам безразличен, но у него есть замечательное свойство – вас может похвалить незнакомец. Может быть, именно поэтому, как обнаружили ученые, индивидуальные частные предприниматели счастливее других людей: они получают явную похвалу, когда за их товары или услуги платят. Человек, который работает по найму, получает похвалу реже и не в такой очевидной форме.
Как мы видели в этой книге, когда проверку рынком провести невозможно, мы должны искать другие способы проверки наших идей. Такие, как «температурные карты» очагов финансовой напряженности, введенные Эндрю Халдейном, или сложные ролевые игры, которые Герберт Макмастер разработал для виртуального Багдада в Форт-Карсоне, или эксперименты, проводимые рандомистами в рамках программ борьбы с бедностью. Но для наших личных проектов никаких «температурных карт» не существует. Иногда лишь удается стать своей собственной «проверочной бригадой»: как писатель, я обнаружил, что полезно на время откладывать главу в сторону, чтобы потом взглянуть на нее свежим взглядом. Тогда и ошибки находятся значительно легче. Многие актеры считают, что полезно увидеть собственную игру, заснятую на пленку: это дает возможность взглянуть на себя со стороны. Но зачастую более полезным оказывается чей-то искренний совет.
Каждый биолог-эволюционист знает, как в природе успех возникает из неудачи: непрерывная генерация случайных мутаций в сложных организмах, отказ от огромного большинства вариантов, которые этот организм ухудшают, и сохранение всего нескольких вариантов, которые делают его лучше. И вот после множества повторений возникает чудо. Но когда у вас есть всего три месяца, чтобы сотворить настоящее чудо, превратив чикагскую неудачу в бродвейский триумф, то ваш селекционный процесс будет значительно сужен, и тут «проверочная бригада» Твайлы Тарп будет играть особую роль. Твайле нужна была помощь в принятии правильного решения – что оставить и что изменить. Сама она уже многое сделала для того, чтобы отобрать все полезное из своих импровизаций, но надо было сделать еще больше. Так много новых идей оказываются бесполезными, что необходим надежный селекционный механизм, а «проверочная бригада» подходит на эту роль как нельзя лучше.
4. Создание нашего собственного безопасного пространства для экспериментов
Джон Кэй, чья книга «Правда о рынках» (The Truth about Markets) оказала на меня большое влияние, использовал термин «дисциплинированный плюрализм», чтобы описать, как работают рынки: на них опробуется огромное количество новых идей, и те из них, что не дают результатов, безжалостно отставляются в сторону независимо от того, появились они на свет недавно или известны уже сотни лет. И хотя Кэй этого не утверждает, «дисциплинированный плюрализм» может превратиться в кредо успешной, наполненной свершениями жизни.
Плюрализм важен, поскольку жизнь без новых впечатлений скучна. Нужны новые люди, новые места, новые вызовы. Но дисциплина тоже важна: мы не можем воспринимать жизнь как психоделическое путешествие по новым ощущениям. Иногда мы должны совершать что-то практичное: например, решать, что хобби, которое нам нравится, стоит освоить; что пришла пора написать роман или получить диплом вечернего института либо вступить в брак. Иногда важны решения и другого рода: пора расстаться с работой или с бойфрендом, потому что они не стоят того, чтобы тратить на них свое время, ведь жизнь скоротечна.
Вспомните ландшафт свершений из первой главы – глубокие впадины неудач и пики успеха. Эволюция исследует этот ландшафт, пользуясь удачным сочетанием больших скачков и маленьких шажков. Огромные скачки обычно заканчиваются на дне какой-нибудь впадины, но иногда с их помощью удается достичь склонов новой горной гряды. Маленькие шажки ведут вверх, а не вниз, но иногда вы оказываетесь наверху холмика у норки крота.
В жизни мы замечаем и превращаем в идолов тех, кто совершает огромные скачки: бывшую медсестру, которая отправилась с миссией организации «Врачи без границ» в Конго, коллегу, который продал все, чтобы купить оливковую рощицу где-нибудь на Сардинии. В искусстве тоже бывают такие поворотные моменты, после которых мир уже не может выглядеть таким, как раньше. Это и «Улисс» Джойса, и «Герника» Пикассо, и «Любовная песнь Альфреда Пруфрока» Элиота, и даже альбом «Битлз» «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера». Экономист Дэвид Галенсон рисует другую картину. Он исследует творческий цикл жизни, собирая данные о том, когда художники, архитекторы, поэты, авторы песен и другие люди искусства создавали главный труд своей жизни. Он обнаружил много примеров, которые подтверждают наше естественное стремление сочетать юный талант и творческий гений, но при этом есть множество примеров противоположного характера. Кроме художников, совершающих концептуальные скачки, будь то Пикассо или Элиот, всегда найдутся более осторожные экспериментаторы, такие как Пит Мондриан или Роберт Фрост. Многие вошедшие в антологии стихи Фроста написаны им, когда ему было за 50, а самая выдающаяся работа Мондриана была создана, когда ему уже исполнился 71 год. Галенсон убедительно доказывает, что так происходит потому, что они медленно совершенствовали свое мастерство, взбираясь на одинокую вершину достижений, тогда как Пикассо (или Орсон Уэллс, или Джаспер Джонс, или Боб Дилан) совершали скачки с одной высокой точки на другую.
Чем бы мы ни занимались, большинству из нас стоит попытаться объединить оба подхода. Мы все знаем кого-нибудь, кто бродит у подножия гор, восхищенный новизной, но либо отвлекается, либо не решается забраться на вершину. Есть и такие, кто всю жизнь карабкается на первый же встретившийся ему на пути скромный холмик. Найти правильное сочетание того и другого – очень непросто.
Для многих людей студенческие годы – это как большой скачок, относительно безопасное пространство и время, удобное для экспериментов: с сексом, с идеями и с самоидентификацией. Разве не прекрасен мир университета с его безграничными возможностями, которые предоставляют клубы и общества? Студент может вступить в общество свободы воли, в клуб ролевых игр, в бахаистскую ассоциацию или даже в общество «палочки Винни-Пуха» (в этой игре победителем считается тот, чья палочка, брошенная с одной стороны моста, появится первой с другой его стороны)… И каждый знает, что если он не будет перебарщивать с сексом, политикой или «палочками Винни-Пуха», то благополучно окончит университет, многое узнает и получит ценные навыки. Никогда потом эксперименты не будут такими безопасными, как в это время.
Наша первая работа, напротив, предполагает, что нужно сидеть рядом с коллегами, изучать конкретный набор навыков и карабкаться вверх по карьерной лестнице. Вместо того чтобы открывать новые горизонты, первые недели на новой работе приводят к их закрытию и концентрации усилий. Несмотря на внешнюю схожесть с началом учебы в университете – новые друзья, новый город, новые умения, – возникает совершенно иная ситуация. Вероятно, нет никакого совпадения в том, что в Google, самой привлекательной из компаний, сознательно моделируется ситуация, напоминающая магистратуру Стэнфордского университета.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
