— И так это я вообще умудрился отпустить тебя? — удивился Сабин.
— Ты не отпускал, — сухо ответил Торин. — Я покинул тебя, чтобы последовать за Люциеном.
— Играешь словами, друг мой, — повернулся к своим воинам и кивком указал на коридор. — Приступим.
Кивнув в ответ, все они вышли из спальни, на ходу вытаскивая свои телефоны. Сабин следовал в хвосте, но ловко опередил всех, делая широкие и целеустремленные шаги.
— Отличный день, чтобы умереть, — проговорил Кейн.
Для Ловцов — именно так это и было.
Сабин вернул телефон обратно в карман и взял в руку свой пистолет с девятимиллиметровыми пулями. Прищелкнул пальцами свободной руки.
— Как думаешь, с какой группировкой мы имеем дело? — спросил Страйдер. — По-прежнему со Стефано?
— Это так важно, — тут же откликнулся Гидеон. — Эта. Та. Все вместе взятые. Какая разница?
— Вне сомнений это люди Стефано. Нападение поздно ночью, рвущаяся в бой армия и полуавтоматы. Кроме того, именно он первым держал в плену Данику. Он еще не знал, что она — Око, иначе не отпустил бы ее, — ответил Сабин, и тут же напряженно добавил. — Он мой. Увидите — оставьте его в живых.
Дин Стефано хотел наказать Сабина за ту роль, которую он сыграл в самоубийстве своей супруги. Это было нормально, даже вполне понятно. Но Стефано продолжал преследовать его друзей, никогда не оставляя их в покое, а это уже переходило всякие границы. От любви Сабин мог отказаться, но он ценил своих друзей больше, чем самого себя, и не позволит, чтобы за ними охотились подобным образом.
— Гидеон, комната развлечений. Знаешь, что делать.
— Неа. Не знаю, — Гидеон отделился от их группы.
— Кейн, северный коридор.
Кивнув, Кейн скрылся за следующим поворотом. В тот же миг один из плафонов витого светильника-канделябра лопнул, разбрасывая осколки стекла во все стороны. Послышалось шипение, сдавленное бормотание и проклятия. Затем, конечно же, лопнул еще один плафон.
Бедствие.
Его никуда нельзя брать с собой, и нет никакой возможности избежать взрывов, если он неподалеку.
Бедняга Люциен.
— Камео… — Сабин глянул через плечо. Камео не было среди оставшихся воинов.
Где, черт ее забирай, она шляется?
Раздражаясь, он провел языком по зубам. Эта женщина все чаще и чаще стала пропадать в последнее время.
— Аман, южный коридор.
Не последовало ни ответа, ни даже кивка, но Аман сменил направление движения.
— Еще две минуты, — сообщил Страйдер, — и начнется настоящее веселье. Сомневаюсь, что Люциен и его команда сумеют перебить всех снуружи.
Сабин взглянул на него.
— Почему две минуты? Откуда знаешь?
— Внутренние часы.
До того, как последние слова слетели с языка Страйдера, раздался звук бьющегося стекла. Сабин и Страйдер отразили улыбки друг друга.
— Твои часы барахлят. Полагаю, все начнется прямо сейчас, — он сжал в ладони второй пистолет, радостно ощущая его тяжесть. — Тебе в западный коридор, друг мой. Мне — на восток.
Страйдер кивнул и развернулся на пятках.
— Будь осторожен.
Сабин поспешил вперед, буквально поедая расстояние, отделяющее его от драки. Еще одно окно разбилось, на этот раз прямо перед ним. Телефон завибрировал в кармане.
«Торин, ты немного опоздал», — подумал он.
Минутой позже трое мужчин, свисающих на альпинистских тросах, влетели в лишившиеся витражей окна, создавая вокруг себя порыв ветра.
Воин резко поднял руки, скрещивая их и нажимая на курки, открывая перекрестный огонь.
Бум, бум, бум.
Мужчины дернулись, закричали и осели на пол.
Вид их агонизирующих тел наполнил его чувством удовлетворения. Все же к нему примешивался нетерпеливый рев его демона. Демон Сомнений желал принять участие.
— Повеселись, — пробормотал он, и почти что увидел, как его демон радостно потирает свои когтистые лапы.
Его разум распахнулся, когда дух потянулся к ментальному измерению, выискивая слабинки врага, чтобы на них можно было сыграть. Имея богатый опыт в подобных трюках, Сабин даже не поморщился.
Отлично. Демон отвлечет их, за что им придется дорого заплатить.
Двое новых Ловцов ворвались через окно. Он подстрелил их также быстро и без лишних усилий, как и предыдущих. Это его жизнь — такой всегда была его жизнь.
Сражения, войны, убийства.
С младых ногтей он знал, что к врагу нельзя проявлять терпимость.
В конце концов, для этого он и был создан: сражаться, воевать, убивать. И именно так он сделает свой последний вдох, когда наконец-то пробьет его час.
Сражаясь, воюя, убивая.
Шуршание раздалось позади него.
Оборачиваясь, он выпустил быструю очередь. Еще двое Ловцов пало, крича от боли. Рука одного из них оказалась рядом с его ботинком. Граната выкатилась из уже безжизненных пальцев. Чеки в ней уже не было.
Дерьмо.
Молниеносным движением Сабин схватил ее и вышвырнул в окно, молясь, чтобы она не навредила его друзьям. Но лучше ей взорваться снаружи, чем здесь.
— Огонь, — прокричал он.
Бум.
Фундамент крепости содрогнулся. Огонь и дым, раздались вопли и топот. Волна жара прокатилась по коридору, обжигая его кожу. Осколки также влетели в середину, и обломок древесного сука ударил его по лицу перед тем, как упасть на пол.
Сабин сумел перепрыгнуть через тела и лишь потом понял, что один из Ловцов еще не умер. Мужчина наставил на него пистолет, бормоча с улыбкой:
— Никакой жалости. Не твое ли это кредо?
Нажал на курок.
Пуля попала Сабину в бедро, боль напомнила укус.
— Засранец!
Попадание с близкого расстояния причиняло самые болезненные раны, и он мгновенно понял, что мышцу его разнесло на ошметки. Кривясь, он разрядил магазин в и без того израненное тело Ловца с таким громыхающим звуком, что в ушах зазвенело.
— Да, — бросил он. — Это мое кредо.
Мужчина испустил последний вздох секундой позже, когда у него горлом пошла кровь.
«Ты слишком слаб», — услыхал Сабин шепот демона Сомнений, обращенный к одному из Ловцов снаружи. — «Повелители убьют тебя. Скорее всего, ты не доживешь до следующего восхода солнца»
Отчетливо, словно Ловец стоял рядом, Сабин услышал его ответ.
«Нет. Нет. Я силен. Я убью их»
«Ты практически штаны намочил от страха. Они могут чувствовать страх. Они набросятся на тебя, как звери. А если они разрежут тебя на куски и по почте отошлют косточки твоей семье?»
