— Вот. Это вам поможет. Я считаю, что камень принадлежит вам.
Глава 40
Свой поступок Мэгги осознала, лишь когда, отступив на шаг от влюбленной пары, взглянула на Джереми. То, что прочла она на его лице, заставило ее быстро вернуться к реальности.
Герцог был потрясен. Более чем потрясен. Он уставился на нее, сверля взглядом серебряных глаз.
Мэгги замерла. О Господи! Что она натворила?
Отдала двадцатичетырехкаратный сапфир, вот что! Какова цена сапфира в двадцать четыре карата? Судя по всему, огромна, раз Аша и Санджей запрыгали от восторга, а Беранж выглядела так, словно ей дали пощечину. Верный признак того, что Мэгги сделала невероятную глупость. Питерс глядел на нее с открытым ртом, Огюстен и ее родственники были просто в недоумении.
Господи Боже! Что она сделала!
Тем временем Аша и Санджей хватали ее за руки, трясли их, склонялись над ними, а когда она уже готова была провалиться сквозь землю или умереть на месте, они перенесли свои восторги на Джереми.
Но тот лишь отмахнулся от них и молча покинул галерею. Питерс заспешил следом.
Онемевшая Мэгги в растерянности проводила их взглядом. Почему Джереми так разгневался? Боже, что плохого она сделала?
Кто-то больно толкнул ее в спину, и, обернувшись, она увидела Анну с белым как алебастр лицом.
— Не стой столбом, Мэгги, — сказала она, указывая на двери. — Иди за ним!
— О Господи! Наверное, я не должна была отдавать им сапфир. Ведь он принадлежит Джереми…
— Не глупи, — прошипела Анна. — Дело не в том. Иди за ним, не мешкай.
Мэгги ринулась к выходу, но тут сэр Артур поднялся с диванчика, с которого его не согнали даже выстрел и паника, и решительно схватил дочь за руку.
— Маргарет, куда ты направляешься? Мы с тобой должны поговорить. Насколько я понимаю, ты собираешься повидаться с принцем Уэльским. В понедельник у меня никаких дел нет, могу ли я рекомендовать себя в качестве эскорта? Молодой девушке не слишком прилично разгуливать по Лондону без сопровождения…
Но та, огрызнувшись и вырвав руку из его цепких пальцев, выбежала на Бонд-стрит. Погода к вечеру не улучшилась, поэтому Мэгги в своем открытом платье и легких туфельках немедленно продрогла. Она еще успела увидеть, как отъехала двуколка Ролингзов, запряженная парой гнедых.
Тихо выругавшись, Мэгги подняла руку. Мимо грохотали кебы, обдавая ее белое платье фонтанами грязи, но ей и в голову не пришло вернуться за плащом. Она выскочила на мостовую, и тут произошло чудо: возница очередного пустого кеба, ужаснувшись ее виду, спрыгнул с козел, чтобы помочь ей сесть в экипаж, однако Мэгги оказалась внутри раньше, чем он успел вежливо приподнять шляпу.
— Парк-лейн, двадцать два, — крикнула она, моля Бога, чтобы у нее в сумочке хватило денег на уплату. — И, пожалуйста, быстрее.
— Да, мисс. Простите, мисс, не стоит ли вам захватить пальто?
Мэгги, лишь теперь ощутившая, что замерзает, взяла грубошерстное одеяло, предназначенное для пассажиров, и накрылась им, хотя оно пахло конюшней.
— Да поезжайте же скорее!
К чести возницы, он сделал все, что мог. В театрах еще не закончились спектакли, движение на улицах не уменьшилось, несмотря на гололед. Во многих проездах были заторы, к тому же уличные разносчики, продавцы апельсинов и цветов выскакивали с товаром на мостовую, еще больше замедляя движение. Понадобилось около часа, прежде чем кеб остановился перед лондонским особняком герцога. У Мэгги зубы стучали от холода, она ругала себя за спешку, заставившую ее выскочить из галереи раздетой.
К счастью, ей хватило денег, чтобы расплатиться с кучером. Один из лакеев, услышав шум подъезжающего экипажа, открыл дверь еще до того, как она успела вытащить из сумочки ключ, и удивленно воскликнул:
— Мисс Герберт! Это вы?
Пробегая мимо него в дом, она вскоре поняла его изумление. Зеркало в мраморном холле отразило высокую девушку с распадающейся прической в некогда белом платье, сплошь забрызганном грязью, посиневшую от холода, за исключением лица и рук, красных от мороза. Пальцев ног Мэгги не чувствовала вовсе.
— Не обращай внимания, — пробормотала она своему отражению. — Его светлость вернулся, Фредди?
— Да, мисс, уже с полчаса. Сразу удалился в свою комнату. Разрешите, мисс Маргарет, позвать вашу служанку. Вам следует выпить чего-нибудь горяченького.
— Не беспокойся, со мной все в порядке.
— Но, мисс…
— Все в порядке!
Она подбежала к двери Зеленой комнаты в тот момент, когда Эверс выходил оттуда с пустым хрустальным графином в руках. Если лакей был огорошен ее видом, то его изумление не шло ни в какое сравнение с растерянностью дворецкого.
— Мисс Маргарет! — вскричал Эверс. — Вы заболели?
— Спасибо, я абсолютно здорова, Эверс. Мне нужно видеть его светлость.
— Мисс Маргарет, боюсь, это совершенно невозможно. Его светлость удалился на покой. С ним произошел несчастный случай. Одно ухо у него разорвано до крови, и он испытывает мучительную боль.
Мэгги заметила, как Эверс невольно взглянул на ее грудь. Винить дворецкого она не могла, ибо понимала, что, спеша подняться к Джереми, видимо, могла привести в окончательный беспорядок платье и открыть себя гораздо больше, чем следовало.
— Эверс, — с трудом переводя дыхание, сказала Мэгги, — я должна видеть его светлость по делу чрезвычайной важности и срочности.
— Дело подождет до утра, — твердо объявил дворецкий. — Право же, мисс Маргарет, вы необычайно бледны. Вы уверены, что не заболели? Может, подать вам чего-нибудь восстанавливающего силы?
Терпение у нее лопнуло.
— Вы можете убраться с моей дороги, — отрезала Мэгги, и дворецкий чуть не выронил графин. — Я намерена увидеться с герцогом, и мне не важно, что скажете об этом вы или кто-нибудь еще!
С этими словами она протиснулась мимо него и распахнула дверь в спальню герцога.
Глава 41
Входя, она меньше всего рассчитывала увидеть голого Джереми в медной переносной ванне. Но именно такое зрелище предстало перед ней, когда она ворвалась в спальню хозяина. Да еще весьма удивленный Питерс, занятый вытряхиванием полковничьего мундира.
Герцог не ожидал увидеть задыхающуюся, растрепанную Мэгги. Но именно в таком виде она буквально впала в его комнату.
— Господи, Мэгги, что с тобой случилось? Ты словно побывала в аду.
Тут в дверь просочился Эверс.
— Ваша светлость, я очень сожалею. Она настаивала, чтобы ее пустили к вам. Я говорил, что вы удалились на покой и сегодня больше не выйдете. Но она ничего не слушала! — Обратившись к Мэгги, дворецкий крепко ухватил ее за руку. — А теперь, мисс Маргарет, довольно. Как видите, его светлость нездоров и все, что вы хотите ему рассказать, может подождать до утра.
