Глава 49
Я мчался кратчайшими путями, выжимая семьдесят миль в час. Дороги были почти пустыми, а гнал я по памяти: вот ферма, вот оружейный магазин, вот деревенская лавка. Я бывал здесь много раз.
Было уже почти два часа дня. Директиву опубликуют в два пятнадцать. Когда все рухнет, я окажусь точнехонько в эпицентре.
Я съехал с дороги футах в пятидесяти от въезда в поместье и остановил машину под прикрытием кустов и высоких дубов. На холме, где стоял дом, я разглядел кольцевую подъездную дорожку. Машины Энни на ней пока не было. Я еще успею ее перехватить. Дорога хорошо просматривалась. Я дождусь Энни, помашу ей, выскочу перед ее машиной и буду надеяться, что я ей еще достаточно дорог и она меня не собьет.
Следя за тем, как часы отсчитывают минуты, я грыз ноготь большого пальца.
Через десять минут я наклонился, чтобы взглянуть на телефон.
– Руки! – рявкнул кто-то.
Линч подошел со стороны пассажирского места – там я был слеп, потому что пуля Блум разбила боковое зеркало.
Я пригнулся, схватил пистолет, выкатился через дверцу водителя и поднялся из-за капота. Мы с Линчем нацелились друг другу в голову. Половина лица у него оказалась изрядно помятой после того, как я швырнул его в кусты, и он наверняка жаждал со мной рассчитаться.
– Мальчики со своими игрушками.
Повернувшись, я увидел на другой стороне дороги Блум. Она целилась в меня из пистолета. Мои шансы в этой схватке резко упали.
– Убери палец со спуска, Майк. Возьми пистолет за ствол. Положи его и отойди, – приказала Блум. – Я не хочу убивать тебя здесь.
Я постоял, прикидывая варианты. Ничего хорошего мне не светило.
Но, не успев что-либо сказать или сделать, я различил шум мотора другой машины, а после увидел и «аккорд» Энни – она ехала с противоположной стороны по извилистой дороге, спускающейся с холма.
– Он у меня на мушке, – сказала Блум Линчу. – Поздороваешься с Энни? Мне она вряд ли обрадуется.
Линч снялся с места. Пока он бежал мимо въезда на подъездную дорожку, Блум напомнила ему держать рацию включенной. Дорога здесь слегка изгибалась, но я разглядел сквозь кусты, как Линч шагнул на дорожку перед машиной Энни.
Взвизгнув тормозами, «аккорд» остановился.
В одной руке Блум держала рацию, в другой – нацеленный на меня пистолет.
– Можешь считать мучеником себя, Майк, но не могу представить, что ты позволишь умереть Энни. Поэтому будь любезен кончить спектакль, положи пистолет, и мы все уладим, как взрослые люди.
– Это вряд ли.
Она вроде бы удивилась.
– Ты видишь Энни?
Я выглянул из-за машины. Энни я едва мог разглядеть, зато слышал, как она проклинает Линча, явно ошарашенная тем, как тот выскочил ей наперерез. Она высунулась из окна. Линч так и стоял перед машиной, слегка развернувшись, чтобы спрятать пистолет у правого бедра.
Блум подняла рацию.
– Положи пистолет, Майк, и веди себя хорошо, иначе я разрешу ее убить. Говоря между нами, я уже начинаю за него тревожиться. По-моему, он становится неуправляемым.
Не знаю, что было бы, явись они только по мою душу. Я был словно под кайфом от адреналина и боли, мне хотелось сжечь все дотла. Но когда под прицелом оказалась Энни, игра закончилась.
Или это они так считали. Моим единственным козырем было то, что они совершенно не представляли, с кем связались. Энни думала, что знает меня. Так же думал Джек. И так полагала Блум.
Но им еще многое предстояло узнать.
– Скорее, Майк. Или она умрет.
До чего же она уверена в себе!
– Пожалуйста.
Тут она малость опешила.
– Не поняла?
– Валяйте.
Она сглотнула и нажала кнопку на рации. Я услышал легкое шипение работающего канала.
– Мы убьем ее.
– Уверены?
Я увидел, как напряглись мышцы ее руки, как в глаза прокралось сомнение. Но этим все и кончилось. Не прозвучали ни команда, ни выстрел.
– Ты хочешь, чтобы она умерла? – крикнула Блум.
– Я вижу насквозь и тебя, и всю твою затею.
Она опустила рацию.
– Вот и хорошо, – сказал я. – Буду считать это подтверждением личности того, на кого вы работаете. – И я закричал: – Энни, беги! У него пистолет!
Я шагнул к Блум, крепко держа пистолет обеими руками.
– Забудь про женщину! – приказала она по рации Линчу. – Возвращайся сюда!
Теперь она лишилась рычага влияния, схватка пошла на равных, и наша дуэль стала нравиться ей гораздо меньше.
Линч бросился к нам, оставив машину.
– Эй! Вы разбили мне!.. – крикнула Энни ему вслед, медленно катя за ним. – Что вы делали посреди дороги? Вы целы?
Приблизившись, Энни увидела меня и Блум и вышла из машины.
– Майк? Это та самая… какого черта она здесь делает? У нее что, пистолет?
– Беги! – крикнул я.
Помедлив, Энни прыгнула обратно в машину. Когда она завела двигатель, Линч замешкался, не зная, то ли прикрывать Блум, то ли контролировать Энни. Я направился к Линчу, целясь ему в голову.
– Тебе нужен я, – сказал я.
Линч повернулся ко мне. Это позволило Энни нажать на газ и развернуться. Колеса вспахали обочину и швырнули в нас гравий. Энни выровняла машину, мотор взревел на высоких оборотах, и она рванула прочь.
Линч и Блум держали меня на мушке. Новый расклад мне не понравился.
– А теперь положи пистолет, Майк. Ужасно неудобно убивать тебя посреди дороги. Сделай, как я говорю, и мы тоже будем помягче.
Я увидел, как машина Энни скрылась за поворотом дороги. Конечно, я хотел, чтобы она уехала. Я был счастлив сдаться ради ее спасения. Но мне не помешала бы секундная заминка, грустный прощальный взгляд, а может быть, даже слова «я не забуду тебя» перед тем, как оставить меня наедине с убийцами. Хоть что-нибудь ради нашего прошлого.
– Хорошо.
Я убрал палец со спускового крючка, взял пистолет за ствол левой рукой и поднял руки.
– Положи его! – скомандовала Блум. – Потом отойди.
Я подчинился.
– Руки на голову! Теперь иди сюда.
Они повели меня обратно по дороге. Линч с пистолетом шагал рядом, а Блум страховала издалека. Я увидел ее машину, спрятанную в лесу по другую сторону дороги.
– Позорище, Майк! Я уже начала получать удовольствие от этой игры в кошки-мышки…
Ее глумливо пресыщенный тон изменился, когда конец фразы утонул в реве двигателя, работающего на полных оборотах. Это был мощный звук трех с половиной литрового V6, который я поддерживал в хорошем состоянии. Энни предпочитала ручную шестискоростную коробку передач «аккорда». Ей нравилось водить. Машина была неказистая, но теперь неслась на нас, ревя не хуже реактивного самолета.
