– Не поухаживаете ли вы за нами, мистер Пилгрим? Будьте так любезны, – попросила Минк единственного джентльмена за столом.
– Могу я предложить вам мяса, графиня? – проговорил тот.
Казалось, леди Бессингтон на мгновение опешила.
– Благодарю вас, – ответила она любезно. – Положите, пожалуйста, побольше.
– Как вы могли, мистер Пилгрим! – негодующе воскликнула леди Монфор-Бебб.
Американец замер, потом повернулся, чтобы взглянуть на свою обличительницу, и кусочек мяса повис в воздухе.
– Было бы невежливым со стороны нашей хозяйки указать вам на столь вульгарную ошибку. Поэтому я возьму эту задачу на себя и сообщу, что упоминать в речи титул графини недопустимо, – продолжала леди Монфор-Бебб. – Единственным исключением является ситуация, когда без этого не обойтись, например если ее кому-то официально представляют. А потому я попросила бы вас пощадить наши чувства и обращаться к нашей хозяйке как к леди Бессингтон. – Она яростно встряхнула салфетку и положила ее себе на колени. – Еще одно отступление от этикета, и я окончательно потеряю аппетит.
После того как все присутствующие были обслужены, принцесса спросила:
– А что вы можете сказать о наших ресторанах, мистер Пилгрим? Насколько мне известно, гости Англии в равной мере как восхищаются лондонской кухней, так и порицают ее.
– Мне довелось отведать то, что, кажется, здесь называют «мясной обед». Ну, там говядина с картошкой… Я нахожу его… как бы верней сказать… сытным?.. Да, это слово подходит. Сытным.
– О некоторых обедах и этого не скажешь, – проворчала леди Монфор-Бебб.
– А как продвигаются ваши исследования? – спросила графиня.
Американец обеспокоенно взглянул на Минк.
– Дела идут великолепно, не правда ли, мистер Пилгрим? – спросила принцесса. – Вы уже побывали на каком-нибудь представлении? У путешественника впечатление о Лондоне едва ли будет полным, если он не посетит театра.
– Я был пару раз на дневных спектаклях, – торопливо ответил ее собеседник. – Но к сожалению, мало что смог разглядеть из-за огромных шляп на сидевших передо мной дамах. В Сан-Франциско существует городской закон, запрещающий женщинам надевать шляпы любого размера на публичных представлениях.
Леди Беатрис потянулась за солью:
– Всем известно, что журнал «Сцена» публикует перечень тех леди, которые настолько учтивы, что снимают шляпы на дневных спектаклях. Прошу вас застрелить меня, мистер Пилгрим, если мое имя когда-нибудь появится в этих списках.
Леди Монфор-Бебб повернулась к американцу:
– Насколько я понимаю, полиция просит вас не уезжать из Англии, пока не закончится следствие. Не знаю, насколько прилично вам оставаться в апартаментах миссис Бэгшот: ведь та более не находится под защитой мужа. Я сообщила бы ей, как вы покушались на мою жизнь, но она пока не принимает посетителей. Пожалуйста, помните, что вы сейчас не в Чикаго. Это дворец ее величества.
– Мне и в голову не может прийти как-нибудь обидеть миссис Бэгшот, – возразил Пилгрим. – Я уже объяснял и вам, и полиции, что у меня не было ни малейшего намерения вас убивать.
После этого американец признался в истинной цели своего приезда в Хэмптон-Корт.
Воцарилась тишина.
– Но мы не хотим, чтобы кто-то исследовал наших призраков, мистер Пилгрим, – произнесла наконец леди Беатрис. – Чем меньше о них говорят, тем лучше. Бог весть сколько времени мне пришлось обходиться без горничной. Хорошей женской прислуги вообще крайне мало. Всему виной излишек образования. Уже в своих объявлениях девушки заранее отказываются от стирки, мытья полов и окон, чистки ножей и все же надеются подыскать работу. А если все-таки удастся найти служанку, готовую по-настоящему трудиться за свое жалованье, то крайне маловероятно, что та согласится жить в Хэмптон-Корте. У моего дворецкого подагра, поэтому он не может открывать входную дверь; горничной нет, вот кухарке и приходится разрываться между кухней и прихожей. Она снует туда и сюда, словно матрос по палубе. Но из-за ее пристрастия к бренди корабль сбился с курса и находится в опасности. Так что, мистер Пилгрим, мы будем вам очень признательны, если вы оставите наш мир призраков в покое.
Леди Монфор-Бебб вытерла уголки губ салфеткой:
– Интересно, что скажет на это лорд-гофмейстер. Я напишу ему, как только мы закончим обедать. – Она посмотрела на стол. – Судя по всему, это произойдет очень скоро.
– Но почему вы приехали из такого далека, чтобы исследовать наших призраков, мистер Пилгрим? – спросила графиня. – У нас хватает собственных специалистов.
– Жители колоний питают пристрастие к амбициозным идеям, хотя статус стран, откуда они родом, мог бы приучить их к скромности, – пояснила леди Монфор-Бебб. – Возьмите, к примеру, валлийцев. Они желают, чтобы эмблема Уэльса присутствовала в королевском гербе, и даже заявили об этом в палате общин. А потом они захотят, чтобы мы наносили им визиты. Да я лучше отправлюсь в Уайтчепел посреди ночи.
– Как уже говорил мистер Пилгрим, изучать призраков его пригласил генерал, – заметила Минк и, повернувшись к собеседнику, попросила: – Расскажите, как вы с ним познакомились?
Гость заерзал на стуле:
– Благодаря миссис Бэгшот. Мы с ней были представлены друг другу в Америке много лет назад, когда она приезжала в нашу страну вместе со своим отцом.
– Так вы были знакомы с миссис Бэгшот еще до того, как она вышла замуж? – спросила принцесса как бы между прочим.
Последовавшее замечание американца – мол, англичане почему-то не пользуются салфетками – вызвало споры, и только принцесса обратила внимание на то, что Пилгрим так и не ответил на ее вопрос.
* * *
Минк развернула доставленное из ателье маскарадное платье, только что прибывшее во дворец с немалым багажом прочих карнавальных костюмов, завернутых в коричневую оберточную бумагу, и уставилась на него в недоумении. Вместо костюма Боудикки, который был своевременно подогнан по размеру заказчицы, перед ней оказалась туника из голубого шелка с вырезными рукавами по локоть, золотым поясом и низким декольте.
– Это не мое! – воскликнула принцесса, раскладывая костюм на кровати. – И вообще, какой это персонаж?
Пуки взяла в руки бархатный головной убор, отделанный жемчугом.
– Это Джульетта, мэм, – ответила она с восхищением.
– Джульетта? – переспросила пораженная Минк. – Я не могу идти на бал в наряде Джульетты. Немедленно свяжись с костюмером и скажи ему, что произошла ошибка.
Однако служанка и не подумала исполнять это поручение: к тому времени, как заказанное платье найдут и доставят, бал давно закончится.
– Придется надеть то, что есть, мэм, – сказала Пуки, расстегивая застежки на спине. – Я подгоню его по вашей фигуре. Если вы на этом балу не узнаете, кто убийца, то, возможно, хоть найдете себе мужа.
