— Интересно, для чего предназначался орган?
— Ни для чего хорошего, — ответила я. — Он черно-красный и очень враждебный. Думаю, он высасывает энергию из всего, что к нему приближается.
— Но вряд ли он начал давно. Кто-то бы заметил.
— Я заметила, — пробормотала Мара.
— Ты ничего не говорила.
Она с несчастным видом пожала плечами. Бен удрученно сморщился.
— Я позвоню кое-кому, узнаю, заметили они что-нибудь или нет.
Я покачала головой.
— Нет времени, Бен. У меня дела идут не очень, мой бывший клиент опасен, а проблема Камерона может и не решиться. С моей помощью. Орган становится все кошмарнее. Он тянул энергию из-под музея десять месяцев. И я не уверена, но, по-моему, события набирают оборот.
— Великий боже! Если это действительно батарея, она зарядилась. Любой, кто сумеет ее контролировать, может спустить из Мглы всех собак.
— Ты меня пугаешь, Бен. А я и так достаточно напугана.
— Я сам себя пугаю! — У него округлились глаза. — Ты что-нибудь знаешь о самом привидении? Какие-нибудь догадки?
— Сведений мало. Последние три владельца органа умерли — все внезапно! — подозреваю, что они не единственные жертвы. Я попросила одного человека раскопать историю органа, но… — Я беспомощно взмахнула руками. — Не знаю.
— Призрак-убийца? Ему бы потребовалось много энергии и сил.
— Для сбора и хранения которых служит орган. Оттуда можно и взять, верно? — спросила я. — Орган становится все сильнее с тех пор, как клиент объявился в моем офисе. А мне все хуже.
Мара переводила взгляд с Бена на меня и молчала, хотя лицо ее побледнело, а глаза стали темными.
— Если только у него есть доступ к силе, — заметил Бен.
Мозг снова взялся работать, хотя я и чувствовала себя разбитой.
— Если он может выкачивать силу, зачем ему я? Ведь он бы уже знал, где орган?
Бен отмахнулся.
— Не обязательно. Зачастую ищущие духи не могут обнаружить даже самые личные из своих вещей. Если бы он не знал, где его собственность, был заблокирован или вынужден проложить что-то вроде дорожки к органу, прежде чем добраться до него, он все равно бы пользовался тесной связью с инструментом, даже не имея возможности его найти. Но твой клиент требует орган… Расскажи мне все, что о нем знаешь и не знаешь.
— Думаю, он европеец, судя по речи. Русский или славянских кровей, если ориентироваться по имени.
— Он назвался?
— Да, его зовут…
— Нет! Стой! Напиши.
Бен нашарил бумагу и карандаш на заваленном столе и толкнул их ко мне, сбросив попутно несколько книг и документов на пол.
— Подстрахуемся, а?
Я пожала плечами и написала имя.
— В смысле?
— Может, я и параноик, но некоторые духи приходят на звук своего имени. Мы ведь не хотим, чтобы этот малый за нами подглядывал?
27
Я бы рассмеялась над тем, как мы нервно обменялись взглядами, не будь сама чертовски напугана. Альберт повис в дверях, четкий и реальный как Сергеев для моего взора, чувствительного к Мгле. Мара посмотрела на меня и прочертила пальцем сверкающий круг. Альберт исчез.
— Альберт проследит за домом, я уверена.
Бен натянуто хохотнул за книгами.
— Надеюсь, но, боюсь, я не так убежден в отваге нашего призрачного квартиранта, как ты, Мара.
— Прекрати, Бен. Ты же помнишь, что случилось в последний раз, когда он рассердился.
Я посмотрела на них вопросительно.
— Перевернул стол Бена, — поделилась Мара. — Жуткий беспорядок.
Мы с ней облегченно захихикали. Бен взглянул на бумажку, которую я ему дала, и ухмыльнулся.
— Что смешного? — спросила я.
— Маленькое хитрое привидение. Распространенное русское имя. Вроде нашего Грега Стивенсона. Не совсем Иван Иванович, но близко к тому.
Мысли разбегались во все стороны.
— На него оформлен счет в швейцарском банке. Может, он… украл его как-нибудь.
Бен присвистнул.
— Умно. Черт, хотел бы я знать, что он задумал.
— Да, но у нас нет времени, если ты прав насчет органа.
— Верно. Верно. Только у меня никаких предложений. Теперь мы выходим на магическую реальность, а это сфера Мары.
Мы на время притихли.
— Слушайте, — заново начал Бен. — Мы знаем, что он хочет обрести власть над органом, а это не может быть к добру. Он привидение и, даже получив доступ к большому вместилищу силы, не сможет ею разбрасываться. Каждый раз, предпринимая что-то, он тянет энергию. Если у него есть виды на черный артефакт, то лишь на полностью заряженный, поэтому он не станет ничего делать, пока не будет готов разыграть карты. Он уже потратил силы в твоем офисе, так что, думаю, у тебя есть двое-трое суток, прежде чем он выступит снова. А пока будь предельно осторожна, Харпер. Если ты слишком выложишься, у тебя не останется резервов ему противостоять, а мы не знаем, каково назначение этой… штуки у тебя в груди. Боюсь, мы плохо тебе помогали.
Я подняла отяжелевшую руку.
— Стой, Бен. Без вас с Марой меня бы уже кто-нибудь съел. Вы не всегда были правы, но это не значит, что вы всегда ошибались. И у меня вопрос. Если орган тянет энергию из узла и всего, что находится рядом, почему тогда не осушает ваш дом? Он светится, как прежде.
— Не знаю.
Мара улыбнулась мне.
— У нас есть собственный узел, помнишь? Мы вне сети, так сказать. Орган сюда не достает.
— Сеть, — прошептала я. — Энергетические структуры, которые мне показал Виган — до сих пор их вижу, — они силовая сеть Мглы. Думаю, он… подключил меня ко Мгле.
Мара побледнела.
— Если ты подключена к сети, которая подпитывает орган, тогда он и из тебя силы тянет.
Я зажмурилась и ощутила, как дрогнул мир. Вспомнила осушающее прикосновение щупальца. Мара продолжила.
— И что бы ни случилось с узлом, то же самое будет с тобой и со всем в том квадранте. Орган, наверное, с самого начала тобой питается. От него надо избавиться прежде, чем он тебя убьет.
— А ты?
— У меня есть дом, и я буду очень осторожна с магией вне его стен. Неприятно, но пережить можно.
С закрытыми глазами, все еще выключив из сознания пересекающиеся миры, я спросила:
— А черная тварь?
Бен уточнил:
— Страж? А что он?
— Вы говорили, он нападает на того, кто представляет угрозу. Почему он не атакует меня или Сер… его? Или орган?
