— Скоро снег занесет тело, и никто его не найдет.
— Мне придется выйти. Если со мной что-нибудь случится, бросай лошадей и беги назад.
— Подожди…
— Другого выхода нет.
— Тише, послушай.
Заиграла флейта, звук доносился издали. Аделина схватила Симона за рукав.
— Люк так играл, когда вызывал меня на встречу.
— Я помню, — Симон глубоко вздохнул, — что ты по этому поводу думаешь?
— Я думаю, он хочет дать нам понять, что выход свободен.
— Или выманивает нас, чтобы убить. Аделина покачала головой:
— Ты пощадил его, я думаю, он не ответит тебе вероломством.
Симон.закрыл глаза и устало провел рукой по лбу.
— Возможно ли, чтобы Люк выбрал место случайно и ничего не знал о тоннеле?
Словно в ответ флейта заиграла вновь — звучала все та же мелодия: звуки поднимались до высоких нот, а потом опускались все ниже, становились все тише, пока не затихали совсем.
— Он играет на флейте, Симон! Он не может держать лук. Симон улыбнулся:
— Готов поставить на это жизнь. Аделина измученно улыбнулась:
— Я буду рядом. Если наше предположение верно, нам надо выходить, пока он не передумал, а если мы ошибаемся…
— Если мы ошибаемся, возвращайся в тоннель немедленно, до того, как он успеет выстрелить во второй раз. Ты обещаешь?
— Я дала слишком много подобных обещаний за последнее время. Я ходила к той священной рябине и просила ее о помощи. Симон, я готова ехать с тобой.
— К рябине? И что за подарок ты преподнесла дереву? — Симон посмотрел на ее кобылу, на луку седла. — Твой плащ — его нет.
Аделина протянула мужу поводья и попросила помочь ей сесть на лошадь.
— Да, его нет. Он висит на рябине, где принесет больше пользы, чем если будет при мне. Твоя жизнь, Симон, будет долгой и счастливой, если дерево не утратило своей силы.
— Когда…
— Когда ты отправился на встречу к Лонгчемпу один, без меня, я отнесла подношение рябине. За три сотни лет дерево ни разу никого не подвело.
Симон поцеловал ее руку и сел на коня.
— И все же я поеду первым.
Пригнувшись, он пришпорил коня и поскакал через заснеженное пространство, стараясь вести скакуна так, чтобы запах убитого не попадал коню в ноздри. Прошла пара секунд, и Аделина выехала следом.
Высоко над пещерой они увидели лучника Люка, тот махал им рукой на прощание. И они подняли руки в знак приветствия и благодарности и повернули на юг. Снег все падал, и надо было спешить.
Сколько ни вглядывались они в заснеженные дали, ни в этот день, ни на следующий они не увидели ни одного всадника.
Вороны летели над ними до тех самых пор, пока вдали не показался дальний форпост Мэдока. Обернувшись, Аделина увидела, как черные птицы сменили курс — они возвращались на север и вскоре исчезли за белой снежной стеной.
