– Поскольку все эти годы он, по существу, жил и распутничал на мои деньги, думаю, он постарается скрыть свое неудовольствие. Тем более что в настоящее время я могу принудить его затянуть потуже завязки его кошелька. Да, так вот, есть еще тетушка, сестра Спотфорда, но ты можешь не беспокоиться, она никогда не вела и не поведет себя как хозяйка в доме. Из-за какого-то несчастного случая, пережитого в молодости, или по какой-то другой причине она не выходит из своих комнат.
– Как это печально. Ты считаешь, они останутся при нас?
– Это зависит от них и от тебя.
– От меня?
– Если они тебе не понравятся, то будут уволены. Ведь это тебе придется иметь с ними дело, когда я буду недоступен.
Джини потеряла аппетит. «Недоступен». На его языке это вовсе не означало, что он будет занят какими-то делами вне дома. Это означало, что он уйдет навсегда. Она отказывалась думать об этом. У нее и без того хватает забот.
Ардет, видимо, тоже покончил с завтраком и спешил тронуться в путь.
– Надеюсь, что по крайней мере на ближайшее время они останутся и посоветуют мне, как управляться с повседневными делами. Ведь я ничего в этом не смыслю, как уже говорил твоему отцу.
Итак, они поехали дальше. Мисс Хэдли занялась каким-то своим шитьем. Ардет молча смотрел в окно кареты.
– Далеко ли еще до Ардсли-Кипа? – спросила Джини.
– Насколько я представляю, едва покинув гостиницу, мы оказались уже в пределах собственных владений. Скоро поднимемся на холм, с которого увидим дом.
Он велел кучеру остановиться на вершине холма, в стороне от дороги, чтобы пропустить другие экипажи. Повозки с багажом, карета, в которой ехали слуги и большинство грумов, были отправлены вперед, чтобы подготовить дом к приему гостей и приступить к выгрузке вещей. Джини тем временем чувствовал себя прескверно и думала лишь о том, чтобы подавить спазмы в желудке.
Ардет помог ей выйти из кареты и остановился, показав, в каком направлении находится дом.
– Так это и есть твой дом? Этот… замок?
Джини уцепилась за его руку, не думая о том, что может измять рукав.
Великолепное здание со множеством окон на всех четырех этажах, множеством труб на крыше и по меньшей мере двумя дюжинами башенок выглядело словно королевский дворец, нет, скорее дворец императора. Величественное строение со сверкающими стеклами окон было со всех сторон окружено прекрасным парком, обширные лужайки и красивые купы деревьев радовали глаз. Сложенные из камня цвета меда стены тепло светились в солнечных лучах, а темно-зеленые завесы плюща смягчали остроту углов.
Джини едва не бросилась бегом назад в карету. Что делать дочери простого сквайра, вдове солдата в таком жилище? Королям и королевам пристало жить здесь или приезжать сюда с визитами. Уж не ожидают ли от нее, что она пошлет приглашение принцу? И может ли кто-то в одиночку содержать такую громадину в порядке и чистоте?
– Пожалуйста, скажи мне, что это не Ардсли-Кип.
– Что ж, так оно и есть. Вон там заметила груду бутового камня позади дома? Это был Кип. А большое здание возвели позже из старого камня. Видишь расположенный террасами парк? Когда-то на его месте был ров, А там, подальше, где теперь стоят коттеджи, прежде находилась целая деревня, она обслуживала крепость. – Ардет указал пальцем на восток. – После пожара деревню заново отстроили вон там, за деревьями. Но владельцы лавчонок и прочие до сих пор опираются в своих торговых делах на поддержку Кипа. Мало кто из жителей многолюдных городов приезжает так далеко на север.
– Вот и хорошо, – заметила Джини. И она была права.
Это было не то место, где родился Ардет. И не то, где он умер. Сам он видел новые постройки только на рисунках своих посыльных и не мог угадать что-то знакомое в нагромождении каменных строений, да еще на таком расстоянии. Но все эти земли, насколько он мог их отсюда увидеть, принадлежали ему. В свое время он женился на незнакомке, чтобы получить их во владение, потом воевал, защищая их. Теперь Ардет смотрел с холма на свой замок, на огромную резиденцию, на хлебные поля, на зеленые холмы, усеянные пасущимися овцами, и чувствовал, что сердце его преисполнено гордости и радости от увиденного. Ради этого работал, воевал, мечтал о счастливой жизни. Здесь он может наконец видеть, как развивается жизнь, а не ждать, пока она угаснет.
Он дома, и с ним рядом она, Джини. Законная жена.
Глава 24
– Ну вот, жена моя, – заговорил Ардет, помогая Джини подняться в карету. – Давай начинать вместе нашу новую жизнь.
Джини повернула голову и посмотрела назад.
– А ты уверен, что, как только мы приблизимся, все это не исчезнет, как некий мираж?
– Но ведь мы не в пустыне.
– И ты готов поклясться, что не сотворил все это к нашему приезду из лунного света при помощи волшебства?
– Твоя преувеличенная оценка моих способностей никогда не перестанет меня забавлять. Даже не знаю, чувствовать мне себя польщенным или оскорбленным. – Ардет взмахнул воображаемой волшебной палочкой. – Ничего не произошло. – Нет, я разве что мог бы при случае извлечь монетку из уха или голубя из шляпы, но построить замок в одно мгновение? Вряд ли. Это невозможно.
Невозможно, да, но только наполовину. Построить это здание, восстановить графский титул и все, что с этим связано… на это ушли столетия. Документ за документом в конторах умирающих юристов, кирпичик за кирпичиком от хворых архитекторов, погибающих от сердечных приступов, фунт за фунтом от лежащих на смертном одре банкиров, не говоря уже о содержании завещаний и писем – все это было дьявольски трудно для того, кто не был реальным существом в этом мире. Он это сделал. И снова ожил, чтобы увидеть плоды им совершенного.
Он снова оглянулся, закрывая за собой дверцу кареты.
– Ардсли-Кип незыблем, и он твой.
– Мой? – скорее выдохнула, чем произнесла Джини.
– Я же говорил тебе. Он мой, пока я в нем живу. Ты и твой ребенок будете решать его судьбу. Оставайся в нем и будь графиней или преврати его в университет, а если хочешь – в больницу для безумных. Он будет твоим.
Остаться без Корина? Она сама в этом случае станет безумной, сойдет с ума.
– Нашим, – сказала она, – твоим и моим.
Когда они подъехали совсем близко к замку, Джини вспомнила рисунки из книг о феодальных временах. Изображения крепостных и вассалов, которые встречают рыцарственного лорда, вернувшегося домой после ратных подвигов и безрассудных приключений. Но все это происходило наяву. Мужчины и женщины выстроились вдоль дороги, они махали руками и выкрикивали приветствия. Ребятишки с дочиста умытыми рожицами бежали по обочинам и бросали перед каретой цветы. Джини почти Ожидала, что вот-вот затрубят трубы, затрепещут от ветра знамена, а рослые и тяжелые боевые кони, оглушительно топая копытами, поскачут впереди кареты.
