Затем кто-то откинул капюшон его плаща и приподнял голову за волосы. Зловонное дыхание донеслось до его ноздрей. Холодные и безумные серые глаза глядели на него. Он тоже взглянул в худое, морщинистое лицо, украшенное седеющей бородкой; пар от дыхания оседал на ней поблескивающими на морозе капельками воды. Судя по всему, этот человек был волшебником.
— Хаос, похоже, не коснулся его, — сказал чародей удивительно приятным и мягким голосом. — Может быть, он сказал правду. Я узнаю больше, когда мы вернемся обратно в дом.
Его снова положили на снег. Уже знакомый голос произнес:
— Даже если так, не церемонься с ним, Вурман. Если он соглядатай, то должен умереть.
— Я выясню правду, как только доберусь до своих инструментов. Если он работает на врагов Ордена, мы это узнаем!
Вельможа пожал плечами и пошел прочь, вручив судьбу Феликса в руки волшебника. Сапог ударил Феликса по ребрам, отчего у него перехватило дыхание.
— Вставай и иди в дом, — грубо сказал капитан. — А если упадешь — пристрелю.
Феликс встал на ноги и слегка пошатнулся. Он уставился на капитана, стараясь запомнить каждую черточку его лица: если удастся уцелеть, он это припомнит. Проследив его взгляд, один из охранников натянул тетиву арбалета, целясь в пленника.
Волшебник покачал головой.
— Не надо, он мне нужен невредимым.
Феликс вздрогнул. Было что-то куда более жуткое в спокойных словах волшебника, чем в грубости солдата. Он поднялся в повозку.
Насколько Феликс мог определить, войско состояло из знати, нескольких слуг, воинов и волшебника. Вельможи ехали верхом, воины поспевали на лыжах или подсаживались на телеги.
Рядом с ним сидела молодая женщина. Ее волосы были серебристого цвета, а глаза золотого. Она была поразительно красива от природы, а ее надменность не пропала даже после того, как ее приковали к задней стене повозки, а на руки надели наручники из металла со странными рунами.
— Феликс Ягер, — пробормотал он, желая представиться. Но она ничего не ответила — лишь холодно улыбнулась и погрузилась в свои мысли, больше не замечая его присутствия.
— Потише, — сказал устроившийся напротив них маг. И вновь в его спокойном голосе было больше угрозы, чем во всех злобных взглядах охранников.
Феликс решил, что лишь ухудшит свое положение, если будет возражать старику. Он оглянулся на лес, надеясь увидеть там Готрека, но того и след простыл. Феликс вслушивался в морозную тишину. Он сомневался, что гном сможет нагнать их, но утешал себя мыслью, что он хотя бы пойдет по следам на снегу — если, конечно, они останутся.
А что потом? Феликс не знал. Он высоко ценил силу и отвагу Победителя троллей, но вряд ли гном одолеет эту маленькую армию.
Случайно он обратил внимание, что женщина рядом тоже бросает тревожные взгляды на деревья. Он не знал, надеется ли она на помощь друзей, которые придут спасти ее, или просто измеряет расстояние до своей свободы.
Вдали завыл волк. Странная нечеловеческая улыбка мелькнула на лице женщины. Феликс вздрогнул и отвернулся.
Феликс почти обрадовался, когда сквозь пелену снега показалось имение. Низкие толстые стены дома почти терялись в сугробах. Феликс заметил, что дом выстроен из камня и бревен.
Но он ощущал и сильную тревогу. Голод, холод и длительный путь по снегу истощили его. Внезапно он понял, что они прибыли к месту назначения, где ему предстоит стать жертвой дурацких замыслов волшебника, но у него уже не оставалось сил думать об этом. Он просто хотел лечь куда-нибудь в тепло и выспаться.
Кто-то подул в рог, и ворота открылись. Окруженные воинами сани въехали во двор, и створки захлопнулись.
Феликс оглядел небольшой внутренний дворик усадьбы, окруженный четырьмя стенами, защищавшими дом. Он изменил прежнее мнение: это был не охотничий домик, а крепость, в которой можно укрыться в случае осады. Он выругался: значит, и шансов убежать у него немного.
Все выкарабкались из саней. Вельможи потребовали горячего вина, кто-то приказал извозчикам отвести в конюшню коней. Закипела беспорядочная деятельность. Дыхание людей и лошадей вырывалось изо ртов клубами пара.
Охранники втолкнули Феликса в одно из зданий. Здесь было холодно и сыро, пахло землей, сосной и старой копотью. Огромный каменный очаг был сооружен прямо посреди прихожей. Воины и вельможи заходили внутрь, протягивали руки к огню, спасаясь от холода. Слуги сновали между ними, разнося бокалы с горячим, сдобренным специями вином. От этого запаха у Феликса потекли слюнки.
Один из воинов подложил еще поленьев в огонь, посыпались искры, однако сырые дрова никак не разгорались.
Волшебник смотрел на все это с удивительным спокойствием, но потом, очевидно, не выдержал, покачал головой, сделал знак рукой и произнес заклинание. Маленький огонек вспыхнул среди поленьев там, куда указывал его палец. Дерево зашипело и загорелось. Запах озона наполнил воздух. Голубые языки пламени заиграли на дровах, затем их поглотил разгоревшийся огонь.
Знать и волшебник прошли в соседнюю комнату, оставив арестантов с воинами. Воцарилась напряженная тишина, потом вдруг все разом заговорили. Словно все слова, придержанные в дороге, вырвались из губ солдат разом.
— Великий Сигмар, ну и драка была! Я был уверен, что волки перегрызут всех нас, как орешки.
— Я здорово струхнул, когда увидел, что эти твари несутся на нас из-за деревьев. Зубы-то у них острые.
— Да, но они быстро умирали, когда ты запускал им стрелу в глаз или лезвие в глотку.
— Хотя все это как-то неправильно. Я никогда не слышал, чтобы волки нападали на такие большие отряды. И никогда не видел волков, сражающихся так долго.
— Думаю, в этом виновата ведьма.
Девушка выразительно поглядела на них, хотя никто не осмеливался встретиться с ней глазами. Феликс вдруг заметил, что у нее странные глаза — огонь отсвечивал в них, как в глазах собаки…
— Да, хорошо хоть кудесник был с нами. Старый Вурман показал им настоящее колдовство!
— Интересно, зачем она понадобилась графу?
Холодная улыбка пробежала по лицу девушки. Ее зубы были мелкими, белыми и очень, очень острыми. Когда она заговорила, голос ее звучал низко и слегка дрожал, но был удивительно музыкален.
— Ваш граф Хротгар дурак, если он думает, что сможет удержать меня здесь или убить безнаказанно. И вы тоже глупцы, если хотите выбраться отсюда живыми.
Капитан занес руку в перчатке и ударил ее. От удара на ее бледной щеке остался розовый след. Ярость в глазах девушки обожгла его, как адский огонь, и капитан отпрянул, словно его тоже ударили. Девушка снова заговорила, неторопливо, холодно и размеренно.
— Слушайте меня. У меня дар Видения! Будущее не скрыто от меня. Каждый из вас, жалких приспешников графа Хротгара, погибнет. Вы не уйдете отсюда живыми.
