Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
— Ну, если вы на мост, так и я туда же. Буду, пока вы мечами машете, барьер поддерживать на месте. А вообще нас четверых мало. Помощь нужна. Поддержка из этого мира. Предложения есть?
Кот пожал плечами:
— Там на месте сейчас, если телевизору верить, солдатня, ОМОН. Может, этих привлечь?
— Как ты их привлечешь? — скептически поинтересовался Милонег.
— Не важно как, — отмахнулась старуха. — Скажи лучше какие из них помощники?
— Хреновые, — честно ответил оборотень и задумался.
Бычич решил не вмешиваться, стоял с молчаливым, вроде как умным видом в сторонке. Старуха что-то беззвучно плямкала губами, будто советовалась сама с собой. Милонег задумчиво морщил лоб, наконец шлепнул ладонью по лбу, словно осенило.
— Может ребят свистнуть из школы карате?
— Опять кекусинкай? Сомневаюсь я, что от них толк будет, — отозвался Кот. — Степа твой, конечно хорош, ничего не скажешь. Но сколько там на школу таких Степ?
Милонег несогласно засопел, умолк. Старуха сверлила взглядом то одного, то другого, буркнула раздраженно:
— Что, все? Идеи кончились? Иссякли добры молодцы.
Кот вдруг вздрогнул и радостно заулыбался.
— Есть идея! Поехали, по дороге расскажу.
Машину трясло, словно эпилептика. Да и не мудрено. Лет автомобилю было кажется больше, чем водителю, решившему подработать частным извозом. Машина брюзжала и дребезжала. Примерно тем же занималась Яга. Сидела на переднем сидении и скрипела себе под нос, как несмазанная телега. Идея оборотня ей явно не понравилась, от того, собственно, и скрежетала. Но другой идеи все одно не было, потому брюзжание было тихим.
Впрочем, водителя оно напрягало и в тихом виде. В конечном итоге он не выдержал и включил погромче радио. Салон ожил какой-то старенькой музыкой.
Этот город застрял во вранье, как "Челюскин" во льдах —
Погрузившийся в ад и частично восставший из ада.
Наше общее детство прошло на одних букварях,
Оттого никому ничего объяснять и не надо.
Отчего ж мы кричим невпопад и молчим не про то,
И все считаем чужое, и ходим, как пони, по кругу?
Вы не поняли, сэр, — я отнюдь не прошусь к вам за стол,
Мне вот только казалось — нам есть что поведать друг другу.
Место, где свет
Было так близко, что можно коснуться рукой,
Но кто я такой,
Чтоб оборвать хрустальную нить —
Не сохранить, прошло столько лет,
И нас больше нет в месте, где свет…
Старуха брюзжать перестала, но поморщилась. Уж больно песня к месту показалась. Водитель истолковал старческую мимику по-своему, потянулся убавить звук.
— Оставь, — перехватила его руку старуха. — С песней оно веселее.
Мужик лишь пожал плечами. С песней, так с песней.
Этот город застрял в межсезонье, как рыба в сети —
Стрелки все по нулям, и не больше не меньше,
Мы почти научились смеяться, но как ни верти —
Что-то стало с глазами когда-то загадочных женщин.
Хочешь, я расскажу тебе сказку про злую метель,
Про тропический зной, про полярную вьюгу?
Вы не поняли, мисс, — я совсем не прошусь к вам в постель,
Мне вот только казалось — нам есть, что поведать друг другу.
Мне никто не указ, да и сам я себе не указ —
Доверяю лишь левой руке, маршруты рисуя.
Ну а тот, кто — указ, он не больно-то помнит о нас,
Да и мы поминаем его в беде или всуе.
Что казалось бы проще — вот Бог, вот порог,
Что же снова ты смотришь в пустынное небо с испугом?
Вы не поняли, Лорд, — я отнюдь не прошусь к вам в чертог,
Мне лишь только казалось — нам есть, что поведать друг другу.
Место, где свет
Было так близко, что можно коснуться рукой,
Но кто я такой,
Чтоб оборвать хрустальную нить —
Не сохранить, прошло столько лет,
И нас больше нет в месте, где свет…[5]
Песня сошла на нет. Проигрыш еще крутился какое-то время, потом поверх него легла совершенно не кстати реклама. Крикливая и грубая, особенно на контрасте с лирикой только что спетого.
— Тормозни, — попросил Кот. — Приехали. Вот тут где-нибудь.
Машина сбавила скорость, вздрогнула дернувшись пару раз, словно собиралась умирать прямо сейчас. Кот выскочил из салона, притормозил Милонега, рыпнувшегося было за ним.
— Ждите. Я сам все устрою. Лучше с машиной договоритесь.
— Что с машиной? — встрепенулся водитель.
Но Кот только дверцей хлопнул.
— Скажи-ка, милый друг, — впервые за всю дорогу нормально заговорила старуха, обращаясь к водителю. — А ты не хочешь денег заработать?
— Смотря чего делать, — бодро откликнулся тот.
— Машину нам свою отдать. Она нам нужна буквально на часок, меньше даже.
Водитель открыл рот, но не нашелся, что сказать на такую наглость. Старухе возражения и не требовались. На любые возражения у нее имелся свой и довольно весомый аргумент. Из-под разноцветных тряпок, составлявших старушечий костюм, на свет вырвалась пачка зеленых банкнот с американским давно испустившим дух президентом и цифрой сто. Пачка была увесистой. На такие деньги можно было купить пяток таких машин, если не больше.
— Деньги твои, машина наша. Документы на нее нам не требуются. Если захочешь, можешь заявление об угоне завтра пойти написать и получить тачку обратно. Идет?
— Юра, что на мосту?
Президент вопреки обыкновению не сидел во главе стола, а метался из угла в угол. На министра чрезвычайных ситуаций только что не набросился.
— Голубев какую-то ахинею несет. Знаю, что бомбили, но… Что там?
— Ничего хорошего, — привычно отозвался глава МЧС.
— Ты другие слова знаешь?
Юрий Яковлевич тяжело вздохнул.
— Знаю, только они нецензурные. После нанесенного удара аномальная зона расширилась в несколько раз. Теперь она охватывает не только мост, но и прилегающие территории. В зону аномалии попал кусок города практически от Калужской площади до станции метро «Парк Культуры», от памятника Петру Первому до середины парка Горького.
Президент засветился, как лампочка Эдисона.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
