– Абсолютно, – ответил Боамунд.
– А почему?
– Потому что. – Остальные рыцари посмотрели на него, и каким-то давно не употреблявшимся отделением своего мозга Боамунд начал размышлять, почему такой ответ больше не был столь же убедительным, как в те времена, когда он был мальчишкой.
– Может, это акростих или что-нибудь такое, – предположил Ламорак.
В течение нескольких минут шестеро рыцарей в молчании пытались сложить какую-нибудь осмысленную конструкцию из начальных букв предметов, лежавших перед ними.
– Нет, – сказал Бедевер, – я думаю, здесь что-то другое. Если бы это было так, нам бы не были нужны сами эти вещи. Мне кажется, где-то в них должны быть, ну, какие-то ключи, что ли.
– Ключи, – повторил Туркин.
– Например, надо найти между ними что-то общее, возможно? – предположил Галахад.
Шесть пар глаз вперились в предлагаемые для размышления экспонаты: передник, кожаная книжка и пара носок.
– Животное, растение или минерал?
– Помолчи, Тур, я думаю, – Бедевер потер нос ладонью и поднял передник со стола. – Я спрашиваю себя, – провозгласил он, – о чем говорит мне передник?
– Не очень-то много, – ухмыльнулся Туркин. – Разве что ты снова перегрелся на солнце.
Бедевер не обратил на него внимания.
– Передник, – произнес он. – Это предполагает работу по дому, чистоту, уют, хлопоты у плиты…
– Кухонный пол, – подхватил Ламорак, которому как раз подходила очередь мыть его. – Яблочный пирог. Резиновые перчатки. «Персоль». Мне кажется, мы вряд ли придем таким образом к чему-нибудь.
– Возможно, мы упускаем суть дела, – перебил Галахад. – Речь идет не о передниках вообще, речь идет именно об этом конкретном переднике. Кто-нибудь осматривал его? Я имею в виду, в деталях?
– Ну, не до такой степени, – сказал Боамунд. – То есть, передник есть передник, что тут смотреть?
– Не обязательно, – отвечал Галахад. – Передайте-ка мне его, кто-нибудь, и давайте взглянем на него поближе.
Он взял передник в руки и некоторое время пристально рассматривал его.
– Это просто передник, вот и все, – сказал наконец он.
– Блестяще! – воскликнул Туркин. – Фундаментальный подход к вещам и так далее. Если вы спросите меня, так просто кто-то с очень странным чувством юмора провел нас, как мешок с пустыми тыквами.
– Мы подходим к вопросу не под тем углом, – прервал Пертелоп. – Вот вы все тут сидите и пытаетесь что-то понять. Но мы не для этого созданы; если бы здесь требовалось что-то понимать, на эту работу наняли бы профессоров, а не нас. Тем не менее, как мы видим, делаем работу мы; а что мы умеем делать? Держаться храбрецами и задавать людям взбучки. Следовательно…
Бедевер поднял руку, призывая к молчанию.
– Пер прав, – сказал он. – Так оно и есть. В смысле, главное в рыцарях – это то, что они, как правило… ну, глупые, что ли. То есть мы. Очевидно, то, что нам предполагается делать – это взять эти вещи, пуститься в путь и ехать год и один день, встречая по дороге приключения, а потом это просто случится. Звучит вполне разумно, ей-богу.
– Что такое это, Беддерс? – спросил Ламорак.
– Это, – ответил Бедевер. – Эта вещь. Грааль. То есть, – продолжал он, размахивая руками, – так это всегда делалось. Ты пускаешься в дорогу, встречаешь мудрую старуху, сидящую у дороги, она дает тебе старую загаженную жестяную лампу, или кусок ковра, или волшебную золотую рыбку, и в следующий момент ты понимаешь, что дело завертелось. Просто надо иметь немного терпения, вот и все. Оставим это им.
– Им, – пробормотал Туркин. – Мы, они, оно. Ты просто помешался на местоимениях, Беддерс.
– Что такое «местоимение»?
– И кстати, кого ты там назвал глупыми?
Галахад, хмурясь, ударил по столу кулаком.
– Я за то, чтобы попробовать, – сказал он. – Мне кажется, вреда от этого не будет, не так ли? И если все это кончится тем, что мы будем странствовать по свету год и один день и развлекаться, так что из того? Мы всегда можем вернуться к старту, и никто нас не обвинит.
– Он прав, – сказал Бедевер. – Кто когда-либо слышал о рыцарях, организующих что-то? Они просто следуют за течением событий, и все.
Внезапно Боамунд кивнул.
– Бедевер прав, – решительно произнес он. – Кто-нибудь, запихните эту ерунду в мешок – мы отправляемся на поиски приключений.
Ноготь, который лежал под столом, свернувшись в картонной коробке и полируя щипцы для сахара, вскочил, погрузил три сокровища в полиэтиленовый пакет и сунул к себе в сумку. Он пришел к этому заключению полчаса назад.
– Готовы? – спросил он.
– Сейчас, я только соберу вещи, – сказал Ламорак. Ноготь сообщил, что он уже собрал вещи за всех еще этим утром, пока они завтракали. Чемоданы стоят в холле, сказал он.
– Ну и прекрасно, – весело отозвался Боамунд, – с этим улажено. Что ж, двинулись?
Так и получилось, что три микроавтобуса стартовали из трех совершенно различных мест в точности в один и тот же момент.
Первый из них – экс-бритиш-телекомовский «бедфорд», собственность Рыцарей Ордена Святого Грааля – выехал по Бирмингемской кольцевой дороге по направлению к Лондону, с сэром Пертелопом за рулем и сэром Туркином за картой автодорог. Возможно, виной тому химическое строение человеческого организма, но он пропустил все необходимые повороты и оказался в конце концов на трассе А-45 на Ковентри.
Второй – восьмиместный «рено», номинально нанятый командой игроков в кегли факультета Экспериментальной Мифологии, – покинув Гластонбери, покатил по М-5 на север, к Бристолю и центральным графствам; его пассажиры, неплохо проведя время, остановились на станции обслуживания Майклвуд, чтобы выпить чашечку чая и сыграть в космических пришельцев в вестибюле станции.
Третий – совершенно новенький, черный как смоль «додж» с затемненными стеклами, толстыми шинами, дипломатическими номерами и стикером с надписью "дорожные налоги уплачены" на окне – материализовался на М-40 в месте ее пересечения с М-25 и понесся, как летучая мышь из ада, по направлению к северу, всю дорогу оставаясь на скоростной полосе и ослепляя фарами передние машины до тех пор, пока они не отворачивали, уступая ему дорогу.
– Нет, – сказал Аристотель, – я заказывал булочку с изюмом, Дио – печенье "блэк форест", Мерлин ел гренки, а ты – черный кофе с круассаном, так что ты должен мне тридцать пенсов.
Так называемая кегельная команда обменялась яростными взглядами. Нострадамус, с чеком в руке, вытащил из-за уха карандаш и начал складывать на бумажке.
– Честно говоря, – сказал Мерлин, – я заказывал чашку чая, а мистер, э-э, Магус…
