– Я был глупцом, думая, что создан для такой жизни, – сказал он Миранде. – Я убил его, словно сам нажал на курок.
– Нет, Джек, это неправда, – покачала головой Миранда, – и ты это знаешь. – Она сжала его ладонь.
Отмахнувшись от ее уверений, он продолжал:
– Я гублю все, к чему прикасаюсь. Наверное, я проклят, как любит говорить мой братец. Посмотри, что я сделал со своей жизнью. Я погубил тебя. Если бы я тогда не обознался, ты сейчас была бы графиней Оксли. – Джек осмелился поднять на Миранду глаза и увидел на ее лице презрение.
Он не ошибся. Брови возмущенно поднялись, рот сжался в твердую линию.
– Графиня Оксли? – взорвалась Миранда. – Джек Тремонт, ты действительно сумасшедший. – К его удивлению, она рассмеялась, да так, что из глаз потекли слезы. – Не смей думать о том вечере с сожалением. – Она положила его руку себе на грудь. – Ты хоть когда-нибудь видел графа Оксли?
Пожав плечами, Джек кивнул.
– И что ты о нем скажешь? – Не дождавшись его ответа, Миранда продолжила: – Ты можешь представить меня в его постели?
Волна жгучей ревности, под стать недавно бушевавшему шторму, захлестнула его. Оксли? Прикасается к Миранде?
– Я тоже так думаю, – сказала она. – Ты спас меня в тот вечер.
– Но мне показалось, ты назвала меня никчемным повесой.
– Ты им и был. – Миранда потянула его за руку, уводя от могил, от смерти, от прошлого. – Но я знала, что в тебе живет кто-то еще.
– И кто же это? – осмелился спросить Джек.
– Герой, – ответила Миранда и, открыв его ладонь, положила в нее пуговицу.
– Твоя таинственная пуговица, – сказал он, не понимая, почему Миранда хочет отдать ее.
– Твоя пуговица. Джек ничего не понял.
– Эта пуговица в тот вечер оторвалась от твоего сюртука. Я увидела ее на полу и подняла, когда мать потащила меня прочь. Я берегла ее все эти годы. Хранила, потому что знала, что в тот момент я встретила мужчину моей жизни. – Она улыбнулась. – Ты же знаешь, я слишком практична и могу влюбиться только в героя, не меньше.
Джек взял пуговицу, которая давно интриговала и дразнила его. Вспомнив, что сказал, когда увидел ее впервые, Джек понял, что был прав – она принадлежала болвану.
– Я не герой. И не имею намерений им притворяться.
– Извини, но я с тобой не согласна, – возразила Миранда. – Леди Джозефин рассказала мне, как прошлой зимой, когда никто не осмеливался пуститься в плавание, ты украл у сэра Норриса яхту и вышел в открытое море, чтобы доставить домой Клифтона и Темпла.
– И чуть не утонул.
– Но ты рискнул и добился успеха. Бердуилл рассказал, что ты почти все ночи проводил в башне, наблюдая за кораблями, и посылал отчеты в Адмиралтейство. Что ты спас множество жизней и помог кузену Темпла, капитану Данверзу, захватить много французских военных кораблей.
Джек молча пожал плечами.
– Что три месяца назад, когда Малколм пытался вернуться к Клифтону в Испанию, ты нанял ему корабль в Гастингсе. И полтора месяца вам с Бердуиллом и Бруно нечего было есть.
– Зато у нас был полный погреб, а с хорошим вином и пустую овсянку можно проглотить.
Миранда просияла, ее улыбка согрела его сердце.
– Ты не бросишь работу из-за меня. На карту поставлена не одна жизнь.
– Нет, – тряхнул головой Джек. – Я сделал все то, о чем ты сказала, но я все время боялся. Меня все время терзал страх провала. Эта жизнь сводила меня с ума.
– Тогда тебе нужно немного отдохнуть, – сказала Миранда.
Джек знал, о чем она говорит.
– Никогда. Если ты думаешь…
– Хочу и буду, – перебила его Миранда. – С твоего согласия или без оного. Думаю, леди Джозефин сможет представить меня своему отвратительному мистеру Пимму, и тогда я предложу свои услуги вместо тебя.
– Нет, не будешь, – ответил Джек, обретая прежний темперамент. – Я запрещаю.
– Вздор! – фыркнула Миранда, в точности копируя леди Джозефин. – Я буду этим заниматься, с твоей помощью или без нее.
– Но почему, Миранда? Почему ты этого хочешь, когда видела, какой ценой дается эта работа?
– Ради нас, – ответила она со страстью, которая зажгла огонек в его сердце.
Крошечная искра начала разгораться.
– Какое будущее ждет наших детей, если мы ничего не сделаем? Если не станем бороться с грозящим нам тираном? – Она указала на оставшиеся позади могилы Тремонтов: – Ты думаешь, их жертвы были напрасны? Лорд Даглас помогал снаряжать корабли во время Столетней войны. Петиция Тремонт укрывала роялистов и мешала попыткам предков сэра Норриса пособничать Кромвелю. Ты сильное и благородное звено в этой цепи и должен исполнять свой долг.
Глянув Миранде в глаза, Джек увидел в них страсть.
Черт, похоже, она настолько лишилась рассудка, что поверила в него. И ее вера, ее преданность разжигали огонь в его сердце.
Но она сказала что-то еще.
«Наших детей».
Джек огляделся и увидел Тислтон-Парк глазами Миранды. Дом, надежная тихая гавань в бурном мире. Зеленые лужайки. Смех детей.
Джек обнял ее и притянул к себе.
– Я не смогу справиться с этим один.
– Конечно, – ответила Миранда. – Никто этого от тебя и не ждет. У Темпла есть его Диана. У Малколма был брат. И ты нужен мне, как я нужна тебе.
Миранда прижалась головой к его груди, и он ей поверил. Поверил в свою судьбу, в их общее будущее, в счастливый смех их детей.
Детей? Джек снова посмотрел на Миранду, вспомнив, как они провели утро.
– Черт! – пробормотал он. – Нам нужно пожениться.
Вместо того чтобы обидеться на лишенное всякого романтизма предложение, его практичная нареченная облегченно вздохнула:
– Слава Богу! Я так надеялась, что ты не забудешь и не передумаешь.
Рассмеявшись, Джек наклонился поцеловать ее. Крепко и страстно, позволив сердцу петь от счастья, от радости любви. Но вскоре им помешали.
– Вот вы где, Тремонт! Джек сердито нахмурился.
– Сэр Норрис? Чем обязаны удовольствию видеть вас? – сказал он, не скрывая раздражения.
– Скорее это для меня удовольствие, – ответил баронет, махнув рукой четырем огромным парням, которые внушили бы страх даже Бруно.
– В чем дело, сэр? – потребовал ответа Джек, заслоняя собой Миранду. Глянув на дом, он увидел, что через лужайку быстро шагают Темпл и Клифтон.
– Я пришел арестовать вас, – объявил сэр Норрис.
– Пора прекратить эту чепуху, – возмутился Джек. – Если уж кого и надо посадить в тюрьму, так это вас за убийство Малколма Грея.
