— В списке привязанностей Мэри Сомерсет всегда стоял на первом месте.
Уголки губ Люси дрогнули и опустились.
— А вторым ты быть не мог и не хотел, естественно. Ты все еще... хочешь ее?
— Я все еще люблю ее.
Люси вперила в него взгляд, который умолял его солгать ей.
— Вы все еще встречаетесь?
— Разумеется, нет! — резко бросил он. — Я не был с Мэри с тех пор, как уехал в Канаду.
Не успели эти слова слететь с его губ, как он пожалел о них, но было уже поздно. Заметив, как заблестели глаза Люси, Перси почувствовал, как ледяная рука стиснула его сердце.
— Канада... — протянула она. — Ты уехал туда, а вскоре Мэри вышла замуж за Олли... Олли знает, что Мэттью - не его сын?
Теперь она напоминала ядовитую змею, подбирающуюся к беззащитной жертве.
— Знает.
Люси неторопливо подошла к окну и спросила, не оборачиваясь:
— А вот Мэттью не знает, что ты - его отец, не так ли?
Перси почувствовал, как по спине у него пробежала ледяная сороконожка. Правда в руках Люси уничтожит всех... всех, кого он любил.
— Нет, не знает.
Она медленно повернулась к нему. Теперь ее лицо было спокойным, а пальцы перебирали разорванный корсет платья.
— Конечно, не знает. Я помню, как спрашивала у твоей матери, почему тебя не было на свадьбе Мэри и Олли, и Беатриса объяснила мне, что ты вернулся на следующий день после их бракосочетания. Когда ты был в Канаде, Мэри обнаружила, что беременна. Поэтому она обратилась к Олли, своему верному рабу, и он с радостью согласился взять ее в жены. Испорченный товар лучше никакого, особенно для мужчины с одной ногой. Ну и, разумеется, Олли знал, чьи руки пользовали ее...
—Люси, заткнись.
— Не раньше, чем я объясню тебе кое-что, Перси, любовь моя. — Она, вихляя бедрами, подошла к нему и приблизила свое лицо вплотную к его лицу. Перси отшатнулся, чувствуя, как гневно раздуваются его ноздри, и Люси поспешно отступила на шаг. — Господи, как же я ненавижу тебя, разборчивый ублюдок. Ну хорошо, держись, Перси Уорик. Я никогда не дам тебе развод. И не пытайся получить его, потому что в противном случае и пойду к Мэттью и расскажу ему правду о его отце. Я расскажу об этом всему Хоубаткеру. Всему миру. И все, как я, без труда сложат два и два. Они вспомнят, что Мэри и Олли были в Европе, когда родился Мэттью. Они вспомнят поспешную свадьбу, суматошный отъезд за море, и как это не похоже на Мэри - уехать, надолго оставив плантацию без присмотра. Они вспомнят, что ты в то время был в Канаде. И все с легкостью мне поверят.
Люси небрежно принялась снимать сережки, украшенные рубинами и бриллиантами. К ней полностью вернулось самообладание.
— А Мэри и Олли знают, что тебеизвестно о том, что ты - отец Мэттью? — Когда Перси промолчал, она продолжала как ни в чем не бывало: — Нет, не думаю. Судя по их поведению, я могу предположить, что они решили сохранить это в тайне от тебя. Не знаю, как ты догадался обо всем, зато прекрасно знаю, что будет с ними - со всеми вами, - если разразится скандал и тайна рождения Мэттью выплывет наружу.
Перси был уверен, что она с легкостью претворит свои угрозы в жизнь. Ей было нечего терять, а он мог потерять все.
— Почему ты хочешь остаться моей женой, Люси? Ты же страдаешь.
— Ничуть. Мне нравится быть супругой богатого и влиятельного мужчины. И я сделаю так, что это понравится мне еще больше. К тому же если я... отвратительна в постели, значит, у меня нет шансов вновь выйти замуж за достойного человека, не так ли? Но есть еще одна причина, по которой я намерена остаться твоей женой. Я никогда не допущу, чтобы ты женился на Мэри Толивер ДюМонт.
— Даже если я завтра разведусь с тобой, то все равно не смогу жениться на ней.
— Что ж, я сама позабочусь об этом. Нет, Перси, ты останешься моим мужем до конца своих дней - или пока Мэри ДюМонт не умрет.
Довольное выражение внезапно сошло с ее лица, когда Перси шагнул к ней. Его глаза напоминали арктический лед. Люси попятилась, пока не уперлась спиной в камин, - отойти еще дальше не позволяли огонь и ее платье, которое могло легко вспыхнуть.
— Тогда и ты должна понять кое-что, Люси. Если Мэттью когда-нибудь узнает о том, что я его отец, ты вылетишь из этого дома без гроша за душой. Ты пожалеешь, что не убралась раньше, пока у тебя была такая возможность. Ты только что сказала, что совсем не знаешь меня. На твоем месте я бы не забывал об этом.
Люси осторожно обошла его.
— Я могу простить тебя за то, что ты не любишь меня, Перси, — сказала она, приближаясь к двери и свободе, — но я никогда не прощу тебе того, что ты не любишь Вайатта. Он ведь тоже твой сын.
—Я буду помнить об этом, и пусть тебе станет легче от того, что и я никогда не прощу себя за то, что не люблю его.
Глава 40Хоубаткер, июль 1935 года
— Вам письмо, мистер Уорик. Его доставил мальчишка Уинстонов.
Забирая у секретарши письмо, Перси узнал почерк на конверте. От неожиданности у него перехватило дыхание, и он закашлялся, чтобы скрыть смущение.
— Он сказал, кто попросил его принести письмо?
— Нет, сэр. Я спрашивала его об этом, но он отказался мне ответить.
— Благодарю вас, Салли.
Перси подождал, когда за ней закроется дверь, и только тогда вскрыл запечатанный конверт. Он вытащил единственный листок бумаги, на котором от руки было написано: «Встречаемся сегодня в хижине в три пополудни. КМ».
КМ.Крошка Мэри.
Перси откинулся на спинку кресла и задумался. Что, черт возьми, происходит? Случилось, должно быть, нечто важное, что Мэри хотела бы сохранить в тайне, раз она просит его встретиться с нею и хижине, месте, освященном их воспоминаниями. Они не были там вместе с того самого дня роковой ссоры пятнадцать лет назад.
Она ничем не показала, что у нее неприятности, когда вчера вечером они с Олли устроили небольшой прием в честь приезда Уильяма, сына Майлза, который приехал жить к ним после того, как его отец умер в Париже. Мэри и Олли выглядели слегка расстроенными, но Перси счел, что это следствие нелегких времен, которые наступили почти для всех в стране. Впрочем, насколько они оказались нелегкими, он не знал. Их семьи никогда не обсуждали финансовые проблемы друг с другом, но падение цен на хлопок и снижающиеся объемы розничных продаж не могли не сказаться на них. И хотя будущее ДюМонтов не могло не беспокоить Перси, он больше тревожился о Мэттью. То, что угрожало им, затрагивало и его.
Не касается ли эта записка Вайатта?
Жизнь - странная штука, в которой никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. После разговора с Вайаттом в лесной хижине Перси боялся, что его сын еще сильнее возненавидит Мэттью. Но вышло наоборот. К невероятному удивлению Люси, мисс Томпсон и его самого, уже через несколько дней мальчики подружились, а к концу школьного года стали неразлучны - совсем как братья, говорили окружающие.
