что его спутница могли разом дать фору всей той четверке вместе взятой. Каждый из них.
Это с одной стороны, а с другой — почему нет?
Он все равно тут, по сути, сидит в заложниках. И если им что-то понадобится они обязательно получат. С сущностями ТАКОГО порядка могущества было бессмысленно спорить, во всяком случае, сейчас. Поэтому он просто решил держать ухо востро и попробовать, вырвавшись, во всем разобраться...
Мужчина еще раз вздохнул. И проследовал в мастерскую со своей нежитью. Где с них сняли мерки и обговорили условия.
За час уложились.
Как оказалось, Илай имел самые обширные сведения из самых разных миров. Да и советниками оброс толковыми знатно. Так что Илью понимали буквально с полуслова.
На лету «лепили» иллюзии.
Обсуждали детали.
Предлагали интересные варианты, повинуясь рекомендации владыки не жадничать. И обеспечить мужчине максимум для адепта первой ступени. Просто чтобы управиться смог. Ну и без совсем уж дорогих вещей, за которые его половина города Нехеб попросту удавит. В рамках этой философии, кстати, снаряжения из рея пришлось сдать. Слишком дорого. Не по Сеньке шапка. Это уровень минимум магистров, да и то — далеко не всех...
Обговорили все.
Ударили по рукам.
И владыка перенес Илью с его нежитью во дворец. Лилу-то свалила еще раньше — все готовить.
Свиту мужчины завели в небольшую комнату, поставив рядом со столиком, на котором лежал крайне интересный перстень. Он позволял сохранять призванных существ, даже если их маг потерял сознание.
— Не нравится мне все это, — буркнул призрак, разбиравшейся в магии.
Илья ему ничего не ответил. Его и самого обуревали крайне негативные и мрачные предчувствия...
Глава 6
— Никогда бы не подумал, что мы будем беседовать из-за такой незначительной блохи. — буркнул старейшина Нехеб.
— Обстоятельства... — развел руками старейшина Зара. — Они порой сильнее нас. И бывает так, что все складывается куда более причудливо, чем сейчас.
— Ты уверен в том, что этот владыка ничего дурного не затеял?
— У него в руках Илья. Если бы ему был нужен или важен Харлам, он бы его возродил. Попытался бы. Поверь — он достаточно могуществен, чтобы это сделать с высоким шансом на успех. Куда большим, чем у нас. Он и не таких вытаскивал.
— Странно как-то. На одной чаше весов древний маг, который после такого будет ему по гроб обязан. А на другой — недоучка-самоучка ничтожного уровня силы.
— Везучий. — усмехнулся старейшина Зара.
— Да. Везучий. И вроде как толковый. Но, как ни напрягайся, это все равно неравнозначные фигуры. Зачем он его отпускает? Почему бесплатно?
— В благодарность за убийства Харлама. Если он не соврал, то тот им тоже насолил немало.
— Благодарность демонов? Ты в нее веришь?
— А ты нет?
— У меня брат погиб в войне с ними.
— Это разве ответ?
— Нет, я не верю. Это лживые твари. Они готовы на все что угодно, кроме благодарности.
— Мы Илью, по сути, не наградили за убийство Харлама. Вы — тоже. А они — наградили.
— Вы провели первичную инициацию.
— А это разве не наш долг? Он стал магом в пределах Зара. Да, наш город не место для живых, но он простолюдин, ставший магом в наших владениях. Пятое правило Аданоса никто не отменял.
— Высшие лакса давать ему было не обязательно.
— Это уже на наше усмотрение. Что Ану, что Хуфу не нуждаются во вспомогательных компонентах для наложения их. Любая лакса для нас бесплатна.
— Так почему вы отказываетесь нам с ними помогать?
— А почему вы отказываетесь закрыть у нас все аномалии?
— Наших сил не хватит.
— Или желания?
— Ты прекрасно знаешь, что не каждый маг способен их закрывать.
— Ученик какой ступени это сделал?
— Это случайность.
— Владыка утверждает, что это не так. Он проверил его психику — она очень стойкая. Поэтому он уверен — это не случайность. И решил повторно пропустить его через еще одну. Посол — это просто предлог.
— Проверили они... ты им веришь?
— Его проверяла лично Лилу.
— Серьезно?!
— Тебе показать наш разговор?
— А что она там делала?
— Гостила. У нее же романтические отношения с владыкой.
— Теперь я еще меньше им верю. Пожалуй, я даже готов сделать ставку.
— Учитывая тот факт, что ты часто проигрываешь, я не буду тебя грабить.
— Сейчас все точно.
— Сколько раз по юности ты мне это говорил?
— Слушай, здесь точно какой-то подвох. Владыка еще мог просто ударить нас ниже пояса, выставив последними скотами в глазах остальных городов. Игриво. Из желания слегка напакостить и покуражиться. Дескать, он наградил, а мы не только зажали, но и, чтобы не награждать, попытались убить. Но ее появление меняет...
— У меня уже начали спрашивать, зачем я все это сделал и как мне не стыдно, — перебил его старейшина Зара. — Так что крепись.
— Уже?
— Уже.
— Ану-Ану... вот тварь. Мягко ты его наказал. Мягко. Сколько нас будут макать в говно за это?
— Пока новостей интереснее не появится и это все не забудется.
— Неужели владыка сам распространяет эти слухи?
— Зачем? Секта. Для них уязвить нас таким невинным образом очень приятно. Ведь врать не нужно. Юлить не нужно. Просто распространять как можно шире максимально честные сведения.
— Твари... — процедил старейшина Нехеб.
— И не говори.
— Душу этого Ану точно поглотили? Может можно его вернуть и примерно наказать?
— Как будто это что-то изменит...
— И что ты предлагаешь?
— Не реагировать на эти подначки и вести себя так, будто все нормально. Тем более, что сам Илья во всем этом шуме не виновен. Скорее наоборот. Харлама убил? Убил. Шесть иных магов-сектантов прихлопнул? Как мух. Аномалию закрыл? Закрыл. Он сам кругом молодец. Если еще через аномалию проведет посольство — вообще умница. Печать, правда, нам сломал и убежище взорвал. Но это несущественные мелочи.
— Это-то меня и смущает. Слишком уж он везучий. Так не бывает.
— Я тебе десятка два магов назову прямо сейчас без подготовки, которые устраивали и не такое. — улыбнулся старейшина Зара. — Включая нас с тобой. Или ты юность уже совсем забыл?
— Когда это было? — отмахнулся он. — Да и молодежь ныне уже не так.
— Как не та? Чем тебе Илья не молодежь? Ему и сотни лет нет. Даже полусотни. Совсем ребенок.
— А дочь Харлама? Думаешь, она успокоится? Вот ты знаешь — я как-то не горю желанием, чтобы эта мерзость снова возрождалась.
— Ты же сам говорил, что ей донесли ситуацию.
— Она дура, — развел старейшина Нехеб руками. — У нее же в голове одна страсть
